ПРАГА---В рубрике “Гость недели” Кети Бочоришвили беседует с директором 63-й тбилисской школы Наной Мониава о том, что изменилось в нынешнем году в системе образования Грузии благодаря реформам, о которых говорят грузинские власти.
Кети Бочоришвили: Нана, власти Грузии утверждают, что продолжают реформы в сфере образования. И очевидно, что они намерены получить, в конце концов, такие же образцово-показательные результаты, которых добились, например, в реформе правоохранительных органов. Вы директор школы с солидным стажем работы (8 лет), сами тоже заняты разработкой методики образования, проводите семинары для педагогов. Вы можете наверняка выделить главные аспекты этой реформы. В чем она состоит, и насколько верен этот курс?
Нана Мониава: Главный принцип реформы образования - это получить не только количество, а главное, высокое качество образования как в школах, так и в высших учебных заведениях. Что касается конкретно школ, я более компетентна в этом вопросе, поэтому хочу сказать, что очень серьезное внимание обращено как на учеников, так и на педагогов. Идет разносторонняя переподготовка учителей, директоров не только по предметам, но и по профессиональным навыкам. Теоретические знания по педагогике считаются очень важными.
Кети Бочоришвили: Скажите, а возраст педагога и его подготовка, то есть подготовлен ли он был в советские времена и, соответственно, имеет большой опыт, или это молодой педагог, который учился уже в пору независимости Грузии. Каким педагогам больше отдается предпочтение?
Нана Мониава: В принципе, в этом отношении никакой особой разницы нет. У всех абсолютно одинаковые права, и одинаково с них требуют. Единственная разница: тем студентам, которые в прошлом и в этом году закончили высшее учебное заведение и хотят начать работу педагогом, государство дает возможность в течение одного года пройти так называемую практику в школе, к ним прикрепляется ментор и помогает в процессе обучения. Но после того как пройдет один год, они должны сдать тот же самый экзамен, что и любой учитель, работающий в школе, для того, чтобы получить право на преподавание.
Кети Бочоришвили: А насколько существенны и глубинны эти преобразования? У меня на сегодняшний день складывается ощущение, что акцент делается больше на дисциплине, что само по себе неплохо, но не суть важно.
Нана Мониава: Был такой период в Грузии, когда было дозволено не ходить детям в школы, и потом каким-то образом получать аттестаты. А сегодняшнее министерство требует, чтобы ученик ходил в школу, не пропускал уроки. Какой-то особенной дисциплины не требуется.
Кети Бочоришвили: Я делаю акцент на школьных приставах. У меня такое ощущение, что их возвели в какой-то культ.
Нана Мониава: Вы знаете, я бы не сказала, что это какой-то культ. Наоборот, мне, как директору школы, во многом они помогают. Например, в каком-то классе пропадает урок, они мне сообщают. Если какой-то ученик решил пропустить урок, то они нас ставят в известность. Если еще какая-то проблема между учениками, и это не заметили учителя, опять-таки, они нас ставят в известность. Они помогают и директору, и педагогам, и ученикам.
Кети Бочоришвили: В этом году сохранилась тенденция сокращения количества уроков русского языка и усиление преподавания английского. Видимо, этот бум продолжается. Оправдывает себя такой подход?
Нана Мониава: Увеличение количества часов английского языка по классам - этого нет. Просто добавили английский с первого класса. Вот за счет этого, можно сказать, что увеличилось. А что касается сокращения уроков русского языка… Вы знаете, школы должны сами решить, какой язык они выбирают, - французский, русский, немецкий. То есть основным языком, первым иностранным языком, становится английский, а уже со второй ступени, с базового образования, во всех классах то же самое количество часов осталось у русского языка.
Кети Бочоришвили: И часто выбирают русский?
Нана Мониава: Второй язык у нас в школе русский. Я знаю, что во многих школах есть русский язык.
Кети Бочоришвили: В этом году министерство сократило количество учебников, допущенных к образовательному процессу. Это хорошо или плохо?
Нана Мониава: Не сокращали, просто некоторые должны были еще раз пройти апробацию, но они не прошли.
Кети Бочоришвили: Не кажется ли вам, что процесс поступления в вузы очень усложнен. Для чего это делается? Грузии не нужны люди с высшим образованием?
Нана Мониава: Я хочу вам привести пример. Ученики моей школы - 101 выпускник - все поступили в высшие учебные заведения. В школе у нас были как ученики с очень высокими показателями, так и со средними. Так что можно сказать, поступление особо не осложнилось. Единственная разница в том, что добавился четвертый предмет.
Кети Бочоришвили: Нана, власти Грузии утверждают, что продолжают реформы в сфере образования. И очевидно, что они намерены получить, в конце концов, такие же образцово-показательные результаты, которых добились, например, в реформе правоохранительных органов. Вы директор школы с солидным стажем работы (8 лет), сами тоже заняты разработкой методики образования, проводите семинары для педагогов. Вы можете наверняка выделить главные аспекты этой реформы. В чем она состоит, и насколько верен этот курс?
Нана Мониава: Главный принцип реформы образования - это получить не только количество, а главное, высокое качество образования как в школах, так и в высших учебных заведениях. Что касается конкретно школ, я более компетентна в этом вопросе, поэтому хочу сказать, что очень серьезное внимание обращено как на учеников, так и на педагогов. Идет разносторонняя переподготовка учителей, директоров не только по предметам, но и по профессиональным навыкам. Теоретические знания по педагогике считаются очень важными.
Образование в Грузии: реформа идет своим чередом?
Кети Бочоришвили: Скажите, а возраст педагога и его подготовка, то есть подготовлен ли он был в советские времена и, соответственно, имеет большой опыт, или это молодой педагог, который учился уже в пору независимости Грузии. Каким педагогам больше отдается предпочтение?
Нана Мониава: В принципе, в этом отношении никакой особой разницы нет. У всех абсолютно одинаковые права, и одинаково с них требуют. Единственная разница: тем студентам, которые в прошлом и в этом году закончили высшее учебное заведение и хотят начать работу педагогом, государство дает возможность в течение одного года пройти так называемую практику в школе, к ним прикрепляется ментор и помогает в процессе обучения. Но после того как пройдет один год, они должны сдать тот же самый экзамен, что и любой учитель, работающий в школе, для того, чтобы получить право на преподавание.
Кети Бочоришвили: А насколько существенны и глубинны эти преобразования? У меня на сегодняшний день складывается ощущение, что акцент делается больше на дисциплине, что само по себе неплохо, но не суть важно.
Нана Мониава: Был такой период в Грузии, когда было дозволено не ходить детям в школы, и потом каким-то образом получать аттестаты. А сегодняшнее министерство требует, чтобы ученик ходил в школу, не пропускал уроки. Какой-то особенной дисциплины не требуется.
Кети Бочоришвили: Я делаю акцент на школьных приставах. У меня такое ощущение, что их возвели в какой-то культ.
Нана Мониава: Вы знаете, я бы не сказала, что это какой-то культ. Наоборот, мне, как директору школы, во многом они помогают. Например, в каком-то классе пропадает урок, они мне сообщают. Если какой-то ученик решил пропустить урок, то они нас ставят в известность. Если еще какая-то проблема между учениками, и это не заметили учителя, опять-таки, они нас ставят в известность. Они помогают и директору, и педагогам, и ученикам.
Кети Бочоришвили: В этом году сохранилась тенденция сокращения количества уроков русского языка и усиление преподавания английского. Видимо, этот бум продолжается. Оправдывает себя такой подход?
Нана Мониава: Увеличение количества часов английского языка по классам - этого нет. Просто добавили английский с первого класса. Вот за счет этого, можно сказать, что увеличилось. А что касается сокращения уроков русского языка… Вы знаете, школы должны сами решить, какой язык они выбирают, - французский, русский, немецкий. То есть основным языком, первым иностранным языком, становится английский, а уже со второй ступени, с базового образования, во всех классах то же самое количество часов осталось у русского языка.
Кети Бочоришвили: И часто выбирают русский?
Нана Мониава: Второй язык у нас в школе русский. Я знаю, что во многих школах есть русский язык.
Кети Бочоришвили: В этом году министерство сократило количество учебников, допущенных к образовательному процессу. Это хорошо или плохо?
Нана Мониава: Не сокращали, просто некоторые должны были еще раз пройти апробацию, но они не прошли.
Кети Бочоришвили: Не кажется ли вам, что процесс поступления в вузы очень усложнен. Для чего это делается? Грузии не нужны люди с высшим образованием?
Нана Мониава: Я хочу вам привести пример. Ученики моей школы - 101 выпускник - все поступили в высшие учебные заведения. В школе у нас были как ученики с очень высокими показателями, так и со средними. Так что можно сказать, поступление особо не осложнилось. Единственная разница в том, что добавился четвертый предмет.
