ПРАГА -- Московский мэр известен своей эксцентричностью. Борец за Крым, Южную Осетию и Абхазию, достойный муж Батуриной и нелюбитель гей-парадов, крепкий хозяйственник в кепке, очень любит пчел. Портрет мэра можно детализировать до бесконечности; благо, Лужков – политик не только эксцентричный, но и разговорчивый.
Впрочем, на Кавказе многие детали несущественны: ну, не любит геев, ну, про пчел рад поговорить, да и Батурина со своим примэрским столичным бизнесом – кому это интересно!? Поэтому образ московского мэра на Кавказе сильно урезан: крепкий хозяйственник с внешнеполитическими амбициями.
Хозяйственная часть реноме – важная составляющая, над которой Юрий Лужков работал долгие годы. Удивительным образом московский мэр умудряется делать то, что не получается у федеральных властей. Если Лужков строит школу в Северной Осетии, Московский микрорайон – в Южной, а перед этим аналогичный микрорайон в Грозном (за что получил орден Кадырова), то в результате появляется школа или микрорайон. Федеральные миллиарды оставляют куда менее материальные следы на ландшафте, хотя, наверняка, значительно меняют количество нулей на счетах федеральных и региональных чинуш.
Эффективность действий московского мэра легко объяснить. Деньги он никому не дает, строителей привозит своих, кроме того очевидно, что Кавказ для Лужкова – не кормушка, а PR-пространство, где он превращается в политика общефедерального масштаба. Внешнеполитическая часть имиджа строится по тому же принципу. Кто первый из российских политиков заговорил о признании Абхазии и Южной Осетии? Правильно, Юрий Лужков.
Что стоит за этой тактикой – не понятно? Действительно ли немолодой столичный руководитель лелеет надежду взлететь на политический Олимп? Или же федеральная власть, плюнув на региональную коррупцию, не справившись с нею, просто затыкает дырки «эффективным менеджером» Лужковым, который прочно висит на крючке у Кремля?
Впрочем, на Кавказе многие детали несущественны: ну, не любит геев, ну, про пчел рад поговорить, да и Батурина со своим примэрским столичным бизнесом – кому это интересно!? Поэтому образ московского мэра на Кавказе сильно урезан: крепкий хозяйственник с внешнеполитическими амбициями.
Хозяйственная часть реноме – важная составляющая, над которой Юрий Лужков работал долгие годы. Удивительным образом московский мэр умудряется делать то, что не получается у федеральных властей. Если Лужков строит школу в Северной Осетии, Московский микрорайон – в Южной, а перед этим аналогичный микрорайон в Грозном (за что получил орден Кадырова), то в результате появляется школа или микрорайон. Федеральные миллиарды оставляют куда менее материальные следы на ландшафте, хотя, наверняка, значительно меняют количество нулей на счетах федеральных и региональных чинуш.
Эффективность действий московского мэра легко объяснить. Деньги он никому не дает, строителей привозит своих, кроме того очевидно, что Кавказ для Лужкова – не кормушка, а PR-пространство, где он превращается в политика общефедерального масштаба. Внешнеполитическая часть имиджа строится по тому же принципу. Кто первый из российских политиков заговорил о признании Абхазии и Южной Осетии? Правильно, Юрий Лужков.
Что стоит за этой тактикой – не понятно? Действительно ли немолодой столичный руководитель лелеет надежду взлететь на политический Олимп? Или же федеральная власть, плюнув на региональную коррупцию, не справившись с нею, просто затыкает дырки «эффективным менеджером» Лужковым, который прочно висит на крючке у Кремля?
