В Абхазии разгораются страсти вокруг школьного учебника истории

СУХУМИ--После того, как депутат Госдумы Российской Федерации Константин Федорович Затулин и абхазский историк и политик Станислав Зосимович Лакоба остро поспорили в апреле на научной конференции в Сухуме, а в октябре полемика их выплеснулась в СМИ (российское интернет-издание «Материк» и абхазская газета «Нужная»), в текущем месяце газетные страсти вокруг школьного учебника «История Абхазии» разгорелись уже в местной прессе, между абхазскими учеными.

2 ноября в номере «Единой Абхазии» – органа одноименной правящей партии – всю первую и часть второй полосы заняла статья доктора исторических наук Алексея Папаскира «Школьный учебник, или Первый блин комом». Причем по прочтении ее выясняется, что это только, так сказать, вступительное слово, а конкретный критический разбор тех или иных положений учебника, написанного Станиславом Лакоба и Олегом Бгажба, еще предстоит «в следующих номерах газеты «Единая Абхазия». Если учесть, что она выходит раз в две недели, читательский интерес к этой обычно не очень раскупаемой газете до конца года, наверное, обеспечен. В то же время, пожалуй, любой человек, достаточно внимательно следящий за абхазской прессой, не сомневался, что в ближайшем же номере «Нужной» последует ответ от авторов учебника. Так и вышло. Во вчерашнем ее номере вся вторая полоса отведена под отклики: Станислава Лакоба, который озаглавил свою публикацию «История без политики, или Политики без истории», и Олега Бгажба – «Без пристрастия и предвзятой враждебности». Последний, в частности, пишет об анонсированных в «Единой Абхазии» будущих выступлениях Папаскира: «Незамедлительная реакция ему гарантирована».

Надо сказать, что эта полемика между абхазскими историками возникла не вдруг и не на ровном месте. Начнем с того, что в советское время в средних школах Абхазской АССР вообще не было такого предмета, как история Абхазии. Существовали только вузовские учебные пособия. В 1991 году под общей редакцией Станислава Лакоба вышло учебное пособие «История Абхазии» большого коллектива авторов, писавших разные его главы. И только в 2006 был издан учебник под тем же названием для 10 и 11 классов средней школы, подготовленный С. Лакоба и О. Бгажба. Именно по нему сегодня учатся в школах республики.

Разумеется, учебник этот не идеальный. У меня, кстати, тоже есть к нему некоторые претензии. Например, включенная в него хронологическая подборка «Исторические даты Абхазии», подготовленная третьим автором, содержит немало спорных и неточных, в том числе и стилистически не очень грамотных, формулировок. У других читателей в Абхазии тоже были свои замечания, прозвучавшие в местной прессе сразу после выхода книги.

Но невольно обращаешь внимание на политизированность большинства «наездов» на учебник. В свое время мне довелось прочесть в Интернете целую серию откликов на него грузинских историков. Не отрицаю правомерности и даже полезности научной дискуссии по отдельным спорным моментам. Но в то же время все было слишком предсказуемо и просто скучно: ведь если многие события нашей совместной истории в абхазском обществе трактуют как «усиление грузинской экспансии», или, наоборот, «отпор грузинской экспансии, успех национально-освободительного движения», то в грузинском те же самые события воспринимаются с противоположным знаком: или как «возвращение Абхазии в лоно матери-Грузии», или как «попытку оторвать Абхазию от Грузии». И когда я читал, с каким напором некоторые грузинские авторы набрасывались на Лакоба и Бгажба за то, что они придерживаются абхазской концепции, так и хотелось воскликнуть: «Господа, а как вообще у вас с ориентацией в пространстве? Вы и впрямь рассчитывали, что в Абхазии, вышедшей из кровопролитной войны и с 1993 года де-факто независимой, где ВСЕ историки придерживаются абхазской трактовки событий, нашлись бы вдруг взирающие на эти события с грузинской позиции, тоскующие о выходе Абхазии из состава Грузии, и именно им было бы поручено написать школьный учебник истории?»

А спустя несколько лет политизированные упреки в адрес авторов учебника зазвучали уже из России. Дело, прежде всего, в том, что в конце 90-х годов Станислав Лакоба обнародовал свою версию убийства в 1808 году владетельного князя Абхазии Келешбея Чачба, которая затем была изложена и в учебнике истории. До этого и в российской дореволюционной, и в советской исторической науке безраздельно господствовала версия, согласно которой за этим преступлением стоял протурецки настроенный сын Келешбея Асланбей. Станислав Лакоба, опираясь на документы эпохи, доказывает, что обвинение то было в политических целях сфальсифицировано царскими чиновниками. Можно соглашаться здесь с историком или не соглашаться (как некоторые, знаю, представители абхазской интеллигенции старшего поколения). Есть загадки истории, такие, например, как гибель в Угличе царевича Дмитрия, которые, скорее всего, никогда уже не будут раскрыты. Но только агрессивным невежеством некоторых российских авторов, совершенно не знающих С. Лакоба, никогда с ним даже не говоривших, можно объяснить прозвучавшие с их стороны в российских СМИ в его адрес обвинения в… антироссийских настроениях. Это и есть самая настоящая, махровая политизация. Интересно, а чтобы улучшить российско-германские или российско-монгольские отношения, стоит ли сегодня в России смягчать описание преступлений нацизма или жестокостей армии Батыя?

Любопытный парадокс: возникает ощущение, что абхазские историки советских времен могли гораздо свободнее, не опасаясь недовольства московских коллег, описывать в негативном свете российскую политику в Абхазии в XIX веке, приведшую к трагедии махаджирства. Знаете, почему? Это попадало в общую идеологическую струю, когда все – и Лыхненское восстание 1866 года, и произвол российских чиновников, и многое другое – можно было изобразить исключительно в русле классовой борьбы и списать на «преступления царского режима».

Что касается Алексея Папаскира, то этот немолодой уже автор, литературовед и историк, известен в послевоенной Абхазии как ниспровергатель в прессе авторитетов. В середине 90-х нашумела его полемика в газете «Республика Абхазия» со старейшим преподавателем Абхазского госуниверситета литературоведом Маргаритой Глебовной Ладария, начавшаяся с его критической статьи в ее адрес. Ныне же во вступительной статье в «Единой Абхазии» он солидаризуется с теми критиками учебника истории Абхазии, которые считают, что тот «учит детей, мягко говоря, недоброжелательно относиться к России». И выступает радикальнее всех остальных – предлагает срочно изъять этот учебник их всех школ Абхазии «на полгода, максимум на год», и вернуть его туда уже в переделанном виде.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия