Соединенные Штаты рассекретили 10 сентября сотни страниц документов, проливающих свет на то, что знала администрация Франклина Рузвельта об убийстве нескольких десятков тысяч польских военных и гражданских лиц, осуществленном НКВД под Катынью в 1940 году. Как выясняется, детали преступления не только были известны Белому Дому, они стали предметом публичного обсуждения в Конгрессе.
В мае 1943 года немцы привезли пленных американских офицеров капитана Дональда Стюарта и подполковника Джона Ван-Флита в лес под Катынью в Смоленской области и показали им братские могилы, в которых, как было заявлено, находятся тела тысяч польских офицеров, расстрелянных НКВД.
Стюарт и Ван-Флит, ярые анти-нацисты, поначалу не хотели этому верить, полагая, что немцы пытаются вбить клин между англо-американцами и их советскими союзниками. К тому же о зверствах гитлеровцев они знали не понаслышке и понимали, на что те способны. Однако все увиденное в совокупности убедило их в том, что это не пропагандистский трюк. Степень разложения тел явно указывала на то, что эти люди были убиты задолго до захвата Смоленска германской армией. Военная форма и сапоги, которые на них были, совсем не поистерлись – свидетельство того, что выданы они им были незадолго до смерти. Письма на польском языке, фрагменты дневников, именные жетоны, обрывки газет – ничто из этого не было датировано позднее весны сорокового года.
У американских военнопленных был тайный канал связи, по которому они передавали командованию разведывательные сведения и получали от него инструкции по побегу из лагеря. Стюарт и Ван-Флит переслали шифровку о массовом захоронении под Катынью начальнику армейской разведки генералу Клейтону Бисселу, тот попросил их представить подробное донесение, и, как явствует из документов, обнародованных в понедельник Государственном архивом США, такое донесение было переправлено и получено Вашингтоном. Тем не менее Рузвельт не захотел осложнять отношений со Сталиным, и эта информация, пока шла война, огласки не получила.
И после капитуляции Германии американское правительство, не желая нагнетать напряженность в наступившей "холодной войне", публично не возложило на Советский Союз вину за Катынь. Между тем, в пятьдесят первом году Дональд Стюарт, ослушавшись прямого приказа начальства, выступил на специальных слушаниях в Конгрессе, посвященных этой трагедии. Слушания затянулись на год. По их завершении Конгресс сделал заявление, в котором Катынь была названа "одним из самых страшных злодеяний в истории человечества". Однако конгрессмены решили не осуждать Белый дом за неразглашение секретных депеш ввиду особых обстоятельств военного времени. Вместе с тем, правительству было рекомендовано возбудить против СССР дело в международном трибунале, но этого не произошло.
Что касается Ван-Флита, то в сорок пятом и пятидесятом годах он представил два официальных отчета по Катыни, первый из которых исчез. Конец всей истории был положен в девяностом году Михаилом Горбачевым, который извинился перед Варшавой и признал, наконец, что двадцать две тысячи польских офицеров и видных общественных деятелей были казнены сталинским НКВД, а не гитлеровским СС.
Более того, в сорок третьем году, согласно рассекреченным документам, Черчилль передал Рузвельту подробнейший отчет, составленный его помощником Оуэном О’Мэлли, спецуполномоченным по связям с польским правительством в изгнании. Этот отчет, по словам автора, "ставит под большое сомнение правдивость утверждений России о ее невиновности за происшедшее в Катыни".
Поляки знали про Катынь и знали, кто такой Сталин, заявил в интервью Associated Press американский историк Аллен Пол, и если бы Рузвельт не наложил запрет на информацию про катынскую бойню, об этом бы узнал также американский народ. И, может быть, он вынудил бы администрацию действовать более твердо в отношении СССР в конце войны и уберег бы Польшу от уготованной ей участи. Иной взгляд на это у профессора университета Аризоны Марка фон Хагена:
- Это не единственный случай, когда реалии войны вынудили Рузвельта скрыть от американского народа правду, то же самое имело место в случае нацистских лагерей смерти. Считалось, что бомбардировка железнодорожных подъездных путей к лагерям отвлечет силы от скорейшего достижения военной победы над Германией, а потому администрация сочла за лучшее не ставить сограждан в известность о творившихся там ужасах. И предание гласности того, что произошло в Катыни, могло спутать координацию совместных со Сталиным военных действий против Германии и Японии, и при этом никоим образом не облегчить судьбы Польши.
А что помешало Вашингтону сделать это после начала "холодной войны"?
- Может быть, нестабильность политической ситуации в Германии: ультранационалистические настроения в стране были еще очень сильны, и Вашингтон явно не хотел им подыгрывать, открыто солидаризуясь с последовательными заверениями нацистов, что бойню в Катыни устроил Сталин, - рассуждает профессор фон Хаген.
Американский гражданин Франц Герцог, потерявший отца в Катыни, уже после признания Горбачева трижды пытался получить от американского правительства извинение за сокрытие правды о происшедшем, и всякий раз безуспешно. Его переписка с Государственным департаментом тоже попала в число обнародованных Госархивом документов. Позиция внешнеполитического ведомства сводилась к тому, что хотя США и не верили утверждениям Кремля о его непричастности к трагедии, однозначно доказать обратное они не могли. "Отсутствие бесспорных доказательств – это не то же самое, что нежелание искать такие доказательства. И я считаю, что правительство не хотело их искать, поскольку они были бы для него неудобны", - сказал Франц Герцог.
