«Как голосуем – так и живем», - гласил на позапрошлых президентских выборах слоган-афоризм одного из кандидатов. Эта, на первый взгляд предельно очевидная по смыслу максима, восходит к самой сущности таких понятий, как свобода воли и ответственность. Выбор — наличие различных вариантов для осуществления воли. Наличие выбора связано с обоснованием свободы воли человека. Выбор — всегда свободный процесс становления в настоящем одного из вариантов возможного будущего. Во всяком случае, так говорит энциклопедия.
Относительно недавно депутаты абхазского парламента сделали свой выбор и не продлили полномочия двух судей, попавших в современную историю страны с весьма одиозной репутацией. Парламентарии не пренебрегли на сей раз своей гражданской ответственностью и сделали выбор в пользу чистоты судебной системы, на данном этапе весьма относительной и нуждающейся в глобальном реформировании. Очень хочется верить в то, что этот маленький шаг депутатов окажется огромным прыжком в будущее, который поможет судебной системе страны трансформироваться в дееспособную и безупречную ветвь власти.
У судебной системы Абхазии – нелегкая судьба. Ее сегодняшнее убожество - следствие сразу нескольких причин: коррупция, скудость материальных и людских ресурсов, несовершенство законодательства. Конечно, неожиданное благородство депутатов, оборвавших карьеру нечистоплотных судей, оказалось как нельзя кстати, но есть особые обстоятельства, которые легко могут свести на "нет" весь позитивный результат предпринятого демарша.
Речь идёт о тех договорах между Абхазией и Россией, которые, судя по всему, не читая, подписывает абхазское руководство. Стоимость аренды абхазских санаториев, доставшихся российским военным вместе с немалым куском абхазской же территории за 147 рублей на 49 лет, уже стала предметом всеобщего зубоскальства. Но эта рублёвая калькуляция оказалась хорошей иллюстрацией того беспредельного неуважения к абхазскому законодательству и Конституции, которую демонстрируют обе договаривающиеся стороны
Неуважение проявилось в том, что с точки зрения авторов разрабатываемых документов, российский солдат на абхазской земле имеет прав больше, чем я, любой другой гражданин Абхазии, все иностранцы, оказавшиеся в стране, больше, чем сам президент, 35 абхазских депутатов и весь судейский корпус. Российский военнослужащий непроницаем для абхазского законодательства, он не просто неподсуден, как дипломат, а обладает такой степенью защиты, что Абхазия не способна ее преодолеть. Впрочем, ее государственные органы и не пытаются этого сделать.
Возьмем, к примеру, дело Агрба почти годичной давности. За год выяснилось, что абхазская Фемида даровала российскому военнослужащему, виновнику ДТП, в котором пострадал Агрба, статус небожителя. Абхазской юрисдикции он недоступен, а добиться возмещения ущерба от российских военных можно, только если добраться до находящейся в глубокой недостижимости российской провинции, адрес которой указан в номере соответствующей В/Ч, найти там областной суд и попытаться воззвать к справедливости.
Впрочем, взывать к справедливости можно и локально – через специально созданную Согласительную комиссию, которая пытается примирить несовместимые интересы небожителей из России и рядовых абхазских граждан. Какая правовая модель лежит в основе работы данной комиссии, понять не способен ни один юрист. В законах Абхазии чётко прописано, что справедливость – это дело работы наших судов, и точка. В Конституции и законах о согласительных комиссиях нет ни слова. Это та реальность, которую и пытались улучшить парламентарии, осуществив свой выбор в голосовании по делу двух судей.
Однако, даже столь внушительное голосование на деле может превратиться в «мартышкин труд». По делу Агрбы комиссия «соглашается» уже более полугода, «а воз и ныне там». Одновременно, нормы подписываемых с российскими военными соглашений выводят российские базы из-под юрисдикции абхазского законодательства. Понятно, что на территории страны появятся закрытые заповедники, способные укрыть любого преступника. Любой «освободитель» фактически обретает неприкосновенность за высоким забором базы. А попытаться добиться справедливости, если речь пойдет о преступлении, совершенном российским военнослужащим, абхазы смогут в России только по месту регистрации ответчика.
