ВЗГЛЯД ИЗ ТБИЛИСИ---Принято считать, что в Грузии православная церковь – авторитет незыблемый. Во всех опросах общественного мнения доверие к церкви стоит выше девяноста процентов – рейтинг, о котором политики могут только мечтать. Особенно высока личная популярность патриарха Илии Второго, возглавляющего Грузинскую Православную Церковь (ГПЦ) с 1977 года. Поэтому открыто противоречить церкви – для грузинских политиков табу. Более того – они соревнуются в том, чтобы активно демонстрировать личную религиозность вообще и близость к патриарху в особенности.
Церковь, со своей стороны, все более старается играть в независимую политическую игру. Многие церковные деятели считают либеральный Запад врагом – естественно их раздражение прозападной ориентацией правительства Саакашвили. Некоторые священники открыто настраивают паству против власти. Патриархия в целом занимает осторожную позицию, но время от времени делает неприятные для власти заявления. Оппозиция, соответственно, видит в церкви потенциального союзника. Правительственные круги это раздражает, но они воздерживаются от публичной полемики с церковными деятелями и, более того, субсидируют ГПЦ из государственного бюджета.
Но, кажется, противоречия между церковью и светской властью все труднее замолчать. Пробным камнем может стать обсуждаемый договор между грузинским и турецким правительством, предметом которого является вопрос о памятниках христианской и мусульманской культуры на территориях обеих стран. В Турции находится несколько средневековых христианских церквей, которые относятся к особо ценным памятникам грузинской средневековой культуры. Если их не реставрировать, им грозит постепенное разрушение. В обмен на предоставление грузинским реставраторам права реконструировать эти строения, турецкая сторона просит права на реконструкцию трех мусульманских молельных домов и построения четвертого взамен разрушенной в Батуми в советское время мечети.
Три года назад аналогичный договор был готов, но в последний момент его подписание было сорвано ввиду наложенного патриархией вето. Тогда правительство, испуганное массовыми протестами оппозиции, не посмело идти против воли церкви. Более того, история с сорванным соглашением даже не стала предметом публичного обсуждения. Как говорят, камнем преткновения тогда стал проект построения мечети в Батуми, столице Аджарской автономии. В свое время этой провинции предоставили автономный статус именно по религиозному признаку. Сейчас там живут как христиане, так и мусульмане, а тема строительства мечетей достаточно сенситивна. Религиозно-националистически настроенная оппозиция не преминула бы ударить по больному месту, и правительство решило молча отступить.
Сейчас оно же работает с турецкой стороной над новым вариантом договора. Однако на этот раз все происходит гласно, а церкви дали знать, что ее мнение выслушают, но права вето у нее уже не будет. Уже два раза – 18 января и 4 февраля – патриархия выступила с публичными заявлениями, где категорично критиковала идею паритетного соглашения с Турцией и требовала активной роли в переговорном процессе. Представители властей вежливо, но твердо отвечали, что когда придет время, с церковью проконсультируются.
Естественно, активизировалась и оппозиция. Аджарский представитель Республиканской партии (считающей себя наиболее либеральной в Грузии) выступил против проекта соглашения, сославшись на то, что строительство новой мечети в Батуми приведет к напряженности в отношениях между христианской и мусульманской общинами в Аджарии.
У сторонников договора сильный и эмоционально весомый аргумент: противники соглашения обрекают на разрушение классические памятники грузинского зодчества. Именно после срыва предыдущего варианта договора в 2008 году, напоминают они, обрушился купол церкви Хандзта. Сейчас в критическом положении находится другой средневековый шедевр – храм Ошки. Оппоненты берут на себя ответственность за дальнейшее разрушение этих храмов.
В полемику – пусть непрямым образом – включился и президент Саакашвили. Он дважды в весьма сильных выражениях публично критиковал тех, кто спекулирует темой построения мечетей в Грузии. Раз в Грузии живут мусульмане (сюда относятся как этнические грузины – аджарцы, так и азербайджанцы и представители других народов), они имеют право строить мечети. Выступать против этого – значит запрещать мусульманам жить в Грузии, а такого запрета я «не допущу», сказал президент. Объектом критики Саакашвили назвал «маргинальных политиков» из оппозиции, но всем ясно, что его риторика задевает и далеко не маргинальные клерикальные круги.
