ТБИЛИСИ---Правозащитная организация «42-я статья Конституции» подает иск в Кассационный суд Грузии, требуя пересмотра дела беженца из Кодорского ущелья Мераба Аргвлиани, который остался без компенсации за потерянное жилье. Руководитель организации Тамуна Габисония считает, что такое решение Тбилисского городского суда не соответствует закону. Более того, адвокаты намерены добиться аудиозаписи судебного заседания, чтобы представить ее в кассационной инстанции.
Мераб Аргвлиани, уроженец Кодорского ущелья, впервые был вынужден покинуть Абхазию в начале 90-х годов после грузино-абхазского конфликта, и получил статус вынужденно перемещенного лица в Грузии. Позднее Мераб вернулся на контролируемую грузинскими властями часть Кодори, где и жил вплоть до августа 2008 года. Когда в ходе августовской войны абхазские войска вошли в Кодорское ущелье, Мераб снова ушел в Грузию и стал беженцем повторно.
У Мераба жена и трое маленьких детей, они поселилась в студенческом общежитии в тбилисском районе Багеби. Однако в феврале этого года правительство Грузии выселило беженцев из общежития. Мераба вместе с семьей отправили в селение Цинцкаро в регионе Квемо Картли. По словам самого Мераба, жить в Цинцкаро он не может из-за удаленности села от Тбилиси, где можно найти работу. Поэтому он попросил вместо жилья выплатить компенсацию в размере 10 тысяч лари.
«Для получения компенсации мне предложили написать заявление в Министерство по делам беженцев, где пообещали компенсацию и бесплатное жилье. Несколько раз меня приглашали на собеседование, обещали, что рассмотрят заявление через неделю, а дни проходят, и сейчас вот ращу детей своих на улице", - говорит Мераб Аргвлиани.
В Министерстве по делам беженцев говорят, что на самом деле семья Аргвлиани получила гораздо больше, чем многие другие беженцы:
"У отца Мераба Аргвлиани, Варлама, четыре сына. Двое из них получили альтернативное жилье, а третий - десять тысяч долларов. Сам Варлам живет со своим четвертым сыном Мерабом. Вместе они получили альтернативное жилье в Цинцкаро. Через некоторое время они отказались от него и попросили компенсацию", - рассказывает сотрудница Министерства по делам беженцев Лика Басландзе и добавляет, что в случае отказа от предоставленного жилья беженцы уже не имеют права претендовать ни на новую квартиру, ни на компенсацию.
Получив отказ в министерстве, Мераб Аргвлиани обратился в организацию «42-я статья Конституции» с просьбой представлять его интересы в суде. Аргвлиани продолжал требовать от государства, чтобы ему вместо жилья в Цинцкаро выделили материальную помощь в размере десяти тысяч лари. Однако Тбилисский суд отказался удовлетворять его иск. «Судья сказал, что они были беженцы не 2008 года, а 90-х годов, поэтому им не полагается компенсация. Это - дискриминация, поскольку другие беженцы получили компенсацию», - рассказывает руководитель правозащитной организации Тамуна Габисония.
По ее словам, в ходе судебного заседания сторона защиты предоставила свои доводы, которые почему-то не были занесены в протокол, на основании которого судья выносит свои решения. Поэтому адвокаты требуют аудиозапись судебного заседания, чтобы представить ее в Кассационном суде. В Грузии почти все залы судебных заседаний уже оборудованы аппаратурой для ведения аудиозаписи. Однако запись им не выдают.
«Когда мы потребовали запись судебного заседания, нам ответили, что нужно что-то доработать, т.е. сразу после заседания запись невозможно представить. Одна судья сказала, что на DVD записываются только те дела, которые были возбуждены после июня 2011 года. Другая говорит, что нужно что-то доработать в записи. А третья заявила, что запись вообще не велась, так как требуется предварительное ходатайство о её ведении», - рассказывает Тамуна Габисония.
Это не первая попытка правозащитников добиться справедливости, опираясь на звуковой протокол судебного заседания. Весной этого года правозащитная организация «Приоритет прав человека» провела большую пресс-конференцию, на которой поставила вопрос о проведении и предоставлении аудиозаписи одного из процессов. В июне Верховный суд согласился с требованием и предоставил аудиоматериал. Рассказывает адвокат организации Нино Болквадзе: «Это было дело беженца, которое длилось больше года. Мы дошли до Верховного суда и на первом заседании потребовали произвести запись. Нам сказали, что запись ведется в любом случае. Мы потребовали аудиопротокол. В течение двух месяцев, мая и июня, длилось заседание, и у нас есть записи двух сессий».
Записи, возможно, уже не понадобятся подзащитному организации «Приоритет прав человека», т.к. Верховный суд частично удовлетворил требования истца. Можно предположить, что на позицию суда повлияла жесткая фиксация судебного разбирательства аудиозаписывающей аппаратурой. Кроме этой дисциплинирующей роли, аудиозаписи помогают и на дальнейших этапах – в апелляциях и кассациях. Адвокаты из «Приоритета прав человека» считают правильным решение своих коллег привлечь внимание общественности и к этому конкретному делу, и, вообще, к проблеме свободного допуска к аудиозаписям судебных заседаний.
