ПРАГА---Новая проблема в существовании виртуального государства "Имарат Кавказ" – это вопрос о государственном языке. Тот же Кавказ-центр еще в ноябре опубликовал сообщение о том, что моджахедами рассматриваются два языка: османский и арабский, между которыми должен быть сделан выбор. Глава национальной организации русских мусульман Вадим Сидоров считает, что сама по себе постановка вопроса, даже если ее рассматривать не в связи с вооруженным подпольем, актуальна, поскольку Северный Кавказ объективно нуждается в новой идентичности. С Вадимом Сидоровым беседует главный редактор «Эхо Кавказа» Андрей Бабицкий.
Вадим Сидоров: Есть очень большая разница между османским языком и современным турецким. Османский язык представляет из себя арабизированный и фарсизированный турецкий. На самом деле, турецкого в итоге в нем осталось очень мало. То есть, это искусственный язык. Он не был выращен из национально монолитной среды, он был таким имперским цивилизационным языком. То есть этот язык не является национальным тюркским языком. Он все-таки язык с преобладающей арабской основой, но, тем не менее, со своим пластом очень сильной такой цивилизационной геополитической традицией, и административной в том числе.
Андрей Бабицкий: В какой степени эти идеи вообще реализуемы? Ни арабский, ни османский языки, очевидно, сегодня большой популярностью на Северном Кавказе не пользуются, и что-то, наверное, должно серьезно измениться, чтобы население стало изучать эти языки, обратилось к ним?
Вадим Сидоров: Я бы хотел здесь отделить, собственно говоря, обсуждение самой идеи от обстоятельств ее дискутирования, потому что сейчас она дискутируется в формате государственного языка "Имарата Кавказ". Но мы не знаем на данном этапе такого государства, его на карте земли нет. Но то, что сама идея появилась в интеллектуальной мусульманской кавказской среде, я думаю, что это достаточно закономерно, это поиск цивилизационного самоопределения. И я думаю, что это является, в том числе, оборотной стороной процессов, которые идут в России. Потому что, несмотря на национально-освободительно-сепаратистский характер движения, которое с начала 90-х годов было в кавказских республиках, в целом они оставались в русскоязычном цивилизационном пространстве, особенно старое поколение советских еще генералов, таких как Дудаев или полковник Масхадов. Сейчас мы видим обоюдный процесс. На фоне самоопределения и тоже подъема национального этнического самосознания в России, мы видим, что вот эта, более русская, русскоязычная, цивилизация сжимается как шагреневая кожа. В том смысле, что она выталкивает из себя тот же Кавказ и мы видим все больше и больше подтверждений. Два столь сильных, столь некомплиметарных, можно сказать, этноса или суперэтноса, не получается у них на данный момент ужиться в единой культурной или, как сейчас говорят, цивилизационной нише. Учитывая возможный геополитический разлом, для Кавказа, как для потенциального обломка этой цивилизации, эта проблема единого, межнационального языка общения будет стоять очень остро. Если просто по инерции им станет русский язык, то Кавказ будет оставаться: а) маргинально зависимым от этой цивилизации, которая его вытолкнула, б) он будет заточен на каком-то таком деструктивном противостоянии с ней же. И в этом смысле, я думаю, что речь об османском языке, а не только арабском, глубоко неслучайна. Это явный сигнал, явный знак, или, по крайней мере, носящаяся в воздухе идея того, что если Кавказ выпадет из поля российской цивилизации, то он пока не способен состояться как самостоятельная кавказская цивилизация и примкнет к другой. Так считают многие и я тоже согласен с этой точкой зрения. Эта идея османского языка достаточно четко показывает, к какой именно цивилизации, к какому именно геополитическому центру, примкнет Кавказ.
Вадим Сидоров: Есть очень большая разница между османским языком и современным турецким. Османский язык представляет из себя арабизированный и фарсизированный турецкий. На самом деле, турецкого в итоге в нем осталось очень мало. То есть, это искусственный язык. Он не был выращен из национально монолитной среды, он был таким имперским цивилизационным языком. То есть этот язык не является национальным тюркским языком. Он все-таки язык с преобладающей арабской основой, но, тем не менее, со своим пластом очень сильной такой цивилизационной геополитической традицией, и административной в том числе.
Андрей Бабицкий: В какой степени эти идеи вообще реализуемы? Ни арабский, ни османский языки, очевидно, сегодня большой популярностью на Северном Кавказе не пользуются, и что-то, наверное, должно серьезно измениться, чтобы население стало изучать эти языки, обратилось к ним?
Слушать:
Вадим Сидоров: Я бы хотел здесь отделить, собственно говоря, обсуждение самой идеи от обстоятельств ее дискутирования, потому что сейчас она дискутируется в формате государственного языка "Имарата Кавказ". Но мы не знаем на данном этапе такого государства, его на карте земли нет. Но то, что сама идея появилась в интеллектуальной мусульманской кавказской среде, я думаю, что это достаточно закономерно, это поиск цивилизационного самоопределения. И я думаю, что это является, в том числе, оборотной стороной процессов, которые идут в России. Потому что, несмотря на национально-освободительно-сепаратистский характер движения, которое с начала 90-х годов было в кавказских республиках, в целом они оставались в русскоязычном цивилизационном пространстве, особенно старое поколение советских еще генералов, таких как Дудаев или полковник Масхадов. Сейчас мы видим обоюдный процесс. На фоне самоопределения и тоже подъема национального этнического самосознания в России, мы видим, что вот эта, более русская, русскоязычная, цивилизация сжимается как шагреневая кожа. В том смысле, что она выталкивает из себя тот же Кавказ и мы видим все больше и больше подтверждений. Два столь сильных, столь некомплиметарных, можно сказать, этноса или суперэтноса, не получается у них на данный момент ужиться в единой культурной или, как сейчас говорят, цивилизационной нише. Учитывая возможный геополитический разлом, для Кавказа, как для потенциального обломка этой цивилизации, эта проблема единого, межнационального языка общения будет стоять очень остро. Если просто по инерции им станет русский язык, то Кавказ будет оставаться: а) маргинально зависимым от этой цивилизации, которая его вытолкнула, б) он будет заточен на каком-то таком деструктивном противостоянии с ней же. И в этом смысле, я думаю, что речь об османском языке, а не только арабском, глубоко неслучайна. Это явный сигнал, явный знак, или, по крайней мере, носящаяся в воздухе идея того, что если Кавказ выпадет из поля российской цивилизации, то он пока не способен состояться как самостоятельная кавказская цивилизация и примкнет к другой. Так считают многие и я тоже согласен с этой точкой зрения. Эта идея османского языка достаточно четко показывает, к какой именно цивилизации, к какому именно геополитическому центру, примкнет Кавказ.