Хватит ли правительству воли сохранить твердость до конца? От этого зависит не только судьба четырех памятников грузинского зодчества. Речь идет и о балансе сил между государством и самым могущественным негосударственным институтом в Грузии – православной церковью. Или – между светским гражданским национализмом, который олицетворяет правительство Саакашвили, и национализмом этно-религиозно-культурным, который все более мобилизуется вокруг ГПЦ.
Церковь, со своей стороны, все более старается играть в независимую политическую игру. Многие церковные деятели считают либеральный Запад врагом – естественно их раздражение прозападной ориентацией правительства Саакашвили. Некоторые священники открыто настраивают паству против власти. Патриархия в целом занимает осторожную позицию, но время от времени делает неприятные для власти заявления. Оппозиция, соответственно, видит в церкви потенциального союзника. Правительственные круги это раздражает, но они воздерживаются от публичной полемики с церковными деятелями и, более того, субсидируют ГПЦ из государственного бюджета.
Но, кажется, противоречия между церковью и светской властью все труднее замолчать. Пробным камнем может стать обсуждаемый договор между грузинским и турецким правительством, предметом которого является вопрос о памятниках христианской и мусульманской культуры на территориях обеих стран. В Турции находится несколько средневековых христианских церквей, которые относятся к особо ценным памятникам грузинской средневековой культуры. Если их не реставрировать, им грозит постепенное разрушение. В обмен на предоставление грузинским реставраторам права реконструировать эти строения, турецкая сторона просит права на реконструкцию трех мусульманских молельных домов и построения четвертого взамен разрушенной в Батуми в советское время мечети.
Три года назад аналогичный договор был готов, но в последний момент его подписание было сорвано ввиду наложенного патриархией вето. Тогда правительство, испуганное массовыми протестами оппозиции, не посмело идти против воли церкви. Более того, история с сорванным соглашением даже не стала предметом публичного обсуждения. Как говорят, камнем преткновения тогда стал проект построения мечети в Батуми, столице Аджарской автономии. В свое время этой провинции предоставили автономный статус именно по религиозному признаку. Сейчас там живут как христиане, так и мусульмане, а тема строительства мечетей достаточно сенситивна. Религиозно-националистически настроенная оппозиция не преминула бы ударить по больному месту, и правительство решило молча отступить.
Слушать
Сейчас оно же работает с турецкой стороной над новым вариантом договора. Однако на этот раз все происходит гласно, а церкви дали знать, что ее мнение выслушают, но права вето у нее уже не будет. Уже два раза – 18 января и 4 февраля – патриархия выступила с публичными заявлениями, где категорично критиковала идею паритетного соглашения с Турцией и требовала активной роли в переговорном процессе. Представители властей вежливо, но твердо отвечали, что когда придет время, с церковью проконсультируются.
Естественно, активизировалась и оппозиция. Аджарский представитель Республиканской партии (считающей себя наиболее либеральной в Грузии) выступил против проекта соглашения, сославшись на то, что строительство новой мечети в Батуми приведет к напряженности в отношениях между христианской и мусульманской общинами в Аджарии.
У сторонников договора сильный и эмоционально весомый аргумент: противники соглашения обрекают на разрушение классические памятники грузинского зодчества. Именно после срыва предыдущего варианта договора в 2008 году, напоминают они, обрушился купол церкви Хандзта. Сейчас в критическом положении находится другой средневековый шедевр – храм Ошки. Оппоненты берут на себя ответственность за дальнейшее разрушение этих храмов.
В полемику – пусть непрямым образом – включился и президент Саакашвили. Он дважды в весьма сильных выражениях публично критиковал тех, кто спекулирует темой построения мечетей в Грузии. Раз в Грузии живут мусульмане (сюда относятся как этнические грузины – аджарцы, так и азербайджанцы и представители других народов), они имеют право строить мечети. Выступать против этого – значит запрещать мусульманам жить в Грузии, а такого запрета я «не допущу», сказал президент. Объектом критики Саакашвили назвал «маргинальных политиков» из оппозиции, но всем ясно, что его риторика задевает и далеко не маргинальные клерикальные круги.
Хватит ли правительству воли сохранить твердость до конца? От этого зависит не только судьба четырех памятников грузинского зодчества. Речь идет и о балансе сил между государством и самым могущественным негосударственным институтом в Грузии – православной церковью. Или – между светским гражданским национализмом, который олицетворяет правительство Саакашвили, и национализмом этно-религиозно-культурным, который все более мобилизуется вокруг ГПЦ.
