ПРАГА---Через пару месяцев после августовской войны грузинский Клуб независимых экспертов решил выслушать выводы своих коллег, касающиеся сугубо военного аспекта этих событий. Был представлен анализ, определивший главные ошибки и просчеты военного руководства Грузии, доклад о том, по каким правилам велась информационная война между Россией и Грузией; прозвучали детали конкретных военных действий, оказавших переломное влияние на ход событий.
Первым тогда попросил слово эксперт по вопросам безопасности Ираклий Сесиашвили. Его анализ содержал четкий вывод: война была проиграна не в августе 2008 года, а гораздо раньше. Чтобы убедить в этом общественность, эксперт провел детальный анализ развития оборонной системы Грузии с того момента, как президент Грузии Михаил Саакашвили впервые в 2004 году принял парад. Сесиашвили был убежден, что августовские события стали печальным, но логическим завершением того комплекса ошибок и просчетов, которые допустило грузинское правительство за это время. При том, что с 2004 года бюджетные расходы на оборонную сферу выросли с 174 млн лари до 1,5 млрд лари, а Запад оказывал помощь Грузии в осуществлении военной реформы и подготовке военных специалистов, грузинские власти, по мнению эксперта, умудрились своей ошибочной кадровой политикой и некомпетентным управлением военной структурой свести на нет все предпосылки для строительства мощной оборонной системы.
«С 2004 года по сегодняшний день министр обороны сменился четыре раза, и параллельно с этим была практически полностью заменена команда, управлявшая гражданским офисом министерства. (...) Начальник Генштаба Грузии сменился пять раз и столько же раз поменялись командиры бригад. С 2005 года в министерстве обороны, можно сказать, произошла кадровая революция: были освобождены от обязанностей до 2000 военнослужащих и сотрудников гражданского офиса, в том числе офицеры высокого ранга и высокой квалификации, по мотивам в большинстве случаев не понятным ни специалистам, ни общественности. С 2005 года командующий национальной гвардией поменялся пять раз. (...) А после скандального ухода с поста министра обороны Ираклия Окруашвили в 2006 году на этот пост был назначен Давид Кезерашвили, который продолжил кадровую политику своих предшественников и почти полностью укомплектовал министерство новыми кадрами, трудоустроив, в основном, своих друзей», - говорит эксперт.
По словам Сесиашвили, примерно за месяц до начала войны, в июле 2008 года, были освобождены от должности начальник департамента военной разведки и несколько руководителей военных подразделений и батальонов. Все это, по его мнению, прямо повлияло на ход пятидневной войны. Экс-министр обороны Грузии Гиоргий Каркарашвили сосредоточил тогда свое внимание на тех деталях в ходе военных действий, которые еще не были известны широкой общественности. По его мнению, грузинская армия допустила две роковые ошибки: устроила неоправданный с военной точки зрения артобстрел Цхинвали и уничтожила палатку с 20 российскими миротворцами, что спровоцировало первый мощный удар со стороны российской армии.
«Российский миротворческий контингент продолжал выполнять свои обязанности, они не вмешивались в этот конфликт, не участвовали в перебросках армейских подразделений, при этом хочу с полной ответственностью сказать, что отрядам спецназначения МВД был отдан приказ из министерства ни в коем случае не стрелять по миротворцам. Но, как показали нам последующие события, именно это (уничтожение поста с 20 российскими миротворцами горийским танковым батальоном) стало причиной принятия российским президентом решения атаковать грузинскую армию», - сказал экс-министр.
Кто отдал приказ на уничтожение поста, Каркарашвили было неизвестно. Что касается еще одной причины – артобстрела Цхинвали, - экс-министр выразил убеждение, что он был неоправданным. Сославшись на опрос коллег, непосредственно принимавших участие в боевых действиях, он заявил, что вполне достаточно было занять высоты над Цхинвали, чтобы заставить противника всего лишь обороняться. Более того, по его информации, военное руководство было против массированного артобстрела Цхинвали, но на нем настоял актив правящей партии.
По словам Каркарашвили, у грузинской стороны были и другие ошибки:
«Утром 8-го числа (грузинская) авиация осуществила первые налеты. Вместе с Цхинвали она умудрилась разбомбить территорию, на которой были расположены свои же отряды спецназначения МВД Грузии, и первые жертвы, которые появились в отрядах спецназначения, были результатом бомбардировки нашей же авиации. (...) Кроме того, отряды спецназначения временной администрации в селе Курта, (так называемые отряды Санакоева), которые должны были охранять грузинские села Лиахвского ущелья, ушли оттуда 9 августа в 7 часов утра, то есть раньше, чем население, которое, почувствовав свою незащищенность, стало стихийно покидать ущелье только к 10 часам утра».
Военный обозреватель Радио Свобода Коба Ликликадзе остановился тогда на некоторых аспектах работы журналистов на этой войне. По его словам, на той территории, где располагались грузинские войска, на самом деле корреспонденты различных СМИ, в том числе и российских, обладали «непозволительной роскошью» снимать, фотографировать, распространять информацию с места событий, задавать любые вопросы, «заглядывать во все углы». Но была и другая сторона у этой роскоши, говорит Ликликадзе:
«Из-за того, что не было никакой разграничительной линии, не было никакого путеводителя, никакой дорожной карты для журналистов, трое наших коллег, опираясь на правительственную информацию о том, что грузинские войска полностью контролируют Цхинвали, «вслепую» направились туда, попали в осаду и погибли. То есть еще раз подчеркиваю, что у нас на самом деле была большая возможность работать и получать информацию, но всегда ли эта информация была правдивой, мы чаще всего проверить не могли».
Военные эксперты не пытались в тот день рассуждать с отстраненных позиций, каждый из них не скрывал, что чувствует и свою гражданскую ответственность за то, что произошло. Но говорили и о том, что к их голосам и их рекомендациям власти прислушиваться не желали. Прозвучало предложение: совместными усилиями начать разработку пакета рекомендаций по выходу из кризиса практически попранной грузинской армии. Чтобы пример того, как за пять дней можно уничтожить все, что было сделано за пять лет, в будущем служил лишь уроком.
• • • • • • • • • • • • • • • • • • •
У нас на линии прямого эфира эксперт по обороне и безопасности Ираклий Сесиашвили.
Александр Касаткин: Ираклий, я хотел бы у вас спросить, изменилось что-либо в ваших оценках спустя три года после августовских событий? О том, что виной этим событиям послужил еще и развал грузинской армии.
Ираклий Сесиашвили: Спустя три года я пришел к глубокому убеждению, что это была четко запланированная провокация со стороны России, на которую грузинские власти, к сожалению, отреагировали так, как это было запланировано в Кремле. К сожалению, обе стороны - и Кремль и Тбилиси - думали, что можно решить конфликт в Южной Осетии и в Абхазии военным, силовым путем. К сожалению, наши власти не смогли ни в стратегическом, ни в политическом контексте четко проанализировать все то, что может произойти в случае применения силы. Сейчас ситуация очень трудная. Я не думаю, что кто-нибудь в этом случае выиграл - все стороны проиграли, и в первую очередь общества, которые живут в Абхазии, и которые живут в Грузии. Конфликт, который существует между Грузией и Абхазией и Южной Осетией, - это глобальный конфликт, и он не имеет каких-то поводов в этническом смысле. Думаю, после 2008 года конфликт стал более трудным и нерешенным, поскольку сегодня, к сожалению, нет пути его разрешения.
Александр Касаткин: Ираклий, скажите, согласны ли вы с прозвучавшей в материале Кети Бочоришвили точкой зрения Гии Каркарашвили, что нельзя было тогда, три года назад, обстреливать Цхинвали и российских миротворцев?
Ираклий Сесиашвили: Господин Каркарашвили, бывший министр обороны, как военный человек мыслит в стратегическом и тактическом плане. Главной проблемой в политическом смысле было то, что обе стороны думали, что можно политические проблемы решать военным путем. Поэтому, я думаю, обстреливали бы наши военнослужащие российских миротворцев или нет, все равно эта война была бы неизбежной, поскольку обе стороны хотели этого, не думая о последствиях. Я думаю, не это было роковой ошибкой. Роковой ошибкой было политическое решение, которое было принято после 2006 года, когда Кремль дал сигнал, что Россия не готова и не хочет отдать свою власть или свое влияние на Южном Кавказе. И поэтому грузинские власти решили, что остается только силовой путь разрешения конфликта.
