9 февраля Ассоциация работников СМИ Республики Абхазия организовала для абхазских журналистов поездку на ИнгурГЭС, которая находится на территории Грузии. Все проблемы, связанные с выездом группы журналистов в Грузию, решала редактор «Нужной газеты» Изида Чаниа при организационной и финансовой поддержке главы Гальского района Темура Надарая.
С 25 января в Абхазии начались веерные отключения электроэнергии по всей республике. Местные энергетики уверяли, что водохранилище ИнгурГЭС осталось без необходимого количества воды из-за малоснежных зим и малого количества выпадающих осадков. Однако население им не поверило. Стали раздаваться заявления о том, что нашу энергию продают куда-то в Турцию грузинские энергетики.
13 представителей абхазских СМИ выехали на территорию Грузии, чтобы своими глазами увидеть, что происходит с Джварским водохранилищем, и узнать, куда подевалась вода.
ИнгурГЭС сегодня, как прочный трос, накрепко связывает Абхазию с Грузией. Аппаратная, откуда происходит управление станцией, и пять электрогенераторов находятся на абхазской стороне в Гальском районе, а плотина – на территории Грузии. Одна часть без другой работать не может. Абхазия полностью зависит от ИнгурГЭС, так как иного источника получения электроэнергии у нас нет. При этом двадцать послевоенных лет наша страна за генерацию энергии ничего не платит, а потребление энергии оплачивают менее 30% абхазских абонентов.
В Грузии ситуация другая, там действуют около 60 ГЭС, из них 15 были введены в строй за последние два года. Энергию ИнгурГЭС используют только 20% грузинских потребителей. В летние месяцы, когда проблем нет и вырабатывается энергии больше, чем потребляется, ООО «ИнгурГЭС» часть своей энергии продает. Но эта энергия из тех 60%, на которые она имеет право в соответствии с достигнутыми после войны договоренностями.
Итак, чтобы понять, что происходит, журналисты двинулись в путь. Мы пересекли грузино-абхазскую границу, нас встретил микроавтобус ООО «ИнгурГЭС» и Гия Хубуа, ее технический директор, который работает на этом объекте со времен ее строительства, с 1976 года. От границы до плотины – 45 километров, дорога проходит через несколько грузинских деревень. Глядя на скромные и небольшие домики, покосившиеся сараюшки и плантации ореха вокруг, понимаешь, что люди здесь живут совсем не богато и работают очень много. Поселок вокруг ИнгурГЭС производит и вовсе унылое впечатление своей заброшенностью и бедностью. На их фоне Абхазия смотрится вполне респектабельно.
По дороге, змеящейся по горному ландшафту, мы приезжаем в офис департамента арочной плотины ИнгурГЭС. Отсюда нам открывается величественное зрелище – одна из самых грандиозных в мире плотин – Ингурская. Она была введена в эксплуатацию в 1978 году и на тот момент была самой крупной в мире. Ее высота 272 метра, ширина у основания – 90 метров, а по верхней линии – 12 метров. На ее строительство пошло 5 млн кубометров бетона. Прямо за плотиной синеет Джварское водохранилище.
Именно от количества воды в нем зависит работа ГРЭС. Технический директор ИнгурГЭС Гия Хубуа рассказывает:
«Как вы видите, уровень воды сейчас гораздо ниже, чем верх плотины. Мы сработали в течение зимы около 72 метров, и у нас остается еще 18 метров на февраль. Исходя из сегодняшнего потребления Абхазии, мы посчитали, что уровень снизится до отметки 420 метров над уровнем моря, после чего работа турбин запрещается. Даже если мы захотим, турбины работать не будут. По инструкции надо работать до уровня 440 метров, а вот эти двадцать метров от уровня 440 до уровня 420 считаются аварийным объемом. В условиях большого дефицита электроэнергии мы используем этот аварийный запас до конца, полностью, после чего турбины надо останавливать».
Одна турбина может работать, но она будет давать энергию, которой хватит на 2-3 часа в сутки.
В последние годы потребление Абхазии увеличивалось примерно на 3-4% в год, однако за эту зиму оно выросло почти до десяти процентов. В зимнее время выработка энергии на ИнгурГЭС резко падает из-за недостаточного притока воды, и Абхазия забирает до 98% от всей выработки электростанции.
Гия Хубуа поясняет:
«Летом вы потребляете 3-3,5 млн кВт/час в сутки, а мы вырабатываем 10-15 в зависимости от количества воды. Летом у нас проблем нет. Есть зимний энергетический сезон – с начала ноября до конца марта. В течение этих пяти месяцев Абхазия потребляет около 1 млрд кВт/час, а наша возможность – всего 800 млн кВт/час, не больше».
Энергетики надеются только на паводок и ждут его, по оптимистическим прогнозам, в середине марта, а по пессимистическим прогнозам – в середине апреля. Бассейн реки Ингур огромный, говорит Гия Хубуа, выше по течению реки в Местии и Ушгули, которые расположены на высоте 1500 и 2000 метров над уровнем моря, снега очень много, когда он начнет таять, ситуация изменится к лучшему.
Однако проблемы ИнгурГЭС не исчерпываются катастрофическим недостатком воды. Станция – это очень сложный гидротехнический объект, который нуждается в постоянном вложении средств. Не так давно завершились работы по капитальному ремонту основного оборудования. Все гидротурбинные установки, силовое, электротехническое и механическое оборудование были обновлены и сегодня находятся в нормальном состоянии.