Мераб Аргвлиани, уроженец Кодорского ущелья, впервые был вынужден покинуть Абхазию в начале 90-х годов после грузино-абхазского конфликта, и получил статус вынужденно перемещенного лица в Грузии. Позднее Мераб вернулся на контролируемую грузинскими властями часть Кодори, где и жил вплоть до августа 2008 года. Когда в ходе августовской войны абхазские войска вошли в Кодорское ущелье, Мераб снова ушел в Грузию и стал беженцем повторно.
У Мераба жена и трое маленьких детей, они поселилась в студенческом общежитии в тбилисском районе Багеби. Однако в феврале этого года правительство Грузии выселило беженцев из общежития. Мераба вместе с семьей отправили в селение Цинцкаро в регионе Квемо Картли. По словам самого Мераба, жить в Цинцкаро он не может из-за удаленности села от Тбилиси, где можно найти работу. Поэтому он попросил вместо жилья выплатить компенсацию в размере 10 тысяч лари.
«Для получения компенсации мне предложили написать заявление в Министерство по делам беженцев, где пообещали компенсацию и бесплатное жилье. Несколько раз меня приглашали на собеседование, обещали, что рассмотрят заявление через неделю, а дни проходят, и сейчас вот ращу детей своих на улице", - говорит Мераб Аргвлиани.
В Министерстве по делам беженцев говорят, что на самом деле семья Аргвлиани получила гораздо больше, чем многие другие беженцы:
"У отца Мераба Аргвлиани, Варлама, четыре сына. Двое из них получили альтернативное жилье, а третий - десять тысяч долларов. Сам Варлам живет со своим четвертым сыном Мерабом. Вместе они получили альтернативное жилье в Цинцкаро. Через некоторое время они отказались от него и попросили компенсацию", - рассказывает сотрудница Министерства по делам беженцев Лика Басландзе и добавляет, что в случае отказа от предоставленного жилья беженцы уже не имеют права претендовать ни на новую квартиру, ни на компенсацию.
Слушать
Получив отказ в министерстве, Мераб Аргвлиани обратился в организацию «42-я статья Конституции» с просьбой представлять его интересы в суде. Аргвлиани продолжал требовать от государства, чтобы ему вместо жилья в Цинцкаро выделили материальную помощь в размере десяти тысяч лари. Однако Тбилисский суд отказался удовлетворять его иск. «Судья сказал, что они были беженцы не 2008 года, а 90-х годов, поэтому им не полагается компенсация. Это - дискриминация, поскольку другие беженцы получили компенсацию», - рассказывает руководитель правозащитной организации Тамуна Габисония.
По ее словам, в ходе судебного заседания сторона защиты предоставила свои доводы, которые почему-то не были занесены в протокол, на основании которого судья выносит свои решения. Поэтому адвокаты требуют аудиозапись судебного заседания, чтобы представить ее в Кассационном суде. В Грузии почти все залы судебных заседаний уже оборудованы аппаратурой для ведения аудиозаписи. Однако запись им не выдают.
«Когда мы потребовали запись судебного заседания, нам ответили, что нужно что-то доработать, т.е. сразу после заседания запись невозможно представить. Одна судья сказала, что на DVD записываются только те дела, которые были возбуждены после июня 2011 года. Другая говорит, что нужно что-то доработать в записи. А третья заявила, что запись вообще не велась, так как требуется предварительное ходатайство о её ведении», - рассказывает Тамуна Габисония.
Это не первая попытка правозащитников добиться справедливости, опираясь на звуковой протокол судебного заседания. Весной этого года правозащитная организация «Приоритет прав человека» провела большую пресс-конференцию, на которой поставила вопрос о проведении и предоставлении аудиозаписи одного из процессов. В июне Верховный суд согласился с требованием и предоставил аудиоматериал. Рассказывает адвокат организации Нино Болквадзе: «Это было дело беженца, которое длилось больше года. Мы дошли до Верховного суда и на первом заседании потребовали произвести запись. Нам сказали, что запись ведется в любом случае. Мы потребовали аудиопротокол. В течение двух месяцев, мая и июня, длилось заседание, и у нас есть записи двух сессий».
Записи, возможно, уже не понадобятся подзащитному организации «Приоритет прав человека», т.к. Верховный суд частично удовлетворил требования истца. Можно предположить, что на позицию суда повлияла жесткая фиксация судебного разбирательства аудиозаписывающей аппаратурой. Кроме этой дисциплинирующей роли, аудиозаписи помогают и на дальнейших этапах – в апелляциях и кассациях. Адвокаты из «Приоритета прав человека» считают правильным решение своих коллег привлечь внимание общественности и к этому конкретному делу, и, вообще, к проблеме свободного допуска к аудиозаписям судебных заседаний.