Первым тогда попросил слово эксперт по вопросам безопасности Ираклий Сесиашвили. Его анализ содержал четкий вывод: война была проиграна не в августе 2008 года, а гораздо раньше. Чтобы убедить в этом общественность, эксперт провел детальный анализ развития оборонной системы Грузии с того момента, как президент Грузии Михаил Саакашвили впервые в 2004 году принял парад. Сесиашвили был убежден, что августовские события стали печальным, но логическим завершением того комплекса ошибок и просчетов, которые допустило грузинское правительство за это время. При том, что с 2004 года бюджетные расходы на оборонную сферу выросли с 174 млн лари до 1,5 млрд лари, а Запад оказывал помощь Грузии в осуществлении военной реформы и подготовке военных специалистов, грузинские власти, по мнению эксперта, умудрились своей ошибочной кадровой политикой и некомпетентным управлением военной структурой свести на нет все предпосылки для строительства мощной оборонной системы.
«С 2004 года по сегодняшний день министр обороны сменился четыре раза, и параллельно с этим была практически полностью заменена команда, управлявшая гражданским офисом министерства. (...) Начальник Генштаба Грузии сменился пять раз и столько же раз поменялись командиры бригад. С 2005 года в министерстве обороны, можно сказать, произошла кадровая революция: были освобождены от обязанностей до 2000 военнослужащих и сотрудников гражданского офиса, в том числе офицеры высокого ранга и высокой квалификации, по мотивам в большинстве случаев не понятным ни специалистам, ни общественности. С 2005 года командующий национальной гвардией поменялся пять раз. (...) А после скандального ухода с поста министра обороны Ираклия Окруашвили в 2006 году на этот пост был назначен Давид Кезерашвили, который продолжил кадровую политику своих предшественников и почти полностью укомплектовал министерство новыми кадрами, трудоустроив, в основном, своих друзей», - говорит эксперт.
По словам Сесиашвили, примерно за месяц до начала войны, в июле 2008 года, были освобождены от должности начальник департамента военной разведки и несколько руководителей военных подразделений и батальонов. Все это, по его мнению, прямо повлияло на ход пятидневной войны. Экс-министр обороны Грузии Гиоргий Каркарашвили сосредоточил тогда свое внимание на тех деталях в ходе военных действий, которые еще не были известны широкой общественности. По его мнению, грузинская армия допустила две роковые ошибки: устроила неоправданный с военной точки зрения артобстрел Цхинвали и уничтожила палатку с 20 российскими миротворцами, что спровоцировало первый мощный удар со стороны российской армии.
«Российский миротворческий контингент продолжал выполнять свои обязанности, они не вмешивались в этот конфликт, не участвовали в перебросках армейских подразделений, при этом хочу с полной ответственностью сказать, что отрядам спецназначения МВД был отдан приказ из министерства ни в коем случае не стрелять по миротворцам. Но, как показали нам последующие события, именно это (уничтожение поста с 20 российскими миротворцами горийским танковым батальоном) стало причиной принятия российским президентом решения атаковать грузинскую армию», - сказал экс-министр.
Слушать
Кто отдал приказ на уничтожение поста, Каркарашвили было неизвестно. Что касается еще одной причины – артобстрела Цхинвали, - экс-министр выразил убеждение, что он был неоправданным. Сославшись на опрос коллег, непосредственно принимавших участие в боевых действиях, он заявил, что вполне достаточно было занять высоты над Цхинвали, чтобы заставить противника всего лишь обороняться. Более того, по его информации, военное руководство было против массированного артобстрела Цхинвали, но на нем настоял актив правящей партии.
По словам Каркарашвили, у грузинской стороны были и другие ошибки:
«Утром 8-го числа (грузинская) авиация осуществила первые налеты. Вместе с Цхинвали она умудрилась разбомбить территорию, на которой были расположены свои же отряды спецназначения МВД Грузии, и первые жертвы, которые появились в отрядах спецназначения, были результатом бомбардировки нашей же авиации. (...) Кроме того, отряды спецназначения временной администрации в селе Курта, (так называемые отряды Санакоева), которые должны были охранять грузинские села Лиахвского ущелья, ушли оттуда 9 августа в 7 часов утра, то есть раньше, чем население, которое, почувствовав свою незащищенность, стало стихийно покидать ущелье только к 10 часам утра».