Рассказывает генеральный директор ООО «ИнгурГЭС» Леван Мебония, он тоже работает на станции практически с момента ее пуска:
«Вот за реабилитацию, которая делалась за счет финансирования Европейского банка развития, Европейского инвестиционного банка и грантов Евросоюза, мы задолжали Министерству финансов Грузии, которое получало этот долг и потом давало в долг нам, около 100 млн долларов. Вот во сколько обошлась реабилитация ИнгурГЭС. И по сегодняшнему нашему состоянию этот долг заморожен на два года. Что будет потом, я не знаю, мы на грани банкротства и прекращения деятельности вообще, если так будет продолжаться. Необходимо, чтобы за отпущенную энергию мы получали со всех сторон деньги. Иначе невозможно. Это огромный комплекс, мы начали реабилитацию в 2003 году, а закончили ее в 2014-м. Еще 7-8 лет – и реабилитацию надо начинать снова. Если этот долг (заем, который должна выплачивать Грузия) рассматривать как сто процентов, то около 70% ушло на реабилитацию оборудования, которое находится на территории Абхазии. Это – турбины, генераторы, распределительные устройства, трансформаторы, системы управления и так далее».
Но реабилитация не решила все проблемы, нужны средства и на текущий ремонт. Серьезной проблемой является состояние деривационного тоннеля, по которому вода из водохранилища подается на турбины. Его длина около 15 километров, а диаметр около 10 метров. В среднем по нему проходит 22 кубометра воды в секунду. Из-за нарушения целостности покрытия тоннеля теряется около 10 кубометров воды в секунду. Чтобы отремонтировать самый аварийный участок длиной около 300 метров, надо остановить работу ИнгурГЭС на 3-4 месяца, а для ремонта всего тоннеля ИнгурГЭС должна встать на 2,5 года.
По мнению Левана Мебония, спасти станцию от банкротства могут только потребители, если они будут аккуратно платить за потребление энергии и экономно ее расходовать. Грузинские потребители получают около 20% от выработки ИнгурГЭС, остальная энергия поступает им из других источников. Платят они за киловатт/час около 9 рублей против 40 копеек в Абхазии. В Грузии была реализована государственная программа, и каждому абоненту установили счетчик, что обеспечило стопроцентную собираемость. И от грузинских потребителей ИнгурГЭС получает около 7 млн долларов в год. Это очень мало для того, чтобы ИнгурГЭС смогла выжить.
На вопрос, что делать, Мебония отвечает:
«Первоочередная задача – срочно приступить к упорядочению системы учета в Абхазии и сбору денег за отпущенную электроэнергию. Опыт Грузии показывает, что без упорядочения системы учета и без собираемости потребление не уменьшается, а, наоборот, будет расти и расти, потому что электроэнергия – это большой комфорт. Если наладить учет, потребление в Абхазии будет намного меньше, а высвобожденную энергию можно будет кому-нибудь продавать. Вот это и есть выход. В Тбилиси живет около полутора миллионов человек, а в Абхазии – около 250 тысяч. В Тбилиси более 560 тысяч абонентов, в Абхазии – 68 тысяч. А потребление энергии одинаковое. Как такое может быть? Я из Цаленджихи. С ИнгурГЭС идет линия сюда для питания плотины, и отсюда потом питаются Чхороцку, Цаленджиха и Местийский район. Пока там не поставили счетчики, потребление зимой было 45 мегаватт. Сегодня – около 16, не больше! То есть люди начнут экономить, другого выхода просто нет. И «Черноморэнерго» не может продолжать свою деятельность, ведь им тоже нужны деньги на ремонт и приобретение нового оборудования, на расширение сетей и так далее. Я никого не учу, но это – первая задача абхазских энергетиков».
Такая вот картина в целом. Но здесь, в Абхазии, мы изобретаем фантастические причины для объяснения своих бед. Я, например, слышала такую версию, что Грузия выше по течению реки Ингур построила еще одну – Худонскую ГЭС, которая забирает воду, предназначенную для ИнгурГЭС. Леван Мебония объяснил, что строительство на одной реке каскада ГЭС – это мировая и общепринятая практика. Она позволяет вырабатывать на одной воде в несколько раз больше электроэнергии. Станции совершенно не мешают работать друг другу. Отработанная вода им не нужна, и они ее сбрасывают вниз по течению. Он сожалеет о том, что строительство Худонской ГЭС было остановлено из-за протестов экологов.
И последнее, что мне хочется сказать. Мы возвращались домой через Зугдиди, проезжали по пути грузинские села Джвари, Чхороцку и Цаленджиха, когда уже совсем стемнело. И по всему пути следования за нами оставался почти мрак. Везде освещение минимальное. Фонари на улицах горят даже не через один, а еще реже. На частных домах наружного освещения нет совсем, а внутри в лучшем случае горит одна лампочка. После Грузии даже слабо освещенный Гал сияет огнями, не говоря уже о щедрой иллюминации Сухума и нашей трассы до Псоу. Я совсем не против уличного освещения, я уже не представляю себе, что можно жить без него так, как мы жили первые послевоенные годы. Но я понимаю, что мы щедро расходуем то, за что не платим.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
