21 декабря Юнус-Бек Евкуров подписал Указ о назначении Никиты Иванова членом Совета Федерации от Республики Ингушетия. Назначение никогда не работавшего в Ингушетии молодого чиновника на должность представителя республики в высших федеральных органах власти было воспринято в республике без должного восторга.
Никогда не работавший в Ингушетии, возможно, впервые вступивший ногой на ее землю после назначения бывший сотрудник администрации президента России неизвестно как оказался ингушским сенатором. Ингуши в недоумении: надо полагать, что Иванов не купил должность на аукционе, ибо таковой не проводился. Тогда как? Возможно, выбор Евкурова пал на молодого человека благодаря его профессиональным качествам и серьезным связям в Кремле. Бывший начальник Никиты Иванова руководитель Фонда эффективной политики Глеб Олегович Павловский вспоминает о нем как о профессионале высшего класса, хотя и непонятной политической ориентации:
«Я не вижу ничего странного в том, что сенатором от Ингушетии стал человек, неизвестный в Ингушетии. Такова модель: сенатором может быть кто угодно и от чего угодно. Никита Иванов – прекрасный специалист, он был ведущим аналитиком фонда. Политические взгляды его мне никогда не были вполне понятны».
Павловский высоко оценивает возможности Иванова как лоббиста, который сможет продвигать интересы Ингушетии в Москве:
«Для Ингушетии важно, чтобы человек, который ее представляет, имел хорошие позиции. В Кремле у Никиты Иванова будут, я думаю, хорошие позиции. В данном случае он соответствует по роли функции лоббиста региона в верхах. И, вообще, сенаторы - это ведь лоббисты».
Политолог Владимир Голышев, работавший вместе с Ивановым в Фонде эффективной политики, полагает, что привязка сенатского кресла к тому или иному субъекту вещь достаточно условная.
«Его могли назначить сенатором от Еврейской автономной области, от Якутии. Это не имеет ни малейшего значения – от кого кто назначен. Ну, по крайней мере, так было до сих пор».
Работавший под началом Иванова Голышев вспоминает, как по поручению Иванова он подготовил аналитическую справку о ситуации в РПЦ. Иванов ознакомился с текстом и настоятельно потребовал внести в него поправки. По его словам, в таком виде справка на стол президента попасть не может.
«Я ушел с этой запиской. Походил-походил и распечатал еще раз. Внес одно изменение. Он сказал: «совсем другое дело».
Адвокат Муса Плиев также считает, что не имеет значения, кто будет представлять Ингушетию в верхней или нижней палатах парламента.
«Я, в общем-то, не вижу разницы в том, что представителем стал Иванов. Ни разу не видел на федеральных каналах ни депутата Госдумы, ни сенатора от Ингушетии - ингушей, которые восседали в этих органах, и которые делали хоть что-либо важного, существенного для этой республики».
Продолжит ли «славную» традицию новый сенатор, представляя в Совете Федерации исключительно собственные интересы? Или Ингушетии все же удастся извлечь какую-нибудь пользу из кресла, отданному молодому, но уже обжившему коридоры Кремля человеку?
Никогда не работавший в Ингушетии, возможно, впервые вступивший ногой на ее землю после назначения бывший сотрудник администрации президента России неизвестно как оказался ингушским сенатором. Ингуши в недоумении: надо полагать, что Иванов не купил должность на аукционе, ибо таковой не проводился. Тогда как? Возможно, выбор Евкурова пал на молодого человека благодаря его профессиональным качествам и серьезным связям в Кремле. Бывший начальник Никиты Иванова руководитель Фонда эффективной политики Глеб Олегович Павловский вспоминает о нем как о профессионале высшего класса, хотя и непонятной политической ориентации:
«Я не вижу ничего странного в том, что сенатором от Ингушетии стал человек, неизвестный в Ингушетии. Такова модель: сенатором может быть кто угодно и от чего угодно. Никита Иванов – прекрасный специалист, он был ведущим аналитиком фонда. Политические взгляды его мне никогда не были вполне понятны».
Павловский высоко оценивает возможности Иванова как лоббиста, который сможет продвигать интересы Ингушетии в Москве:
«Для Ингушетии важно, чтобы человек, который ее представляет, имел хорошие позиции. В Кремле у Никиты Иванова будут, я думаю, хорошие позиции. В данном случае он соответствует по роли функции лоббиста региона в верхах. И, вообще, сенаторы - это ведь лоббисты».
Политолог Владимир Голышев, работавший вместе с Ивановым в Фонде эффективной политики, полагает, что привязка сенатского кресла к тому или иному субъекту вещь достаточно условная.
«Его могли назначить сенатором от Еврейской автономной области, от Якутии. Это не имеет ни малейшего значения – от кого кто назначен. Ну, по крайней мере, так было до сих пор».
Работавший под началом Иванова Голышев вспоминает, как по поручению Иванова он подготовил аналитическую справку о ситуации в РПЦ. Иванов ознакомился с текстом и настоятельно потребовал внести в него поправки. По его словам, в таком виде справка на стол президента попасть не может.
«Я ушел с этой запиской. Походил-походил и распечатал еще раз. Внес одно изменение. Он сказал: «совсем другое дело».
Адвокат Муса Плиев также считает, что не имеет значения, кто будет представлять Ингушетию в верхней или нижней палатах парламента.
«Я, в общем-то, не вижу разницы в том, что представителем стал Иванов. Ни разу не видел на федеральных каналах ни депутата Госдумы, ни сенатора от Ингушетии - ингушей, которые восседали в этих органах, и которые делали хоть что-либо важного, существенного для этой республики».
Продолжит ли «славную» традицию новый сенатор, представляя в Совете Федерации исключительно собственные интересы? Или Ингушетии все же удастся извлечь какую-нибудь пользу из кресла, отданному молодому, но уже обжившему коридоры Кремля человеку?