Впрочем, демонстрация неуважения к собственному закону – это характернейшее свойство безвольного аборигена, готового отдать колонизатору за горсть стекляруса свой дом, жену и небо над головой. Нашу вину и степень ответственности определяет наш выбор руководителей, которые весело и бездумно ставят свои подписи под любыми бумагами, пропитанными колониальным духом. Здесь речь идет об ответственности за наше будущее. Если у нас не появится уважительного отношения к собственному законодательству, то мы, по своей курортной невнимательности, очень скоро окажемся гражданами второго сорта у себя же дома.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Относительно недавно депутаты абхазского парламента сделали свой выбор и не продлили полномочия двух судей, попавших в современную историю страны с весьма одиозной репутацией. Парламентарии не пренебрегли на сей раз своей гражданской ответственностью и сделали выбор в пользу чистоты судебной системы, на данном этапе весьма относительной и нуждающейся в глобальном реформировании. Очень хочется верить в то, что этот маленький шаг депутатов окажется огромным прыжком в будущее, который поможет судебной системе страны трансформироваться в дееспособную и безупречную ветвь власти.
У судебной системы Абхазии – нелегкая судьба. Ее сегодняшнее убожество - следствие сразу нескольких причин: коррупция, скудость материальных и людских ресурсов, несовершенство законодательства. Конечно, неожиданное благородство депутатов, оборвавших карьеру нечистоплотных судей, оказалось как нельзя кстати, но есть особые обстоятельства, которые легко могут свести на "нет" весь позитивный результат предпринятого демарша.
Речь идёт о тех договорах между Абхазией и Россией, которые, судя по всему, не читая, подписывает абхазское руководство. Стоимость аренды абхазских санаториев, доставшихся российским военным вместе с немалым куском абхазской же территории за 147 рублей на 49 лет, уже стала предметом всеобщего зубоскальства. Но эта рублёвая калькуляция оказалась хорошей иллюстрацией того беспредельного неуважения к абхазскому законодательству и Конституции, которую демонстрируют обе договаривающиеся стороны
Неуважение проявилось в том, что с точки зрения авторов разрабатываемых документов, российский солдат на абхазской земле имеет прав больше, чем я, любой другой гражданин Абхазии, все иностранцы, оказавшиеся в стране, больше, чем сам президент, 35 абхазских депутатов и весь судейский корпус. Российский военнослужащий непроницаем для абхазского законодательства, он не просто неподсуден, как дипломат, а обладает такой степенью защиты, что Абхазия не способна ее преодолеть. Впрочем, ее государственные органы и не пытаются этого сделать.
Возьмем, к примеру, дело Агрба почти годичной давности. За год выяснилось, что абхазская Фемида даровала российскому военнослужащему, виновнику ДТП, в котором пострадал Агрба, статус небожителя. Абхазской юрисдикции он недоступен, а добиться возмещения ущерба от российских военных можно, только если добраться до находящейся в глубокой недостижимости российской провинции, адрес которой указан в номере соответствующей В/Ч, найти там областной суд и попытаться воззвать к справедливости.
Впрочем, взывать к справедливости можно и локально – через специально созданную Согласительную комиссию, которая пытается примирить несовместимые интересы небожителей из России и рядовых абхазских граждан. Какая правовая модель лежит в основе работы данной комиссии, понять не способен ни один юрист. В законах Абхазии чётко прописано, что справедливость – это дело работы наших судов, и точка. В Конституции и законах о согласительных комиссиях нет ни слова. Это та реальность, которую и пытались улучшить парламентарии, осуществив свой выбор в голосовании по делу двух судей.
Однако, даже столь внушительное голосование на деле может превратиться в «мартышкин труд». По делу Агрбы комиссия «соглашается» уже более полугода, «а воз и ныне там». Одновременно, нормы подписываемых с российскими военными соглашений выводят российские базы из-под юрисдикции абхазского законодательства. Понятно, что на территории страны появятся закрытые заповедники, способные укрыть любого преступника. Любой «освободитель» фактически обретает неприкосновенность за высоким забором базы. А попытаться добиться справедливости, если речь пойдет о преступлении, совершенном российским военнослужащим, абхазы смогут в России только по месту регистрации ответчика.
Впрочем, демонстрация неуважения к собственному закону – это характернейшее свойство безвольного аборигена, готового отдать колонизатору за горсть стекляруса свой дом, жену и небо над головой. Нашу вину и степень ответственности определяет наш выбор руководителей, которые весело и бездумно ставят свои подписи под любыми бумагами, пропитанными колониальным духом. Здесь речь идет об ответственности за наше будущее. Если у нас не появится уважительного отношения к собственному законодательству, то мы, по своей курортной невнимательности, очень скоро окажемся гражданами второго сорта у себя же дома.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
