СУХУМИ--В Абхазии продолжается следствие по уголовному делу о покушении на президента республики Александра Анкваба. Пока представители силовых структур докладывают о ходе расследования лишь самому абхазскому лидеру. В обществе и экспертной среде, между тем, ходят самые разные версии произошедшего. Некоторые крайне оригинальные версии решил проанализировать наш постоянный автор из Сухуми Виталий Шария.
Вчера около полудня подборка сообщений в Рунете на тему о покушении на жизнь президента Абхазии уже далеко зашкалила за цифру 200. Просмотреть их все было невозможно, и я не обратил внимания, были ли там отклики и комментарии грузинской стороны. А вот когда уже вечером снова заглянул в Интернет, увидел все те же и новые сообщения, разбитые на несколько подтем. И среди этих подборок привлекла внимание одна. Уже заголовки составивших ее публикаций, несмотря на всю трагичность ситуации, заставили улыбнуться. Угадайте, как говорится, с трех раз, на какой след дружно указывали авторы собранных там комментариев из Тбилиси? Ну, конечно же, на российский. Причем указывали безапелляционно и не утруждая себя поиском каких-либо конкретных подтверждений.
Прошу понять меня правильно. Я не знаю, кто организовал покушение и не собираюсь, в отличие от многих других, излагать и тем более навязывать свои версии. Согласен, что в России, как и везде, хватает своих негодяев, которые для достижения корыстных целей могут пойти на что угодно. (Одна из высказанных вчера версий, что за преступлением могут стоять абхазо-российские «распильщики» финансовых потоков из РФ, не кажется мне неубедительной). Но предполагать, что Анкваб почему-то не устраивает российское руководство, это абсурд, полное отсутствие логики. Кому из серьезных политических сил России нужен хаос в дружественной Абхазии?
Оговорюсь также, что ряд грузинских экспертов высказывал и вполне, на мой взгляд, здравые и профессиональные суждения.
Но очень удивил директор Института региональной безопасности Кавказа Александр Русецкий, высказавший в интервью агентству «Пирвели» мнение, что в ликвидации Анкваба заинтересованы ориентированные на Россию силы. Мол, общество в Абхазии (не считая Гальский регион), разделено на две части. Обе являются сторонниками сецессии (отделения). Одна сторона, лидером которой является Анкваб, представляет сепаратистское крыло, т.е. они желают отделиться, чтобы создать независимое государство. Вторая сторона тоже за отделение, однако они являются ирредентистами – хотят отделиться, чтобы присоединиться к России. Хорошим примером этого является положение в «православной» церкви Абхазии. (Почему-то слово «православной» взято у него в кавычки. По такой логике надо, наверное, представителей всех конфессий, профессий и др. указывать только в кавычках). Как видно, в Абхазии происходит трансформация конфликта…
Первое, что тут хочется посоветовать господину Русецкому, – это пробудиться от летаргического сна, в котором он, похоже, пребывает почти двадцать лет. В Абхазии нет сегодня людей, которые «хотят отделиться» от Грузии, поскольку данное событие произошло в сентябре 1993 года. Второе: действительно, в Абхазии и во времена событий 1978 года, и в девяностые годы было немало ирредентистов, убежденных, что надо отделиться от Грузии и присоединиться к России. Согласно опросам международных организаций, есть такие и сейчас, хотя, конечно, в меньшем числе (многих жизнь убедила в жизнеспособности абхазского государства). Причем, в подавляющем большинстве, в чем никто из экспертов никогда и не сомневался, это представители русского, армянского и других нацменьшинств. Но, слава Богу, никогда в послевоенной Абхазии данный вопрос не становился предметом публичной полемики и поводом для раскола общества. Ирредентисты остаются ирредентистами только в душе, ибо никому не приходит в голову подвергать угрозе единство общества и стабильность в нем: себе окажется дороже. Нет нужды доказывать и то, что среди абхазских политиков ирредентистов нет. Даже стало любопытно: кого Русецкий считает лидерами этого крыла? Что касается раскола в Абхазской церкви, то не надо путать причину со следствием: там борьба двух групп за первенство привела, как это часто бывает, к поиску союзников вне страны, и одни нашли опору в Москве, другие в Константинополе. Только и всего.
Словом, любому жителю Абхазии, независимо от его политической ориентации и уровня политической грамотности, рассуждение о «схватке» между «ирредентистами» и «классическими сепаратистами» покажется смешным. Закономерен в связи с этим и вопрос: а как же предыдущие пять покушений на Анкваба, когда он еще не был главой государства и не решал такие судьбоносные для страны вопросы? А вот борцом с криминалитетом он был всегда.
