Министерство образования России на конкурсной основе распределило между российскими вузами 754 квоты для обучения иностранных студентов на бюджетные средства. Среди этих вузов не оказалось университетов Кабардино-Балкарии и Адыгеи. Местные эксперты считают, что таким образом власти поставили еще один заслон на пути репатриации черкесов на историческую родину.
Квоты на обучение соотечественников из-за рубежа Адыгее обещали и не раз: когда Россотрудничество заключало с правительством республики договор о сотрудничестве – его рекламировали как новую главу в отношениях России и черкесской диаспоры, поскольку он предполагал защиту прав черкесов в странах проживания и выделение квот на их обучение в российских вузах, а также преимущественное право на получение гражданства; и когда делегация Совета Федерации посетила уже неспокойную Сирию в конце 2011 года, чтобы ознакомиться с положением дел проживающих там соотечественников.
Кстати, тогда по итогам поездки Адыгее впервые дали бюджетные квоты
на обучение – 17 мест на год.
Говорит председатель комитета по делам национальностей, связям с соотечественниками и средствам массовой информации при правительстве Адыгеи Аскер Шхалахов:
"Первую группу студентов из Сирии приняли в 2011 году, вторую – в 2012-м. На этот год квоту не дали, из каких побуждений, – не могу сказать. Тем более что накануне этого отказа мы связывались с нашим университетом, они нам отвечали: "У нас запросили документы, нам выделяют места, правда, меньше пятидесяти, которые мы просили". Назывались цифры и 37, и 42, а потом – бац – отказ полный, и никто ничего не объясняет".
Мурат Гукемухов: Я слышал, что еще есть шанс исправить эту ситуацию.
Аскер Шхалахов: Да, мы обратились в разные инстанции.
Мурат Гукемухов: В частности, как я слышал, к председателю комитета Государственной Думы по делам национальностей Гаджимету Сафаралиеву.
Аскер Шхалахов: Последнее письмо, кажется, он получил. У нас запросили материалы, с которыми мы и руководство университета обращались в различные инстанции. Весь пакет документов мы ему предоставили буквально вчера. Теперь ждем ответа.
Глава республики Аслан Тхакушинов обращался и к руководителю Россотрудничества Константину Косачеву, и к министру образования Дмитрию Ливанову. Результат – нулевой. Последняя надежда – председатель комитета Государственной Думы по делам национальностей Гаджимет Сафаралиев.
Кабардино-Балкарский университет второй год подряд не получает квот. На протяжении шестидесяти лет университет обучал черкесов из Турции, Иордании, Сирии. В разные времена ежегодная квота на бюджетное обучение варьировалась от семидесяти до ста пятидесяти мест. Выпускники изучали язык, адаптировались к окружающему их миру. Более тысячи молодых специалистов обзавелись семьями, остались жить на исторической родине. Этот университет был связующим мостом между родиной и диаспорой, считает черкесский общественник из Нальчика Аслан Бешто, теперь этот мост разрушен:
"Наши соотечественники вдруг в одночасье потеряли право обучаться на родине. Учитывая, что на Алтае, в Воронеже, в Тюмени, да практически во всех уголках России университеты сохранили право принимать студентов из-за рубежа, остается только утверждать, что это политический заказ".
Аслан Бешто говорит, что, когда наблюдаешь со стороны за всей этой чехардой взаимоисключающих решений Москвы по черкесскому вопросу, невольно напрашивается вывод, что часть российской элиты готова к компромиссным решениям, обладает новым прогрессивным взглядом на национальную политику России. Но есть и ястребы, предпочитающие делить народы России на своих и чужих:
"У меня такое ощущение, что к этому запрету Кабардино-Балкарскому университету принимать зарубежных студентов приложила руку вот эта реакционная часть экспертов, определяющих политику России, которая категорически против любой репатриации черкесов на родину".
В прошлом году, несмотря на отсутствие квот, на подготовительное отделение Кабардино-Балкарского государственного университета поступило 120 зарубежных черкесов, из которых 108 – это молодые люди, бежавшие из объятой войной Сирии.
Плату за годовое обучение за них внес президент республики бизнесмен Валерий Каноков. В республике ни для кого не секрет, что у главы была устная договоренность с Минобразования РФ о том, что их переведут в этом году на бюджетное обучение.