Военный обозреватель Радио Свобода Коба Ликликадзе остановился тогда на некоторых аспектах работы журналистов на этой войне. По его словам, на той территории, где располагались грузинские войска, на самом деле корреспонденты различных СМИ, в том числе и российских, обладали «непозволительной роскошью» снимать, фотографировать, распространять информацию с места событий, задавать любые вопросы, «заглядывать во все углы». Но была и другая сторона у этой роскоши, говорит Ликликадзе:
«Из-за того, что не было никакой разграничительной линии, не было никакого путеводителя, никакой дорожной карты для журналистов, трое наших коллег, опираясь на правительственную информацию о том, что грузинские войска полностью контролируют Цхинвали, «вслепую» направились туда, попали в осаду и погибли. То есть еще раз подчеркиваю, что у нас на самом деле была большая возможность работать и получать информацию, но всегда ли эта информация была правдивой, мы чаще всего проверить не могли».
Военные эксперты не пытались в тот день рассуждать с отстраненных позиций, каждый из них не скрывал, что чувствует и свою гражданскую ответственность за то, что произошло. Но говорили и о том, что к их голосам и их рекомендациям власти прислушиваться не желали. Прозвучало предложение: совместными усилиями начать разработку пакета рекомендаций по выходу из кризиса практически попранной грузинской армии. Чтобы пример того, как за пять дней можно уничтожить все, что было сделано за пять лет, в будущем служил лишь уроком.
• • • • • • • • • • • • • • • • • • •
У нас на линии прямого эфира эксперт по обороне и безопасности Ираклий Сесиашвили.
Александр Касаткин: Ираклий, я хотел бы у вас спросить, изменилось что-либо в ваших оценках спустя три года после августовских событий? О том, что виной этим событиям послужил еще и развал грузинской армии.
Ираклий Сесиашвили: Спустя три года я пришел к глубокому убеждению, что это была четко запланированная провокация со стороны России, на которую грузинские власти, к сожалению, отреагировали так, как это было запланировано в Кремле. К сожалению, обе стороны - и Кремль и Тбилиси - думали, что можно решить конфликт в Южной Осетии и в Абхазии военным, силовым путем. К сожалению, наши власти не смогли ни в стратегическом, ни в политическом контексте четко проанализировать все то, что может произойти в случае применения силы. Сейчас ситуация очень трудная. Я не думаю, что кто-нибудь в этом случае выиграл - все стороны проиграли, и в первую очередь общества, которые живут в Абхазии, и которые живут в Грузии. Конфликт, который существует между Грузией и Абхазией и Южной Осетией, - это глобальный конфликт, и он не имеет каких-то поводов в этническом смысле. Думаю, после 2008 года конфликт стал более трудным и нерешенным, поскольку сегодня, к сожалению, нет пути его разрешения.
Александр Касаткин: Ираклий, скажите, согласны ли вы с прозвучавшей в материале Кети Бочоришвили точкой зрения Гии Каркарашвили, что нельзя было тогда, три года назад, обстреливать Цхинвали и российских миротворцев?
Ираклий Сесиашвили: Господин Каркарашвили, бывший министр обороны, как военный человек мыслит в стратегическом и тактическом плане. Главной проблемой в политическом смысле было то, что обе стороны думали, что можно политические проблемы решать военным путем. Поэтому, я думаю, обстреливали бы наши военнослужащие российских миротворцев или нет, все равно эта война была бы неизбежной, поскольку обе стороны хотели этого, не думая о последствиях. Я думаю, не это было роковой ошибкой. Роковой ошибкой было политическое решение, которое было принято после 2006 года, когда Кремль дал сигнал, что Россия не готова и не хочет отдать свою власть или свое влияние на Южном Кавказе. И поэтому грузинские власти решили, что остается только силовой путь разрешения конфликта.
