ЦХИНВАЛИ---18 ноября в Цхинвале прошла встреча между делегацией сопредседателей Женевских дискуссий по безопасности и стабильности в Закавказье с полпредом президента Южной Осетии по постконфликтному урегулированию Борисом Чочиевым. Представитель югоосетинского руководства считает, что ОБСЕ «придется приложить много сил и энергии, чтобы убедить народ, что это уже не та организация, которая работала в Южной Осетии до августа 2008 года».
Не одними выборами живет сегодня Южная Осетия, но и другими политическими и даже внешнеполитическими событиями. 18 ноября Южную Осетию посетила делегация сопредседателей Женевских дискуссий по безопасности и стабильности в Закавказье. В составе делегации представитель Евросоюза Филипп Лефор, представитель ОБСЕ Подриг Мэрфи и представитель ООН Анти Турунен. Их встречал полпред президента Южной Осетии по постконфликтному урегулированию Борис Чочиев. Он начал свое выступление с резкой критики ОБСЕ, организации, под эгидой которой проходили осетино-грузинские переговоры до августа 2008 года. Чочиев обвинил ОБСЕ в сопричастности к августовской войне, добавив, что ОБСЕ «придется приложить много сил и энергии, чтобы убедить народ, что это уже не та организация, которая работала в Южной Осетии до августа 2008 года».
Что именно Чочиев имел в виду, употребляя выражение «уже не та», осталось непонятным. Лично я не слышал, чтобы ОБСЕ меняло в последнее время свои ориентиры, устав и идеологию. Так что эти слова Чочиева можно рассматривать, скорее, как попытку усыпить бдительность, а попросту запутать народ Южной Осетии, который, по его же словам, ОБСЕ не доверяет.
А вот зачем это Борису Чочиеву, - понятно. Чем больше присутствие ОБСЕ в республике, тем больше влияние Чочиева. Ведь через него будут осуществляться планируемые ОБСЕ экономические, социальные и гуманитарные проекты, которые предусматривают контроль над сотнями тысяч и даже миллионов евро. Ради такого стоит «поработать» с народом.
Но конек Чочиева – это, конечно, работа не просто с населением, а с наиболее уязвимой ее частью – беженцами. В конце 90-х XX века - начале 2000-х Борис Чочиев контролировал с югоосетинской стороны программу УВКБ ООН в Южной Осетии. Без его ведома не распределяли помощь и не строили дома для возвращающихся из Северной Осетии беженцев. Возможно, ему захотелось вернуть те времена. Поэтому он, видимо, и затронул на встрече с женевскими сопредседателями тему беженцев. Непорядок, мол, нет прогресса и в решении вопроса проблем беженцев. Через Грузию мы не можем принимать гуманитарную помощь, но с российской стороны мы открыты, кто вам мешает?
Помощь от УВКБ ООН это, конечно, хорошо, и ее никогда не зазорно получать - со стороны. Но неужели в помощи уже пришедшей со стороны России не нашлось нескольких миллионов, чтобы устроить беженцев, проживающих в административном здании предприятия «Заготзерно», что на окраине Цхинвала? Ведь они там живут с августа 2008 года, когда лесами и горными тропами бежали из Грузии, боясь притеснений по этническому принципу, а молодежь опасалась, что их заберут в армию и пошлют на югоосетинский фронт. Хорошо, что этот фронт просуществовал недолго.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Не одними выборами живет сегодня Южная Осетия, но и другими политическими и даже внешнеполитическими событиями. 18 ноября Южную Осетию посетила делегация сопредседателей Женевских дискуссий по безопасности и стабильности в Закавказье. В составе делегации представитель Евросоюза Филипп Лефор, представитель ОБСЕ Подриг Мэрфи и представитель ООН Анти Турунен. Их встречал полпред президента Южной Осетии по постконфликтному урегулированию Борис Чочиев. Он начал свое выступление с резкой критики ОБСЕ, организации, под эгидой которой проходили осетино-грузинские переговоры до августа 2008 года. Чочиев обвинил ОБСЕ в сопричастности к августовской войне, добавив, что ОБСЕ «придется приложить много сил и энергии, чтобы убедить народ, что это уже не та организация, которая работала в Южной Осетии до августа 2008 года».
Что именно Чочиев имел в виду, употребляя выражение «уже не та», осталось непонятным. Лично я не слышал, чтобы ОБСЕ меняло в последнее время свои ориентиры, устав и идеологию. Так что эти слова Чочиева можно рассматривать, скорее, как попытку усыпить бдительность, а попросту запутать народ Южной Осетии, который, по его же словам, ОБСЕ не доверяет.
Слушать
А вот зачем это Борису Чочиеву, - понятно. Чем больше присутствие ОБСЕ в республике, тем больше влияние Чочиева. Ведь через него будут осуществляться планируемые ОБСЕ экономические, социальные и гуманитарные проекты, которые предусматривают контроль над сотнями тысяч и даже миллионов евро. Ради такого стоит «поработать» с народом.
Но конек Чочиева – это, конечно, работа не просто с населением, а с наиболее уязвимой ее частью – беженцами. В конце 90-х XX века - начале 2000-х Борис Чочиев контролировал с югоосетинской стороны программу УВКБ ООН в Южной Осетии. Без его ведома не распределяли помощь и не строили дома для возвращающихся из Северной Осетии беженцев. Возможно, ему захотелось вернуть те времена. Поэтому он, видимо, и затронул на встрече с женевскими сопредседателями тему беженцев. Непорядок, мол, нет прогресса и в решении вопроса проблем беженцев. Через Грузию мы не можем принимать гуманитарную помощь, но с российской стороны мы открыты, кто вам мешает?
Помощь от УВКБ ООН это, конечно, хорошо, и ее никогда не зазорно получать - со стороны. Но неужели в помощи уже пришедшей со стороны России не нашлось нескольких миллионов, чтобы устроить беженцев, проживающих в административном здании предприятия «Заготзерно», что на окраине Цхинвала? Ведь они там живут с августа 2008 года, когда лесами и горными тропами бежали из Грузии, боясь притеснений по этническому принципу, а молодежь опасалась, что их заберут в армию и пошлют на югоосетинский фронт. Хорошо, что этот фронт просуществовал недолго.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
