ПРАГА -- Обвинения Саид-бея Шамиля в предательстве национальных интересов, безусловно, справедливы по отношению к большей части офицеров-кавказцев, примкнувших кто к монархистам, кто – к большевикам. Но были среди них единицы, которые слово «Свобода» всегда писали с большой буквы, и для которых это слово было наднациональным. Покинув родину, они продолжали бороться против большевизма за независимость уже других народов. Расскажем об одном из них.
Выписка из аналитической справки, хранящейся в архиве Польского Генерального Штаба: «Хуршилов Багауддин. Уроженец Гунибского района Дагестана. Получил высшее военное образование до революции. Сражался против Красной Армии. Дослужился до чина полковника. В 1920 году эмигрировал в Турцию. С 1928 года проживает в Варшаве. Является военным представителем Партии Вольных Горцев Кавказа. Начальник Азиатского Бюро Второго отдела военной контрразведки Гентштаба Польской армии. Полковник...»
Полковник Генштаба Войска Польского Б. Хурш. Темир-Хан-Шура, 1918Имя Багауддина Хуршилова (в другой транскрипции – Бахауддин Хурш) часто встречается и в кавказской эмигрантской прессе предвоенных лет. Вот что писал журнал «Горцы Кавказа» (№30, 1932): «Татарский Уланский имени Мустафы Ахматовича полк, принимавший участие в польско-советской войне 1920 года, в значительной части состоял из добровольцев-горцев, офицеров. Среди них полковник Хурш, поручики Гуцунаты, Тотиаты и Цуциаты, которые до сих пор находятся в рядах Польской армии». Автор статьи так отзывается о героях-кавказцах: «Помня заветы имама Шамиля, сыновья тех, кто в продолжении 60 лет в войне с московскими полчищами обагрили кровью родные горы, здесь, в далекой Польше, на Варшавских песках и в полесских болотах гибли за общую вольность. Сейчас они лежат неизвестные, в забытых всеми могилах, в землчх, за вольность которых отдали жизнь. И снится им в их вечном сне вольный и независимый Кавказ».
А вот как описывал боевое польско-кавказское братство и совместную борьбу под девизом «За нашу и вашу свободу» сам Бахауддин Хурш в статье «Страничка из недавнего прошлого», опубликованной в №50 упомянутого журнала за 1934 год:
«Кровавые бои под Плоцком и в самом городе закончены. Эскадроны Татарского полка, ценою потери почти трети состава удержали в своих руках переправу через Вислу. Еще не успевшие привести себя в порядок, покрытые кровью и пылью куначились польские татары с кавказскими горцами – радость близкой победы еще более сблизила близких по крови и духу героев. Польский язык переплетался с гортанным говором горцев, все делятся своими впечатлениями – ведь ими только что разгромлен один из лучших кавалерийских корпусов Красной Армии. Под сенью Белого Орла горцы получили еще раз возможность торжествовать над своим извечным врагом. В братском согласии уланы Мустафы Ахматовича едут к новой славе, к новым победам, веря в прекрасное утро, которое осенит и седые вершины Кавказа».
В годы советской власти родственники Бахауддина Хурша подверглись жесточайшим репрессиям, зять его Бутай Бутаев был расстрелян, брат Ахмед застрелился, не выдержав унижений, другой брат, писатель Магомед Хуршилов был брошен за решетку.
Калмыцкому исследователю Андрею Цадбаеву удалось найти в архивах неотосланное письмо Бахауддина Хурша, в котором он просит у своих родных прощения за то, что им пришлось испытать из-за него, просит не разочаровываться в нем, объясняя свою просьбу тем, что он боролся не только за свободу Кавказа, но и за свободу России от большевизма. «Если моим родственникам когда-нибудь станет известно место моего захоронения, прошу их привезти на мою могилу горстку родной земли», – завещает он в этом своем неотосланном письме, датированном 2 февраля 1962 года.
В начале семидесятых годов прошлого века, во время официального визита турецкой военной делегации в Лондон ее представители посетили польское воинское кладбище, возложили цветы к могиле Бахауддина Хурша и почтили его память оружейным залпом. Эта почесть была одним из пунктов официального протокола.
После победы большевиков надежды кавказцев, оказавшихся на чужбине, не рухнули. В Европе вскоре сложилась влиятельная политическая эмиграция. Но это - тема нашего будушего рассказа.
Выписка из аналитической справки, хранящейся в архиве Польского Генерального Штаба: «Хуршилов Багауддин. Уроженец Гунибского района Дагестана. Получил высшее военное образование до революции. Сражался против Красной Армии. Дослужился до чина полковника. В 1920 году эмигрировал в Турцию. С 1928 года проживает в Варшаве. Является военным представителем Партии Вольных Горцев Кавказа. Начальник Азиатского Бюро Второго отдела военной контрразведки Гентштаба Польской армии. Полковник...»
А вот как описывал боевое польско-кавказское братство и совместную борьбу под девизом «За нашу и вашу свободу» сам Бахауддин Хурш в статье «Страничка из недавнего прошлого», опубликованной в №50 упомянутого журнала за 1934 год:
«Кровавые бои под Плоцком и в самом городе закончены. Эскадроны Татарского полка, ценою потери почти трети состава удержали в своих руках переправу через Вислу. Еще не успевшие привести себя в порядок, покрытые кровью и пылью куначились польские татары с кавказскими горцами – радость близкой победы еще более сблизила близких по крови и духу героев. Польский язык переплетался с гортанным говором горцев, все делятся своими впечатлениями – ведь ими только что разгромлен один из лучших кавалерийских корпусов Красной Армии. Под сенью Белого Орла горцы получили еще раз возможность торжествовать над своим извечным врагом. В братском согласии уланы Мустафы Ахматовича едут к новой славе, к новым победам, веря в прекрасное утро, которое осенит и седые вершины Кавказа».
В годы советской власти родственники Бахауддина Хурша подверглись жесточайшим репрессиям, зять его Бутай Бутаев был расстрелян, брат Ахмед застрелился, не выдержав унижений, другой брат, писатель Магомед Хуршилов был брошен за решетку.
Калмыцкому исследователю Андрею Цадбаеву удалось найти в архивах неотосланное письмо Бахауддина Хурша, в котором он просит у своих родных прощения за то, что им пришлось испытать из-за него, просит не разочаровываться в нем, объясняя свою просьбу тем, что он боролся не только за свободу Кавказа, но и за свободу России от большевизма. «Если моим родственникам когда-нибудь станет известно место моего захоронения, прошу их привезти на мою могилу горстку родной земли», – завещает он в этом своем неотосланном письме, датированном 2 февраля 1962 года.
В начале семидесятых годов прошлого века, во время официального визита турецкой военной делегации в Лондон ее представители посетили польское воинское кладбище, возложили цветы к могиле Бахауддина Хурша и почтили его память оружейным залпом. Эта почесть была одним из пунктов официального протокола.
После победы большевиков надежды кавказцев, оказавшихся на чужбине, не рухнули. В Европе вскоре сложилась влиятельная политическая эмиграция. Но это - тема нашего будушего рассказа.
