ВЗГЛЯД ИЗ ТБИЛИСИ--19 июля Конституционная комиссия, созданная президентом Грузии прошлым летом, завершила работу, одобрив проект поправок к Конституции страны. Если он будет принят парламентом, система управления государством существенно приблизится к европейской модели: состав правительства будет зависеть от парламентского большинства, хотя сохранится и всенародно избранный президент с сильно урезанными полномочиями.
Совсем недавно, 11 мая, Комиссия уже голосовала за этот вариант поправок. За два месяца проект получил одобрение различных европейских экспертов, включая Венецианскую комиссию, и был обсужден на международной конференции в Берлине. Комиссия внесла изменения на основе полученных рекомендаций, но это не изменило сути.
Так что единственная важная новость прошлой недели касается ускорения процесса. В мае многие (в том числе автор этих строк) предполагали, что руководство страны не заинтересовано в том, чтобы особенно спешить: тем более что изменения в Конституции имеют смысл в контексте парламентских и президентских выборов, которые ожидаются, соответственно, в 2012 и 2013 годах. Представители правящей партии, Объединенного национального движения (ОНД), до последнего времени дистанцировались от работы комиссии и старались активно не высказывать свои преференции. Но в целом известно, что в кругах сторонников правящей партии популярна именно модель с сильной президентской властью, которую отвергают предложенные поправки. Выбор в пользу смешанной модели с приоритетом парламента многие приписывали позиции председателя комиссии Автандила Деметрашвили (протеже парламентской оппозиции, в частности христианских демократов), и ее секретаря, Тенгиза Шарманашвили, представителя умеренно-оппозиционной Национально-демократической партии. Перед голосованием в мае Деметрашвили пригрозил уйти в отставку, если комиссия отказалась бы принимать их вариант. На заседании в мае представители ОНД не имели согласованной позиции: председатель юридического комитета парламента Павле Кублашвили поддержал проект, а лидер большинства Петре Цискаришвили его критиковал. Так что майскому решению не придали слишком большого значения – мало ли что приняла какая-то комиссия, которую создали годом раньше для умиротворения радикалов?
Сейчас все изменилось. Комиссию созвали через два дня после окончания международной конференции в Берлине, скорее всего, чтобы парламент успел перед уходом на каникулы вынести поправки на всенародное обсуждение (что он и сделал). Значит, уже в сентябре или октябре поправки к Конституции могут быть (и скорее всего, будут) приняты. В отличие от мая, представители правящей партии активно хвалят новый проект, подчеркивая его «европейский» характер. Без сильной политической поддержки на самом верху – т. е. со стороны президента Саакашвили – такое ускорение процесса трудно себе представить.
Оппозиция спохватилась и стала критиковать власти за спешку. На это у последней есть веский аргумент: Конституционная комиссия работает уже год, всем основным оппозиционным игрокам предлагали в нее войти, но они решили проигнорировать процесс, и очень вяло прореагировали на майское решение комиссии. Чего же протестовать сейчас? Естественно, власти отмели, как несерьезное, и то соображение, что нынешний состав парламента недостаточно легитимен, чтобы принимать столь важные решения, и надо сначала срочно созвать новый. Что касается содержания, основным идеям реформы оппозиция пока ничего не противопоставила. И вряд ли это сделает, так как направление предложенных перемен близко идеям, которые до того рассматривались в оппозиционных кругах.
Так почему же Саакашвили захотел ускорить процесс? Версий много. Самая популярная (особенно среди оппозиции, но не только) заключается в том, что Саакашвили хочет стать премьер-министром по окончании второго президентского срока и спешит подготовить конституционную основу. Этого нельзя исключить – хотя президент говорил, что не планирует стать премьером после второго срока. Другая причина ускорения может быть в том, что поскольку отказ от президентской системы непопулярен в самой правящей партии, Саакашвили спешит поставить точки над i. То, что процесс публичного обсуждения будет в основном протекать в политически инертном августе, как нельзя кстати. Нельзя исключить и того, что в парламенте конституционный проект претерпит существенные изменения.
В любом случае, осенью Грузия, скорее всего, будет иметь гораздо более демократическую Конституцию, чем раньше. Мы также будем знать гораздо точнее, на каких условиях будет протекать борьба за преемственность власти.
