ВЗГЛЯД ИЗ РОСТОВА---Московская патриархия на днях озвучила амбициозный план: заставить столичные власти за деньги налогоплательщиков возвести для нее несколько сотен панельных церквей. Сколько точно под это дело должно уйти золотых московских соток и сколько денег предполагается "освоить" – пока неизвестно. Но, в любом случае, много.
Тем временем, католикос-патриарх Илия II озвучил свой "амбициозный план" - подарить несколько тысяч гектаров церковной земли грузинскому народу. Точнее, тем молодым людям, которые в этом году не прошли по конкурсу в грузинские вузы. Чтобы ребята не теряли даром время, для них будут созданы сельскохозяйственные лицеи и рабочие места на церковной земле. В итоге, должны получиться "поселения XXI века" – не хуже израильских кибуцев...
Итак, перед нами классический сюжет: "Два мира – два Шапиро". Есть две церкви-сёстры, которые не поссорила даже недавняя война. Почему ж они такие разные? Одна неустанно присваивает уже даже не культовые сооружения, а обширные сельскохозугодья и участки драгоценной городской земли (с постройками и без). Другая - сама готова отдать то немногое, что у нее есть, людям. Для одной Церкви народ – "великий грешник", которого мстительный Бог заслуженно покарал Сталиным, Гитлером и лесными пожарами, а для другой: народ – возлюбленные чада. Чтобы обнаружить причину этой вопиющей разницы, давайте обратимся к церковной истории.
Как известно, автокефалию древняя Грузинская Православная Церковь получила из рук Временного правительства в марте 1917 года, и до 1943 года никаких официальных отношений с бывшей метрополией не поддерживала. Это обстоятельство сделало Грузию "землей обетованной" для многочисленных "духовных беженцев". Гонимые христиане бежали из России в Грузию и раньше. Например, духоборы и молокане. Туда же переселились насильственно вывезенные с греческого Афона русские монахи-исихасты ("имяславцы"). А когда митрополит Сергий утвердил на святом месте тихоновской церкви-исповедницы сталинскую "Московскую патриархию", в Грузию потянулись многочисленные катакомбники. Возникло множество тайных монастырей и скитов. Беглые русские священники и архимандриты стали служить в грузинских храмах и даже становились епископами.
Самый известный из них - святой старец-митрополит Зиновий (Мажуга). Именно он постриг в монашество Ираклия Шиолашвили (будущего Илью II) и предрек ему патриаршество. В Грузию молодой монах Зиновий попал в 20-е годы. Служил в сухумской церкви, потом скрывался в горах. В 1936 году был схвачен и отправлен на строительство Беломоро-Балтийского канала. Через 5 лет был освобожден по состоянию здоровья. Вернулся в Грузию. Был любим и почитаем всеми грузинскими патриархами. Основал русский женский монастырь недалеко от Тбилиси. Стал епископом, а потом митрополитом. Помогал устроиться в Грузии своим землякам – монахам из Глинской пустыни, которую ликвидировали при Хрущеве. Знаменита была эта обитель тем, что в ней сохранялось старчество, сделавшее в свое время знаменитой Оптинскую пустынь.
Мне посчастливилось в середине 90-х встретиться с последним глинским старцем – отцом Симеоном (Нестеренко). Он много лет служил в Сухуми и Гудауте, пока война и преклонный возраст не заставили его перебраться поближе к Сочи. Не могу объяснить, в чем состоит удивительная способность старца преображать человеческую душу. Но вспоминая об отце Симеоне, я уже не удивляюсь тому, что грузинский патриарх, смолоду находившийся в этой целебной атмосфере, стал для своего народа любящим отцом. А наши недобрые пастыри, взрощенные в недрах сталинской "патриархии" – циничными хищниками.
Тем не менее, ничего похожего на бунт "непоминающих" 20-30-х годов им, похоже, не угрожает. Главная причина – отсутствие достойной православной альтернативы. Особенно после поглощения РПЦЗ. Между тем, начать можно с малого – просто сходить на подворье Грузинской Православной Церкви (москвичи – на Большую Грузинскую, питерцы – на Старорусскую улицу). Просто так сходить. Чтобы помолиться. И сравнить.
