Лучший друг «марионеток»

ВЗГЛЯД ИЗ ПРАГИ---Ходят слухи, что одной из причин возможного нового назначения Темура Якобашвили стало сокращение финансирования его любимого детища – Стратегии по оккупированным территориям. Дескать, госминистр, посчитав, что не сможет реализовать себя в новых условиях, сам выразил желание сменить поприще. Сложно сказать, насколько эти слухи соответствуют реальности, но секвестр Стратегии кажется вполне разумной практической мерой. Действительно, за почти год триумфальной презентации нового государственного плана реинтеграции, продвинуться в этом направлении Темуру Якобашвили не удалось ни на миллиметр. Скорее наоборот - пропасть, разделившая грузин, абхазов и осетин с каждым днем становится все глубже.

Провал Стратегии многие предсказывали еще в момент ее опубликования. Все объявленные в ней программы сотрудничества невозможно было реализовать без активного участия абхазского и осетинского обществ, а самое главное, властей, которые эти общества наделили легитимностью. Но реинтеграционный курс Грузии, заявленный как абсолютное новшество, остался верен базовой политической концепции – словарь документа стыдливо (не на всем пространстве текста, а в сносках) продолжал именовать Абхазию и Осетию «оккупированными территориями». К «оккупированным территориям» уже за пределами документа, но на уровне терминов, используемых грузинскими политиками, все также примыкали «марионеточные правительства». О какой политике «вовлечении» абхазов и осетин могла идти речь, если и тем, и другим Стратегия отказала в праве быть субъектами полноценного диалога. Она сочла их всего лишь декорацией, из-за которой событиями руководит Россия.

Если финансирование Стратегии и впрямь будет урезано, значит, она сыграла свою пропагандистскую роль. Речь, похоже, не идет о смене курса, поскольку как раз в эти дни в Тбилиси ликуют по поводу внесения термина «оккупированные территории» в резолюцию Парламентской ассамблеи НАТО. Просто ведомство Якобашвили изначально ни с кем не собиралось вести диалог, поскольку на заданных условиях он был просто невозможен. Роль Стратегии была сугубо пропагандистская – показать мировому сообществу, как в протянутую Тбилиси руку Сухуми и Цхинвали швыряют камень. Складывается ощущение, что грузинское руководство в принципе не заинтересовано в налаживании отношений с самопровозглашенными республиками. Оно сегодня добивается только одного – предъявить Грузию миру в качестве невинной жертвы агрессии тоталитарной России, и конвертировать сочувствие демократических стран в политическую и финансовую поддержку. Есть странное чувство, что, расставив приоритеты именно таким образом, Тбилиси на самом деле давно уже отказался от идеи диалога с абхазами и осетинами. Реинтеграция в этом случае может работать только как постоянно и агрессивно отвергаемая инициатива. Дескать, понятное каждому человеку доброй воли желание договориться со стороны Грузии Россия блокирует руками своих убогих марионеток.