Конечно, демократическая Конституция еще не гарантирует реального функционирования истинно демократических институтов. Но в этом случае корень дефицита демократии не будет лежать в конституционном устройстве страны.
Совсем недавно, 11 мая, Комиссия уже голосовала за этот вариант поправок. За два месяца проект получил одобрение различных европейских экспертов, включая Венецианскую комиссию, и был обсужден на международной конференции в Берлине. Комиссия внесла изменения на основе полученных рекомендаций, но это не изменило сути.
Так что единственная важная новость прошлой недели касается ускорения процесса. В мае многие (в том числе автор этих строк) предполагали, что руководство страны не заинтересовано в том, чтобы особенно спешить: тем более что изменения в Конституции имеют смысл в контексте парламентских и президентских выборов, которые ожидаются, соответственно, в 2012 и 2013 годах. Представители правящей партии, Объединенного национального движения (ОНД), до последнего времени дистанцировались от работы комиссии и старались активно не высказывать свои преференции. Но в целом известно, что в кругах сторонников правящей партии популярна именно модель с сильной президентской властью, которую отвергают предложенные поправки. Выбор в пользу смешанной модели с приоритетом парламента многие приписывали позиции председателя комиссии Автандила Деметрашвили (протеже парламентской оппозиции, в частности христианских демократов), и ее секретаря, Тенгиза Шарманашвили, представителя умеренно-оппозиционной Национально-демократической партии. Перед голосованием в мае Деметрашвили пригрозил уйти в отставку, если комиссия отказалась бы принимать их вариант. На заседании в мае представители ОНД не имели согласованной позиции: председатель юридического комитета парламента Павле Кублашвили поддержал проект, а лидер большинства Петре Цискаришвили его критиковал. Так что майскому решению не придали слишком большого значения – мало ли что приняла какая-то комиссия, которую создали годом раньше для умиротворения радикалов?
Сейчас все изменилось. Комиссию созвали через два дня после окончания международной конференции в Берлине, скорее всего, чтобы парламент успел перед уходом на каникулы вынести поправки на всенародное обсуждение (что он и сделал). Значит, уже в сентябре или октябре поправки к Конституции могут быть (и скорее всего, будут) приняты. В отличие от мая, представители правящей партии активно хвалят новый проект, подчеркивая его «европейский» характер. Без сильной политической поддержки на самом верху – т. е. со стороны президента Саакашвили – такое ускорение процесса трудно себе представить.
Оппозиция спохватилась и стала критиковать власти за спешку. На это у последней есть веский аргумент: Конституционная комиссия работает уже год, всем основным оппозиционным игрокам предлагали в нее войти, но они решили проигнорировать процесс, и очень вяло прореагировали на майское решение комиссии. Чего же протестовать сейчас? Естественно, власти отмели, как несерьезное, и то соображение, что нынешний состав парламента недостаточно легитимен, чтобы принимать столь важные решения, и надо сначала срочно созвать новый. Что касается содержания, основным идеям реформы оппозиция пока ничего не противопоставила. И вряд ли это сделает, так как направление предложенных перемен близко идеям, которые до того рассматривались в оппозиционных кругах.
Так почему же Саакашвили захотел ускорить процесс? Версий много. Самая популярная (особенно среди оппозиции, но не только) заключается в том, что Саакашвили хочет стать премьер-министром по окончании второго президентского срока и спешит подготовить конституционную основу. Этого нельзя исключить – хотя президент говорил, что не планирует стать премьером после второго срока. Другая причина ускорения может быть в том, что поскольку отказ от президентской системы непопулярен в самой правящей партии, Саакашвили спешит поставить точки над i. То, что процесс публичного обсуждения будет в основном протекать в политически инертном августе, как нельзя кстати. Нельзя исключить и того, что в парламенте конституционный проект претерпит существенные изменения.
В любом случае, осенью Грузия, скорее всего, будет иметь гораздо более демократическую Конституцию, чем раньше. Мы также будем знать гораздо точнее, на каких условиях будет протекать борьба за преемственность власти.
Конечно, демократическая Конституция еще не гарантирует реального функционирования истинно демократических институтов. Но в этом случае корень дефицита демократии не будет лежать в конституционном устройстве страны.
