Нет ничего более раздражающего, чем привычка местного народонаселения к месту и не к месту упоминать о якобы обретенном Южной Осетией статусе независимого государства. «Признание со стороны России», «необходимость расширения списка стран…», «ООН, мировое сообщество рано или поздно вынуждены будут…» - все эти идиотские слова произносятся с самым серьезным видом и заявители действительно считают, что говорят о вещах, имеющих отношение к реальности. «Гнать порожняк» на Кавказе вообще умеют и любят, однако, помимо общих, есть специфические мифы, созданные и обслуживаемые отедельными народами и этносами. Южная Осетия галлюцинирует на тему независимости с маниакальностью спятившего нарколыги. Этот бесмысленный и примитивный ритуал настолько вьелся в кожу, что местные жители давно забыли о том, что изначально они мечтали только о разводе с грузинами, а не о создании собственной государственности. И все завывания по этому поводу служили одной цели – доказать внешнему миру, что Грузия – это очень страшный зверь (чему сложно возразить с учетом конкретных обстоятельств грузино-югоосетинского конфликта), сосуществование с которым грозит погибелью. Признание настигло их неожиданно, как дурная болезнь обрушивается на молодого человека, беззаветно веровавшего, что его первая и единственная любовь чистотой своих помыслов и чувств подобна альпийскому снегу. И вот с этого момента наши отважные «сепаратисты» начинают беззастенчиво и упоенно врать не только товарищам со стороны, но и другу другу, что они, дескать, государство, а не какая-то там задрипанная колхозная артель.
Что вообще это за зверь – независимость? Скажем, молодежь, по большей части желает обрести независимость от родителей. Это означает уход из родного дома. Молодой человек должен обзавестись собственным углом, а для этого ему необходимо найти работу, чтобы иметь постоянный источник дохода. То есть независимость – это, в первую очередь, опора на себя, на собственные силы, желание строить жизнь самостоятельно. А что происходит на самом деле с южными осетинами?
Печально, но факт – они давно превратились в избалованных детей, свыкшихся с мыслью о том, что жить на чужие деньги – это нормально. Гордость гражданина великого государства никак не уязвлена тем прискорбным фактом, что его республика с экономической точки зрения – тотальный банкрот, а с точки зрения идеологии, она – элементарный иждевенец, вроде больного аутизмом ребенка, для которого не имеет значения, кто и зачем его кормит. Это очень простое мирочувствие находит себе выражение и на уровне деятельности так называемого правительства так называемого государства. Стремление к обретению независимости должно было подтолкнуть югоосетинское руководство к поиску возможностей обеспечить хотя бы на малом участке экономической деятельности самоокупаемость с тем, чтобы впоследствии раздвигать его границы все дальше и дальше. Стратегия самодостаточности – вот единственный путь к суверенитету. В реальности же так называемое правительство чинит дороги, что-то восстанавливает, строит. Так это не правительство, а стройуправление. Государство такого типа можно построить, просто одолжив строителей, завхозов и бухгалтера у крупной строительной фирмы. Ну еще, конечно, понадобится участковый, чтобы следил за порядком.
Никакой независимости в умах, сердцах, почках, любом органе, какой ни возьми. Там все приспособлено для жизни «на халяву» без тени сомнения, раскаяния или желания что-либо изменить. Объяснение этому есть. На самом деле в глубине души каждый член нашей колхозной артели абсолютно уверен , что нынешнее существование в обертке государства – переходное и скоротечное. Лет через пять, говорят в Цхинвале, нас введут в состав России. Этот вариант также абсолютно устраивает средневзвешенного иждевенца, поскольку он фактически ничего не меняет в его растительной жизни.
Поэтому и вызывает такое раздражение напыщенный ритуал подымать на каждом углу тосты за то, чего в югоосетинской природе днем с огнем не отыщещь. Независимость, господа хорошие, предполагает достижение определенного уровня гражданской сознательности, а ваши организмы еще даже не развернулись в направлении понимания, что это такое!
Что вообще это за зверь – независимость? Скажем, молодежь, по большей части желает обрести независимость от родителей. Это означает уход из родного дома. Молодой человек должен обзавестись собственным углом, а для этого ему необходимо найти работу, чтобы иметь постоянный источник дохода. То есть независимость – это, в первую очередь, опора на себя, на собственные силы, желание строить жизнь самостоятельно. А что происходит на самом деле с южными осетинами?
Печально, но факт – они давно превратились в избалованных детей, свыкшихся с мыслью о том, что жить на чужие деньги – это нормально. Гордость гражданина великого государства никак не уязвлена тем прискорбным фактом, что его республика с экономической точки зрения – тотальный банкрот, а с точки зрения идеологии, она – элементарный иждевенец, вроде больного аутизмом ребенка, для которого не имеет значения, кто и зачем его кормит. Это очень простое мирочувствие находит себе выражение и на уровне деятельности так называемого правительства так называемого государства. Стремление к обретению независимости должно было подтолкнуть югоосетинское руководство к поиску возможностей обеспечить хотя бы на малом участке экономической деятельности самоокупаемость с тем, чтобы впоследствии раздвигать его границы все дальше и дальше. Стратегия самодостаточности – вот единственный путь к суверенитету. В реальности же так называемое правительство чинит дороги, что-то восстанавливает, строит. Так это не правительство, а стройуправление. Государство такого типа можно построить, просто одолжив строителей, завхозов и бухгалтера у крупной строительной фирмы. Ну еще, конечно, понадобится участковый, чтобы следил за порядком.
Никакой независимости в умах, сердцах, почках, любом органе, какой ни возьми. Там все приспособлено для жизни «на халяву» без тени сомнения, раскаяния или желания что-либо изменить. Объяснение этому есть. На самом деле в глубине души каждый член нашей колхозной артели абсолютно уверен , что нынешнее существование в обертке государства – переходное и скоротечное. Лет через пять, говорят в Цхинвале, нас введут в состав России. Этот вариант также абсолютно устраивает средневзвешенного иждевенца, поскольку он фактически ничего не меняет в его растительной жизни.
Поэтому и вызывает такое раздражение напыщенный ритуал подымать на каждом углу тосты за то, чего в югоосетинской природе днем с огнем не отыщещь. Независимость, господа хорошие, предполагает достижение определенного уровня гражданской сознательности, а ваши организмы еще даже не развернулись в направлении понимания, что это такое!
