«Украинский след» в предотвращенном грузинскими спецслужбами теракте вызвал раскол в политическом и общественном спектре страны. В Грузии – предвыборный период, и многочисленные версии попали на благодатную почву. Однако специалисты призывают не спешить с выводами.
Трое из семи арестованных по обвинению в подготовке теракта на магистральном газопроводе в Грузии являются приверженцами ваххабизма. Об этом заявила Майя Чрелашвили, адвокат одного из задержанных – Беки Бекаури, единственного, кто признал свою вину:
«Мой подзащитный Бека Бекаури и еще двое задержанных являются приверженцами ваххабизма. Об этом они заявили следствию. Что касается связей с Украиной, все задержанные отрицают эту версию. По поводу мотива преступления он (Бекаури) признался, что не переносит российских агрессоров и только хотел взорвать российские базы».
Какая связь существует между российскими базами и магистральным газопроводом, адвокат не уточнила.
В данный момент Бекаури находится в больнице с многочисленными травмами. Его близкие утверждают: телесные повреждения были нанесены правоохранителями, чтобы получить от него признательные показания.
«Как нам сказали врачи, сейчас его состояние стабильное. У него травмы головы, сломана рука... Они говорят, что он признал свою вину, но, если человеку разбить голову, он может сказать все что угодно», – заявила тетя задержанного Мзиана Субелиани.
Впрочем, в Службе государственной безопасности превышение полномочий категорически отвергают, отмечая, что Бекаури при задержании пытался сбежать и правоохранителям пришлось применить силу.
Накануне поздно вечером Тбилисский городской суд определил в качестве меры пресечения всем семерым задержанным предварительное заключение. Один из них – Владимир Рухадзе – в знак протеста объявил голодовку.
Не согласны с таким решением суда и родственники других обвиняемых. По их словам, истинной причиной задержания стала вовсе не подготовка к подрыву газопровода, а связи задержанных с так называемым Грузинским легионом в Украине. Они отправляли солдатам обмундирование и предметы первой необходимости. За что не раз получали предупреждения. А в последнее время за ними якобы постоянно велась слежка.
При этом юристы говорят о многочисленных процессуальных нарушениях со стороны следствия. А также о том, что судебное решение о заключении под стражу всех подозреваемых не выдерживает никакой критики.
«Не могу понять, на основании каких документов суд вынес моему подзащитному в качестве меры пресечения заключение под стражу. Не было предоставлено никаких документов, доказывающих то, что мой подзащитный знал о готовящейся диверсии», – заявил адвокат Рамаз Чинчаладзе.
Не остался в стороне и новый министр обороны. Леван Изория, в недавнем прошлом заместитель руководителя Службы госбезопасности, пообещал, что грузинская общественность в ближайшее время узнает, куда ведут следы неудавшегося теракта.
При этом эксперты призывают не спешить с выводами и дождаться окончания расследования. Конституционалист Леван Алапишвили считает, что сейчас очень важно ответственно подходить к оглашению версий инцидента. Особенно это касается «украинского следа»:
«Лишь госслужба (СГБ) и прокуратура имеют доступ к деталям дела. И они этого не говорили (о возможной причастности Украины). Да, какие-то политики развивают какие-то версии, но это лишь версии. Само собой, с развитием этих версий сама риторика, политическая риторика в первую очередь, нанесет ущерб расследованию – объективности, политической нейтральности этого расследования».
Об ущербе говорит и политолог Георгий Гобронидзе. По его мнению, власти весьма неосторожно подбирают термины. Ведь, говоря о теракте, они тем самым бьют по имиджу страны и льют воду на мельницу России, которая утверждает, что в Грузии есть террористы и террористическая угроза:
«Возникает очень много вопросов: был ли это теракт на самом деле или это диверсия? Связан этот теракт с Украиной или не связан? И, вообще, к чему это ведет, когда мы говорим, что в Грузии собирались устроить теракт? Потому что это не первый раз, когда Грузию российские спецслужбы пытаются выставить как страну, где находятся террористы, страну, которая поддерживает террористов, или страну, где есть террористическая угроза. И если мы сами будет говорить, что у нас есть вот такие террористические угрозы, то к чему это будет вести? Я не понимаю… Как это может повлиять на имидж государства?! Там очень много вопросов».
При этом политолог не думает, что заявления некоторых политиков об инсценировке предотвращения теракта в предвыборный период со стороны действующих властей имеют под собой реальные основания. Если бы это было правдой, считает Гобронидзе, речь должна была идти не просто о некомпетентности, а о преступных деяниях руководства страны, готового ради сиюминутных политических выгод пожертвовать имиджем государства на международной арене.