Тем временем, католикос-патриарх Илия II озвучил свой "амбициозный план" - подарить несколько тысяч гектаров церковной земли грузинскому народу. Точнее, тем молодым людям, которые в этом году не прошли по конкурсу в грузинские вузы. Чтобы ребята не теряли даром время, для них будут созданы сельскохозяйственные лицеи и рабочие места на церковной земле. В итоге, должны получиться "поселения XXI века" – не хуже израильских кибуцев...
Итак, перед нами классический сюжет: "Два мира – два Шапиро". Есть две церкви-сёстры, которые не поссорила даже недавняя война. Почему ж они такие разные? Одна неустанно присваивает уже даже не культовые сооружения, а обширные сельскохозугодья и участки драгоценной городской земли (с постройками и без). Другая - сама готова отдать то немногое, что у нее есть, людям. Для одной Церкви народ – "великий грешник", которого мстительный Бог заслуженно покарал Сталиным, Гитлером и лесными пожарами, а для другой: народ – возлюбленные чада. Чтобы обнаружить причину этой вопиющей разницы, давайте обратимся к церковной истории.
Как известно, автокефалию древняя Грузинская Православная Церковь получила из рук Временного правительства в марте 1917 года, и до 1943 года никаких официальных отношений с бывшей метрополией не поддерживала. Это обстоятельство сделало Грузию "землей обетованной" для многочисленных "духовных беженцев". Гонимые христиане бежали из России в Грузию и раньше. Например, духоборы и молокане. Туда же переселились насильственно вывезенные с греческого Афона русские монахи-исихасты ("имяславцы"). А когда митрополит Сергий утвердил на святом месте тихоновской церкви-исповедницы сталинскую "Московскую патриархию", в Грузию потянулись многочисленные катакомбники. Возникло множество тайных монастырей и скитов. Беглые русские священники и архимандриты стали служить в грузинских храмах и даже становились епископами.
Самый известный из них - святой старец-митрополит Зиновий (Мажуга). Именно он постриг в монашество Ираклия Шиолашвили (будущего Илью II) и предрек ему патриаршество. В Грузию молодой монах Зиновий попал в 20-е годы. Служил в сухумской церкви, потом скрывался в горах. В 1936 году был схвачен и отправлен на строительство Беломоро-Балтийского канала. Через 5 лет был освобожден по состоянию здоровья. Вернулся в Грузию. Был любим и почитаем всеми грузинскими патриархами. Основал русский женский монастырь недалеко от Тбилиси. Стал епископом, а потом митрополитом. Помогал устроиться в Грузии своим землякам – монахам из Глинской пустыни, которую ликвидировали при Хрущеве. Знаменита была эта обитель тем, что в ней сохранялось старчество, сделавшее в свое время знаменитой Оптинскую пустынь.
Мне посчастливилось в середине 90-х встретиться с последним глинским старцем – отцом Симеоном (Нестеренко). Он много лет служил в Сухуми и Гудауте, пока война и преклонный возраст не заставили его перебраться поближе к Сочи. Не могу объяснить, в чем состоит удивительная способность старца преображать человеческую душу. Но вспоминая об отце Симеоне, я уже не удивляюсь тому, что грузинский патриарх, смолоду находившийся в этой целебной атмосфере, стал для своего народа любящим отцом. А наши недобрые пастыри, взрощенные в недрах сталинской "патриархии" – циничными хищниками.
Тем не менее, ничего похожего на бунт "непоминающих" 20-30-х годов им, похоже, не угрожает. Главная причина – отсутствие достойной православной альтернативы. Особенно после поглощения РПЦЗ. Между тем, начать можно с малого – просто сходить на подворье Грузинской Православной Церкви (москвичи – на Большую Грузинскую, питерцы – на Старорусскую улицу). Просто так сходить. Чтобы помолиться. И сравнить.