Но, судя по всему, не получилось. Кинули. Конечно, об этих студентах позаботятся, как не обошли заботой более тысячи мигрантов из Сирии, которые за почти два года проживания в России не получили ни одного рубля из бюджета. Но возникает вопрос: а чем в это время так занято родное государство? Какими высшими ценностями оно руководствуется, когда делает вид, что ничего не видит?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Квоты на обучение соотечественников из-за рубежа Адыгее обещали и не раз: когда Россотрудничество заключало с правительством республики договор о сотрудничестве – его рекламировали как новую главу в отношениях России и черкесской диаспоры, поскольку он предполагал защиту прав черкесов в странах проживания и выделение квот на их обучение в российских вузах, а также преимущественное право на получение гражданства; и когда делегация Совета Федерации посетила уже неспокойную Сирию в конце 2011 года, чтобы ознакомиться с положением дел проживающих там соотечественников.
Кстати, тогда по итогам поездки Адыгее впервые дали бюджетные квоты
на обучение – 17 мест на год.
Говорит председатель комитета по делам национальностей, связям с соотечественниками и средствам массовой информации при правительстве Адыгеи Аскер Шхалахов:
"Первую группу студентов из Сирии приняли в 2011 году, вторую – в 2012-м. На этот год квоту не дали, из каких побуждений, – не могу сказать. Тем более что накануне этого отказа мы связывались с нашим университетом, они нам отвечали: "У нас запросили документы, нам выделяют места, правда, меньше пятидесяти, которые мы просили". Назывались цифры и 37, и 42, а потом – бац – отказ полный, и никто ничего не объясняет".
Мурат Гукемухов: Я слышал, что еще есть шанс исправить эту ситуацию.
Аскер Шхалахов: Да, мы обратились в разные инстанции.
Мурат Гукемухов: В частности, как я слышал, к председателю комитета Государственной Думы по делам национальностей Гаджимету Сафаралиеву.
Аскер Шхалахов: Последнее письмо, кажется, он получил. У нас запросили материалы, с которыми мы и руководство университета обращались в различные инстанции. Весь пакет документов мы ему предоставили буквально вчера. Теперь ждем ответа.
Глава республики Аслан Тхакушинов обращался и к руководителю Россотрудничества Константину Косачеву, и к министру образования Дмитрию Ливанову. Результат – нулевой. Последняя надежда – председатель комитета Государственной Думы по делам национальностей Гаджимет Сафаралиев.
Кабардино-Балкарский университет второй год подряд не получает квот. На протяжении шестидесяти лет университет обучал черкесов из Турции, Иордании, Сирии. В разные времена ежегодная квота на бюджетное обучение варьировалась от семидесяти до ста пятидесяти мест. Выпускники изучали язык, адаптировались к окружающему их миру. Более тысячи молодых специалистов обзавелись семьями, остались жить на исторической родине. Этот университет был связующим мостом между родиной и диаспорой, считает черкесский общественник из Нальчика Аслан Бешто, теперь этот мост разрушен:
"Наши соотечественники вдруг в одночасье потеряли право обучаться на родине. Учитывая, что на Алтае, в Воронеже, в Тюмени, да практически во всех уголках России университеты сохранили право принимать студентов из-за рубежа, остается только утверждать, что это политический заказ".
Аслан Бешто говорит, что, когда наблюдаешь со стороны за всей этой чехардой взаимоисключающих решений Москвы по черкесскому вопросу, невольно напрашивается вывод, что часть российской элиты готова к компромиссным решениям, обладает новым прогрессивным взглядом на национальную политику России. Но есть и ястребы, предпочитающие делить народы России на своих и чужих:
"У меня такое ощущение, что к этому запрету Кабардино-Балкарскому университету принимать зарубежных студентов приложила руку вот эта реакционная часть экспертов, определяющих политику России, которая категорически против любой репатриации черкесов на родину".
В прошлом году, несмотря на отсутствие квот, на подготовительное отделение Кабардино-Балкарского государственного университета поступило 120 зарубежных черкесов, из которых 108 – это молодые люди, бежавшие из объятой войной Сирии.
Плату за годовое обучение за них внес президент республики бизнесмен Валерий Каноков. В республике ни для кого не секрет, что у главы была устная договоренность с Минобразования РФ о том, что их переведут в этом году на бюджетное обучение.
Но, судя по всему, не получилось. Кинули. Конечно, об этих студентах позаботятся, как не обошли заботой более тысячи мигрантов из Сирии, которые за почти два года проживания в России не получили ни одного рубля из бюджета. Но возникает вопрос: а чем в это время так занято родное государство? Какими высшими ценностями оно руководствуется, когда делает вид, что ничего не видит?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
