ПРАГА---Президент Азербайджана Ильхам Алиев подписал закон, который облегчает правительству закрытие средств массовой информации, особенно имеющих иностранное финансирование. В соответствии с этими изменениями в законе о средствах массовой информации любое издание – газета, радио, – которое получает финансирование из-за рубежа, если признается виновным в клевете более чем дважды в год, может быть закрыто решением суда. Что значит клевета по версии азербайджанского правительства? С этим вопросом мы обратились к председателю объединения журналистов Азербайджана «Ени несил» («Новое поколение») Арифу Алиеву.
Ариф Алиев: Там речь пока идет о том, что он подписал изменения в закон о доступе к информации, т.е. это другой закон. Хотя 16 декабря прошлого года парламент принял изменения в закон о СМИ, которые касались названия средств массовой информации: они не должны дублировать названия друг друга или быть похожими, второе – то, что средства массовой информации, которые дважды были предупреждены в судебном порядке, могут быть закрыты, и третье касалось иностранного финансирования СМИ.
Амина Умарова: Чем вызвана необходимость этого нового закона?
Ариф Алиев: Честно говоря, я думаю, что или парламент давно не рассматривал закон о средствах массовой информации, соскучился, или же это чисто психологическое давление, потому что у правительства была возможность в той или иной форме урегулировать эти вопросы. И если мы будет вникать в суть, то, несмотря на то, что в законе давно есть норма о том, что трижды предупрежденные судом в течение года СМИ могут быть закрыты, эта норма ни разу не применялась, в том числе с иностранным финансированием никогда этот вопрос не ставился, чтобы довести дело до наказания, до закрытия СМИ. То есть эти нормы в той или иной форме и так присутствовали в этом или иных законах, но ни разу не применялись. Даже после поднятия этого вопроса, после изменения законодательства пока нет информации о том, что его собираются тут же применять. Я думаю, что это больше работало на оказание психологического давления на журналистов, которое они, честно говоря, очень серьезно испытывают.
Амина Умарова: По вашим словам, это было больше психологическое давление. Но закон был принят парламентом 16 декабря 2014 года, а уже через 10 дней после того, как парламент одобрил поправки, следователи и вооруженные полицейские ворвались в бюро Радио Свобода в Баку, конфисковали компьютеры, неприятности у них продолжаются до сих пор – бюро закрыто. Это разве можно назвать психологическим давлением?
Ариф Алиев: Дело в том, что конфискация, обыски редакций происходили и до этого и не имеют к данной поправке никакого отношения. За последние два года эти обыски были проведены в газете Bizim Yol и в редакции сайта Moderator.az, мы помним последний случай с Райфом Миркадыровым в редакции «Зеркало» и т.д. Так что напрямую связать, я думаю, было бы не совсем правильно. Были эти изменения или нет, все равно эти явления, к сожалению, происходили и происходят. Если мы будем говорить об изменениях в законе, то, конечно, они несут ограничительный характер. Вообще, практически все изменения, которые были внесены в закон о средствах массовой информации за последние два года, я бы назвал шажком назад, т.к. это не очень сильно влияет на ситуацию, но общий фон, конечно, создает. В данном же случае, особенно последний пункт, на котором акцентируется внимание, – это незаконное финансирование средств массовой информации из-за рубежа. Я думаю, что проблема бюро Азадлыг не в финансировании из-за рубежа – скорее всего, раздражение вызывает контент Азадлыга и заявления руководства, в том числе его президента, и это понимание чувствовалось. Я помню фразу, в которой говорилось, что это месть за критическую позицию, критическое выступление и т.д. Я думаю, что здесь это не вопрос закона, а, скорее всего, проблема применения закона на практике, который очень часто слишком вольно интерпретируется и применяется исполнительными органами.
