Старшим на передовом пункте управления кодорского направления в 2008 году был первый заместитель министра обороны Абхазии, командующий Сухопутными войсками генерал-майор Закан Нанба.
Анаид Гогорян: Закан Владимирович, расскажите о подробностях наступательной операции абхазских подразделений в верхней части Кодорского ущелья в августе 2008 года. Были ли заранее обозначены планы или операция планировалась уже после атаки Грузии против Южной Осетии?
Закан Нанба: В соответствии с договоренностями между президентом Республики Абхазия и президентом Республики Южная Осетия, мы обязаны были, в случае нападения на Южную Осетию или, наоборот, в случае нападения на Абхазию, Южная Осетия должна была немедленно вступить в боевые действия, участвовать в боевых действиях. Естественно, планы были, планы по освобождению Кодорского ущелья, мы обязаны были освободить, рано или поздно мы должны были освободить свою территорию. Планы были конкретные, естественно, как военные разрабатывают карту боевых действий, распределением между бригадами, мотострелковыми бригадами резерва. Вооруженные силы должны были идти в первую очередь, а потом уже бригады резерва. 08.08.08 – хотя злосчастная, хотя цифра очень красивая, но грузины решили, что эта цифра им поможет. Когда нам сообщили о нападении на Южную Осетию, мы непосредственно выдвинулись в Кодорское ущелье для того, чтобы вступить в боевые действия.
Your browser doesn’t support HTML5
Гость недели – Закан Нанба
А. Г.: В абхазской и российской прессе была информация, что после захвата Южной Осетии Тбилиси собирался провести аналогичную военную операцию против Абхазии. Вы обнаружили доказательства существования этих планов после освобождения Кодорского ущелья?
З. Н.: У нас действительно была, не после освобождения, а мы имели достоверную информацию, что как только они разберутся с Южной Осетией, немедленно в тот же день они имели намерение выдвигаться в сторону Сухума, именно с Кодорского ущелья. Мы имели информацию о количестве вооруженных сил, которые были сосредоточены в верхней части Кодорского ущелья. Где они обозначили, Михаил Саакашвили обозначил, что это территория Абхазии, что там автономное правительство Республики Абхазия. Там были построены коттеджи и т.д., мы это потом все видели. В подтверждение наших выводов, анализов, разведданных, мы после освобождения Кодорского ущелья получили и карты, и макеты местности ведения театра боевых действий, обычно это практикуется у военных, делается макет местности и отрабатывается, кто с какого направления будет наступать и т.д. Какие подразделения впереди, какие в резерве, какие во втором эшелоне, это все распределяется. Это мы все потом документально получили подтверждение. И самое главное, там было сосредоточено огромное количество оружия, оружия именно американского образца, это и минометы горные, и стрелковое оружие, современные образцы техники связи.
А. Г.: Мой следующий вопрос как раз касался того, как вы оцениваете вооружения и систему обороны, которую выстроили грузинские военные в Кодорском ущелье? Почему они отступили, были ли у них шансы удержаться там?
З. Н.: Когда человек вооружен, как говорят, вооружен не просто, а до зубов, ему кажется, что ему все по силе, пока он не получил противодействие, пока он не увидел другую силу. Естественно, инструкторы из США их готовили, их вооружили. Экипировка у них была идеальная, начиная от зубочисток, все было натовского образца, во всем они были экипированы. Но в день наступления, в день начала боевой операции мы начали расширенную бомбардировку и артиллерийскую подготовку. И когда они увидели плотный огонь, как говорят, «дрогнула душа». Это мы из опыта 1993 года знаем, если сдвинуть машину, ее уже не остановишь. Как всегда, у грузин все напускное, бравада, а как увидели силу и пошли назад, уже их не остановить. Мы просто видели их мельком где-то там, они все побросали, они столько оружие побросали. Просто бросали автоматы, вещмешки бросали и налегке так убегали. Целые склады они сожгли стрелкового оружия, американские автоматы, порядка четырехсот, сложили в одну кучу, облили бензином и сожгли. Если бы они действительно оказали бы упорное сопротивление, нам тяжело было бы, потому что там одна дорога, которая ведет туда, по скалам, по склонам пройти очень сложно, с другой стороны река. Форсировать, хотя было лето, было бы очень сложно. Вообще, у нас был план, расчленить десантом, мы это и сделали. Мы высадили десант там, разделили, но, к нашему счастью, они уже успели уйти.
А. Г.: Какова была роль российских военнослужащих в операции?
З. Н.: В нашей операции практически никакой. Российские миротворцы, которые стояли на 106-м и 107-м постах, непосредственно рядом с той территорией, которую контролировали грузины, они сразу ушли, они ушли за 2-3 дня. Экстренно собрались и ушли. Я потом со своим штабом там стоял, как командующий передовым пунктом управления, я находился там. Да, здесь находились офицеры для координации действий, но они координировали свои действия здесь, когда Россия начала операцию по принуждению Грузии к миру. Войска Северокавказского военного округа пошли по Северному Кавказу в сторону Гори, отсюда пошли десантные подразделения, они это координировали. А наш участок был чисто наш.
А. Г.: Участвовали ли абхазские военнослужащие в операциях российских войск за пределами Абхазии?
З. Н.: Вы знаете, авиация участвовала, вертолетчики наши участвовали. Они принимали участие, но и наши танкисты, какая-то часть, направляли, чтобы они забрали брошенные танки. Так, чтобы в операции участвовали, непосредственно подразделения наших вооруженных сил совместно с российскими вооруженными силами, - такого не было. Это чисто российская операция была по принуждению Грузии к миру. А мы, благодаря Всевышнему, воспользовались моментом и освободили свою территорию, слава богу.
А. Г.: Вы один из тех, кто непосредственно вел переговоры с местным населением Кодорского ущелья с целью не допустить их участия в боевых действиях на грузинской стороне. Как вам удалось добиться успеха? И что теперь с местным населением, кто-то живет в верхней части Кодорского ущелья?
З. Н.: Да, с местным населением мы давно вели переговоры, мы ездили туда, мы заключали с местным населением, как говорится, джентльменское соглашение, что они не будут проводить диверсионные акты против наших военнослужащих, против наших граждан. До поры до времени они будут там находиться. Живут там, мы им не мешаем, они нам не мешают. Еще у нас была договоренность: если мы пойдем действительно освобождать свою территорию, как настоящие мужчины, мы вас предупреждаем, вы выводите гражданское население. Хотя там все были граждане, но они все были вооружены, они находились в составе грузинского ополчения. Женщин, детей, стариков они выведут – мы это и сделали перед тем, как войти. У нас была связь с их руководителем, Эмзар Квициани был, потом его убрали. Потом был Нугзар Пангани, с кем у меня был разговор и конфликт. Мы входили в комиссию по расследованию одного дела Кодорского ущелья, была международная комиссия. Как будто я знал, что Всевышний нам пришлет этот момент, я сказал, что мы здесь скоро будем, я посмотрю, как вам американцы помогут. Это был 2007 год. Мы в 2008 году провели операцию по освобождению Кодорского ущелья. Кстати говоря, граждане, люди, которые там жили, с благодарностью это восприняли, и сейчас мы это слышим. Сейчас есть какая-то часть населения, которая вернулась, кто не держал оружие, там живут. Нормально, под охраной, наши пограничные войска совместно с российскими, погрануправление, там стоят, такая мирная жизнь уже в Кодорском ущелье.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия