ВЗГЛЯД ИЗ ТБИЛИСИ---В Грузии – новая тема для политических дебатов. Это четыре недавно установленных скульптуры: одну из площадей Батуми отныне украшают шлепанцы, стоящие на яйцах; в центре Тбилиси перед гостиницей «Рэдиссон Иверия» поставили гигантский велосипед; на другой площади, в Авлабаре, районе, традиционно считающимся «армянским» (рядом с армянским театром), увековечили память героев фильма «Мимино», т. е. персонажей известных актеров советского времени Бубы Кикабидзе, Фрунзика Мкртчяна и Евгения Леонова; наконец, 23-го ноября одну из скамеек в парке на набережной Куры, прямо под окнами президентской резиденции, заняла натуральной величины бронзовая фигура американского президента Рональда Рейгана.
Оценки этих новшеств, как правило, коррелируют с политическими пристрастиями. Тон политизации эстетики городского пространства задает сам президент Михаил Саакашвили. Проекты, связанные с изменением визуального образа Грузии (что, конечно, включает не только новые скульптуры, но обновление исторических районов и целых городов, построение новых зданий, парков, фонтанов и т. д.), - его страсть. Многие думают, что решения, какую скульптуру и куда поставить, принимает лично он. Он же весьма живо реагирует на критику своих любимых проектов и азартно вступает в полемику с, по его мнению, интеллектуальными снобами, которые прозывают некоторые его новшества «китчем».
С другой стороны, когда оппоненты Саакашвили перечисляют его реальные или воображаемые грехи, то, наряду с экономической политикой либо нарушениями демократических норм, часто издеваются и над эстетикой его градостроительных проектов.
Дело не только в политизации эстетики: возможно, в Грузии эта тенденция преувеличена, но вкус везде – дело более или менее политическое. Однако, если исходить из того, что стоящие на городских площадях скульптуры - это политические послания, то в данном случае бросается в глаза эстетическая и идеологическая разноголосица. Те, кто издеваются над шлепанцами на яйцах, вряд ли будут зубоскалить над увековечиванием тройки из «Мимино», и наоборот. И как совместить последних с Рональдом Рейганом?
Уверен, что никто в правительстве не писал «концепцию памятников», но тенденция открыта для интерпретации. Возможно, ее суть в том, что Саакашвили – прагматичный лидер, который старается быть разным для разных людей, стараясь при этом сохранить единство основной темы.
Идеологическую ось новой «политики скульптур» можно представить через бинарную оппозицию: год назад снесли Сталина, сейчас поставили Рейгана. Противостояние классическое: Сталин - создатель той самой «империи зла», против которой успешно боролся Рейган. Последний - культовая фигура для антикоммунистов всего мира и кумир для группы реформаторов, которая задает тон в грузинской политике последних восьми лет.
Но эстетика двух скульптур - установленной и снесенной - подчеркивает несимметричность противостояния. Возвышающаяся над площадью фигура в Гори была нормальным памятником диктатору – она должна была внушать страх и трепет. Присевший вполоборота на скамейку в парке Рейган (мне он по стилю напоминает фигуры рядовых американцев, так же сидящих на скамьях во дворе гостиницы «Уотергейт» в Вашингтоне) скорее иронизирует над идеей «героя», повергшего «империю зла». Грузинские социальные сети обошла знаковая фотография: веселая компания грузинских реформаторов сидит и стоит вокруг Рейгана; американского президента вполне можно принять за одного из них, если бы он не был из бронзы и намного старше возрастом. В общем, Ронни - наш человек, пока мы вместе, нас не одолеть.
Легкомысленные концептуальные установки, вроде шлепанцев на яйцах, одновременно диссонируют с фигурой Рейгана и дополняют ее. Рейган был человек старомодных взглядов, в американском контексте он никак не рифмуется с авангардным искусством. Но в постсоветской ситуации именно художественный авангард - символ той свободы, за которую боролся Рейган.
Если «империя зла» со своими каменными идолами повержена, почему бы не расслабиться? Новый стиль символизирует мечту о приходе постмодерновой утопии – вполне выносимой легкости бытия. В новой Грузии можно ступать легко и свободно, даже не боясь разбить яйца под собственными подошвами.
Что действительно диссонирует как эстетически, так и идеологически, так это памятник советскому мультикультурализму, изваянный известным советско-российско-грузинским скульптором Зурабом Церетели.
Почему ребята, которым нравится фотографироваться с Рейганом, решили такое поставить? Политический расчет можно найти и здесь: демократическая Грузия должна декларировать открытость всем людям, независимо от национальности, и подчеркивать, что плохие отношения с режимом Путина не распространяются на всех русских, особенно симпатяг вроде Евгения Леонова. Так что они смело могут приезжать в качестве туристов и фотографироваться на фоне культовой «тройки». Ну, а о вкусах, как всегда, можно спорить.
Оценки этих новшеств, как правило, коррелируют с политическими пристрастиями. Тон политизации эстетики городского пространства задает сам президент Михаил Саакашвили. Проекты, связанные с изменением визуального образа Грузии (что, конечно, включает не только новые скульптуры, но обновление исторических районов и целых городов, построение новых зданий, парков, фонтанов и т. д.), - его страсть. Многие думают, что решения, какую скульптуру и куда поставить, принимает лично он. Он же весьма живо реагирует на критику своих любимых проектов и азартно вступает в полемику с, по его мнению, интеллектуальными снобами, которые прозывают некоторые его новшества «китчем».
С другой стороны, когда оппоненты Саакашвили перечисляют его реальные или воображаемые грехи, то, наряду с экономической политикой либо нарушениями демократических норм, часто издеваются и над эстетикой его градостроительных проектов.
Дело не только в политизации эстетики: возможно, в Грузии эта тенденция преувеличена, но вкус везде – дело более или менее политическое. Однако, если исходить из того, что стоящие на городских площадях скульптуры - это политические послания, то в данном случае бросается в глаза эстетическая и идеологическая разноголосица. Те, кто издеваются над шлепанцами на яйцах, вряд ли будут зубоскалить над увековечиванием тройки из «Мимино», и наоборот. И как совместить последних с Рональдом Рейганом?
Уверен, что никто в правительстве не писал «концепцию памятников», но тенденция открыта для интерпретации. Возможно, ее суть в том, что Саакашвили – прагматичный лидер, который старается быть разным для разных людей, стараясь при этом сохранить единство основной темы.
Идеологическую ось новой «политики скульптур» можно представить через бинарную оппозицию: год назад снесли Сталина, сейчас поставили Рейгана. Противостояние классическое: Сталин - создатель той самой «империи зла», против которой успешно боролся Рейган. Последний - культовая фигура для антикоммунистов всего мира и кумир для группы реформаторов, которая задает тон в грузинской политике последних восьми лет.
Но эстетика двух скульптур - установленной и снесенной - подчеркивает несимметричность противостояния. Возвышающаяся над площадью фигура в Гори была нормальным памятником диктатору – она должна была внушать страх и трепет. Присевший вполоборота на скамейку в парке Рейган (мне он по стилю напоминает фигуры рядовых американцев, так же сидящих на скамьях во дворе гостиницы «Уотергейт» в Вашингтоне) скорее иронизирует над идеей «героя», повергшего «империю зла». Грузинские социальные сети обошла знаковая фотография: веселая компания грузинских реформаторов сидит и стоит вокруг Рейгана; американского президента вполне можно принять за одного из них, если бы он не был из бронзы и намного старше возрастом. В общем, Ронни - наш человек, пока мы вместе, нас не одолеть.
Легкомысленные концептуальные установки, вроде шлепанцев на яйцах, одновременно диссонируют с фигурой Рейгана и дополняют ее. Рейган был человек старомодных взглядов, в американском контексте он никак не рифмуется с авангардным искусством. Но в постсоветской ситуации именно художественный авангард - символ той свободы, за которую боролся Рейган.
Если «империя зла» со своими каменными идолами повержена, почему бы не расслабиться? Новый стиль символизирует мечту о приходе постмодерновой утопии – вполне выносимой легкости бытия. В новой Грузии можно ступать легко и свободно, даже не боясь разбить яйца под собственными подошвами.
Что действительно диссонирует как эстетически, так и идеологически, так это памятник советскому мультикультурализму, изваянный известным советско-российско-грузинским скульптором Зурабом Церетели.
Почему ребята, которым нравится фотографироваться с Рейганом, решили такое поставить? Политический расчет можно найти и здесь: демократическая Грузия должна декларировать открытость всем людям, независимо от национальности, и подчеркивать, что плохие отношения с режимом Путина не распространяются на всех русских, особенно симпатяг вроде Евгения Леонова. Так что они смело могут приезжать в качестве туристов и фотографироваться на фоне культовой «тройки». Ну, а о вкусах, как всегда, можно спорить.