В мае 1943 года немцы привезли пленных американских офицеров капитана Дональда Стюарта и подполковника Джона Ван-Флита в лес под Катынью в Смоленской области и показали им братские могилы, в которых, как было заявлено, находятся тела тысяч польских офицеров, расстрелянных НКВД.
Стюарт и Ван-Флит, ярые анти-нацисты, поначалу не хотели этому верить, полагая, что немцы пытаются вбить клин между англо-американцами и их советскими союзниками. К тому же о зверствах гитлеровцев они знали не понаслышке и понимали, на что те способны. Однако все увиденное в совокупности убедило их в том, что это не пропагандистский трюк. Степень разложения тел явно указывала на то, что эти люди были убиты задолго до захвата Смоленска германской армией. Военная форма и сапоги, которые на них были, совсем не поистерлись – свидетельство того, что выданы они им были незадолго до смерти. Письма на польском языке, фрагменты дневников, именные жетоны, обрывки газет – ничто из этого не было датировано позднее весны сорокового года.
У американских военнопленных был тайный канал связи, по которому они передавали командованию разведывательные сведения и получали от него инструкции по побегу из лагеря. Стюарт и Ван-Флит переслали шифровку о массовом захоронении под Катынью начальнику армейской разведки генералу Клейтону Бисселу, тот попросил их представить подробное донесение, и, как явствует из документов, обнародованных в понедельник Государственном архивом США, такое донесение было переправлено и получено Вашингтоном. Тем не менее Рузвельт не захотел осложнять отношений со Сталиным, и эта информация, пока шла война, огласки не получила.
И после капитуляции Германии американское правительство, не желая нагнетать напряженность в наступившей "холодной войне", публично не возложило на Советский Союз вину за Катынь. Между тем, в пятьдесят первом году Дональд Стюарт, ослушавшись прямого приказа начальства, выступил на специальных слушаниях в Конгрессе, посвященных этой трагедии. Слушания затянулись на год. По их завершении Конгресс сделал заявление, в котором Катынь была названа "одним из самых страшных злодеяний в истории человечества". Однако конгрессмены решили не осуждать Белый дом за неразглашение секретных депеш ввиду особых обстоятельств военного времени. Вместе с тем, правительству было рекомендовано возбудить против СССР дело в международном трибунале, но этого не произошло.
Что касается Ван-Флита, то в сорок пятом и пятидесятом годах он представил два официальных отчета по Катыни, первый из которых исчез. Конец всей истории был положен в девяностом году Михаилом Горбачевым, который извинился перед Варшавой и признал, наконец, что двадцать две тысячи польских офицеров и видных общественных деятелей были казнены сталинским НКВД, а не гитлеровским СС.
Более того, в сорок третьем году, согласно рассекреченным документам, Черчилль передал Рузвельту подробнейший отчет, составленный его помощником Оуэном О’Мэлли, спецуполномоченным по связям с польским правительством в изгнании. Этот отчет, по словам автора, "ставит под большое сомнение правдивость утверждений России о ее невиновности за происшедшее в Катыни".
Поляки знали про Катынь и знали, кто такой Сталин, заявил в интервью Associated Press американский историк Аллен Пол, и если бы Рузвельт не наложил запрет на информацию про катынскую бойню, об этом бы узнал также американский народ. И, может быть, он вынудил бы администрацию действовать более твердо в отношении СССР в конце войны и уберег бы Польшу от уготованной ей участи. Иной взгляд на это у профессора университета Аризоны Марка фон Хагена:
- Это не единственный случай, когда реалии войны вынудили Рузвельта скрыть от американского народа правду, то же самое имело место в случае нацистских лагерей смерти. Считалось, что бомбардировка железнодорожных подъездных путей к лагерям отвлечет силы от скорейшего достижения военной победы над Германией, а потому администрация сочла за лучшее не ставить сограждан в известность о творившихся там ужасах. И предание гласности того, что произошло в Катыни, могло спутать координацию совместных со Сталиным военных действий против Германии и Японии, и при этом никоим образом не облегчить судьбы Польши.
А что помешало Вашингтону сделать это после начала "холодной войны"?
- Может быть, нестабильность политической ситуации в Германии: ультранационалистические настроения в стране были еще очень сильны, и Вашингтон явно не хотел им подыгрывать, открыто солидаризуясь с последовательными заверениями нацистов, что бойню в Катыни устроил Сталин, - рассуждает профессор фон Хаген.
Американский гражданин Франц Герцог, потерявший отца в Катыни, уже после признания Горбачева трижды пытался получить от американского правительства извинение за сокрытие правды о происшедшем, и всякий раз безуспешно. Его переписка с Государственным департаментом тоже попала в число обнародованных Госархивом документов. Позиция внешнеполитического ведомства сводилась к тому, что хотя США и не верили утверждениям Кремля о его непричастности к трагедии, однозначно доказать обратное они не могли. "Отсутствие бесспорных доказательств – это не то же самое, что нежелание искать такие доказательства. И я считаю, что правительство не хотело их искать, поскольку они были бы для него неудобны", - сказал Франц Герцог.