Кстати, вчера и в абхазских СМИ, и в речах некоторых моих собеседников, рассуждавших на тему покушения, не раз звучала такая мысль: «Если кто-то не согласен с чем-то в действиях власти, то проведите митинг, обратитесь к общественности… Зачем же стрелять и убивать к тому же охранников?» Странное суждение. Много ли вы видели митингов, которые проводят преступники?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Вчера около полудня подборка сообщений в Рунете на тему о покушении на жизнь президента Абхазии уже далеко зашкалила за цифру 200. Просмотреть их все было невозможно, и я не обратил внимания, были ли там отклики и комментарии грузинской стороны. А вот когда уже вечером снова заглянул в Интернет, увидел все те же и новые сообщения, разбитые на несколько подтем. И среди этих подборок привлекла внимание одна. Уже заголовки составивших ее публикаций, несмотря на всю трагичность ситуации, заставили улыбнуться. Угадайте, как говорится, с трех раз, на какой след дружно указывали авторы собранных там комментариев из Тбилиси? Ну, конечно же, на российский. Причем указывали безапелляционно и не утруждая себя поиском каких-либо конкретных подтверждений.
Прошу понять меня правильно. Я не знаю, кто организовал покушение и не собираюсь, в отличие от многих других, излагать и тем более навязывать свои версии. Согласен, что в России, как и везде, хватает своих негодяев, которые для достижения корыстных целей могут пойти на что угодно. (Одна из высказанных вчера версий, что за преступлением могут стоять абхазо-российские «распильщики» финансовых потоков из РФ, не кажется мне неубедительной). Но предполагать, что Анкваб почему-то не устраивает российское руководство, это абсурд, полное отсутствие логики. Кому из серьезных политических сил России нужен хаос в дружественной Абхазии?
Оговорюсь также, что ряд грузинских экспертов высказывал и вполне, на мой взгляд, здравые и профессиональные суждения.
Но очень удивил директор Института региональной безопасности Кавказа Александр Русецкий, высказавший в интервью агентству «Пирвели» мнение, что в ликвидации Анкваба заинтересованы ориентированные на Россию силы. Мол, общество в Абхазии (не считая Гальский регион), разделено на две части. Обе являются сторонниками сецессии (отделения). Одна сторона, лидером которой является Анкваб, представляет сепаратистское крыло, т.е. они желают отделиться, чтобы создать независимое государство. Вторая сторона тоже за отделение, однако они являются ирредентистами – хотят отделиться, чтобы присоединиться к России. Хорошим примером этого является положение в «православной» церкви Абхазии. (Почему-то слово «православной» взято у него в кавычки. По такой логике надо, наверное, представителей всех конфессий, профессий и др. указывать только в кавычках). Как видно, в Абхазии происходит трансформация конфликта…
Первое, что тут хочется посоветовать господину Русецкому, – это пробудиться от летаргического сна, в котором он, похоже, пребывает почти двадцать лет. В Абхазии нет сегодня людей, которые «хотят отделиться» от Грузии, поскольку данное событие произошло в сентябре 1993 года. Второе: действительно, в Абхазии и во времена событий 1978 года, и в девяностые годы было немало ирредентистов, убежденных, что надо отделиться от Грузии и присоединиться к России. Согласно опросам международных организаций, есть такие и сейчас, хотя, конечно, в меньшем числе (многих жизнь убедила в жизнеспособности абхазского государства). Причем, в подавляющем большинстве, в чем никто из экспертов никогда и не сомневался, это представители русского, армянского и других нацменьшинств. Но, слава Богу, никогда в послевоенной Абхазии данный вопрос не становился предметом публичной полемики и поводом для раскола общества. Ирредентисты остаются ирредентистами только в душе, ибо никому не приходит в голову подвергать угрозе единство общества и стабильность в нем: себе окажется дороже. Нет нужды доказывать и то, что среди абхазских политиков ирредентистов нет. Даже стало любопытно: кого Русецкий считает лидерами этого крыла? Что касается раскола в Абхазской церкви, то не надо путать причину со следствием: там борьба двух групп за первенство привела, как это часто бывает, к поиску союзников вне страны, и одни нашли опору в Москве, другие в Константинополе. Только и всего.
Словом, любому жителю Абхазии, независимо от его политической ориентации и уровня политической грамотности, рассуждение о «схватке» между «ирредентистами» и «классическими сепаратистами» покажется смешным. Закономерен в связи с этим и вопрос: а как же предыдущие пять покушений на Анкваба, когда он еще не был главой государства и не решал такие судьбоносные для страны вопросы? А вот борцом с криминалитетом он был всегда.
Кстати, вчера и в абхазских СМИ, и в речах некоторых моих собеседников, рассуждавших на тему покушения, не раз звучала такая мысль: «Если кто-то не согласен с чем-то в действиях власти, то проведите митинг, обратитесь к общественности… Зачем же стрелять и убивать к тому же охранников?» Странное суждение. Много ли вы видели митингов, которые проводят преступники?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
