Ежегодную престижную награду Сербии «Завоевание свободы» в 2012 году получила историк, профессор Белградского университета Дубравка Стоянович. Награда присуждается за защиту прав человека, правового государства, демократии и толерантности в обществе.
Эта награда вручается 24 сентября – в день, когда бывший президент Союзной республики Югославии Слободан Милошевич проиграл выборы в 2000 году. Из-за его отказа признать результаты голосования, люди из всех частей Сербии вышли на улицы Белграда и свергли режим Милошевича. Однако недавно демократические силы проиграли выборы. Моя коллега Бранка Тривич беседовала с Дубравкой Стоянович сразу после вручения премии.
- Есть ли у вас через четыре месяца после парламентских и президентских выборов в Сербии ответ на вопрос, что случилось в мае 2012 года? Ведь победили бывшие националисты, а затем сформировали правительство вместе с бывшими соратниками режима Слободана Милошевича, свергнутого ровно 12 лет назад.
- На мой взгляд, ответа на этот вопрос пока нет – необходимо продолжать анализировать и наблюдать за тем, что новые власти предпримут на практике. Пока они шлют противоречивые сигналы, которые лучше всего можно заметить в речи, произнесенной президентом Томиславом Николичем на сессии Генеральной ассамблеи ООН, где он, с одной стороны, говорил о необходимости установления стабильного мира между сербами и албанцами и прямых переговоров на самом высоком уровне. Это звучит хорошо. Однако потом он употребил очень уж знакомые и старые слова, такие как: «мы никогда, ни за какие деньги не признаем Косово». Эти два заявления никак не укладываются вместе. Мы живем в очень неясном и туманном времени, а это всегда опасно потому, что в такой атмосфере могут появиться опасные предложения политики твердой руки.
- Целых 12 лет в Сербии длится так называемый «переходный период», в ходе которого Сербия все-таки так и не стала правовым государством. Нет ли опасности, что, когда голодные и сердитые граждане почувствуют отвращение к демократии, никто не сможет ими управлять? Не глупо ли, что политические элиты не учитывают опасность, которую представляет для демократии длительный кризис, как недавно заметил нобелевский лауреат Пол Кругман?
- Нынешняя власть, к сожалению, близорука. Она не замечает, что рубит сук, на котором сидит, а этот сук - сами институты власти, уважение законов, правовой порядок. Если их уничтожать, то это, в конце концов, обернется против вас.
Мне кажется, что мы находимся в очень опасной ситуации – и не только мы в Сербии. Весь мир в серьезном брожении. Если посмотреть опыт экономического кризиса 1929 года, то можно увидеть, что не только в Европе, но во всем мире кризис породил сомнения в демократии, так как демократия для людей выглядела неэффективной системой, системой, неспособной разрешить кризис. Это показывает, что народ, попавший в безнадежное положение, говорит: хватит рассказов, парламента, болтовни там по 12 часов в сутки, дайте нам быстрые решения! А быстрые решения всегда диктаторские.
- Недавно вы заявили, что Сербия еще не вышла из 90-х годов. Что после демократических перемен 2000-го года не произошел настоящий поворот по вопросам национальной, экономической и внешней политики. Почему?
- По многим причинам. У новых властей была масса оснований сохранить старые рычаги власти - от служб безопасности до финансов. Это обеспечило им легкую жизнь. Но ключевой, по моему мнению, вопрос - вопрос идеологический. Это факт, что никогда не были поставлены под вопрос идеология и программы, которые привели Сербию к войнам 90-х годов. Мы постоянно об этих войнах говорим, как о чем-то, к чему нас принудили, что неизвестно, как с нами это случилось. Порой мы говорим о военных преступлениях, но мы не говорим о том, как мы в этом оказались, чего мы хотели добиться, с какой целью? Кто были те люди, кто пропагандировал эти войны? Ведь все это готовилось с середины 80-х годов, и этот проект никогда не был поставлен под сомнение. До сих пор в список приоритетов не поставлен вопрос о том, каким мы будем государством, какой будет наша экономика, каким будет общество. Приоритетным является вопрос - какова будет площадь нашего государства. А до тех пор, пока это приоритет, трудно надеяться на перемены.
С доктором исторических наук, профессором Белградского университета Дубравкой Стоянович беседовала моя коллега Бранка Тривич.
Эта награда вручается 24 сентября – в день, когда бывший президент Союзной республики Югославии Слободан Милошевич проиграл выборы в 2000 году. Из-за его отказа признать результаты голосования, люди из всех частей Сербии вышли на улицы Белграда и свергли режим Милошевича. Однако недавно демократические силы проиграли выборы. Моя коллега Бранка Тривич беседовала с Дубравкой Стоянович сразу после вручения премии.
- Есть ли у вас через четыре месяца после парламентских и президентских выборов в Сербии ответ на вопрос, что случилось в мае 2012 года? Ведь победили бывшие националисты, а затем сформировали правительство вместе с бывшими соратниками режима Слободана Милошевича, свергнутого ровно 12 лет назад.
- На мой взгляд, ответа на этот вопрос пока нет – необходимо продолжать анализировать и наблюдать за тем, что новые власти предпримут на практике. Пока они шлют противоречивые сигналы, которые лучше всего можно заметить в речи, произнесенной президентом Томиславом Николичем на сессии Генеральной ассамблеи ООН, где он, с одной стороны, говорил о необходимости установления стабильного мира между сербами и албанцами и прямых переговоров на самом высоком уровне. Это звучит хорошо. Однако потом он употребил очень уж знакомые и старые слова, такие как: «мы никогда, ни за какие деньги не признаем Косово». Эти два заявления никак не укладываются вместе. Мы живем в очень неясном и туманном времени, а это всегда опасно потому, что в такой атмосфере могут появиться опасные предложения политики твердой руки.
- Целых 12 лет в Сербии длится так называемый «переходный период», в ходе которого Сербия все-таки так и не стала правовым государством. Нет ли опасности, что, когда голодные и сердитые граждане почувствуют отвращение к демократии, никто не сможет ими управлять? Не глупо ли, что политические элиты не учитывают опасность, которую представляет для демократии длительный кризис, как недавно заметил нобелевский лауреат Пол Кругман?
- Нынешняя власть, к сожалению, близорука. Она не замечает, что рубит сук, на котором сидит, а этот сук - сами институты власти, уважение законов, правовой порядок. Если их уничтожать, то это, в конце концов, обернется против вас.
Мне кажется, что мы находимся в очень опасной ситуации – и не только мы в Сербии. Весь мир в серьезном брожении. Если посмотреть опыт экономического кризиса 1929 года, то можно увидеть, что не только в Европе, но во всем мире кризис породил сомнения в демократии, так как демократия для людей выглядела неэффективной системой, системой, неспособной разрешить кризис. Это показывает, что народ, попавший в безнадежное положение, говорит: хватит рассказов, парламента, болтовни там по 12 часов в сутки, дайте нам быстрые решения! А быстрые решения всегда диктаторские.
- Недавно вы заявили, что Сербия еще не вышла из 90-х годов. Что после демократических перемен 2000-го года не произошел настоящий поворот по вопросам национальной, экономической и внешней политики. Почему?
- По многим причинам. У новых властей была масса оснований сохранить старые рычаги власти - от служб безопасности до финансов. Это обеспечило им легкую жизнь. Но ключевой, по моему мнению, вопрос - вопрос идеологический. Это факт, что никогда не были поставлены под вопрос идеология и программы, которые привели Сербию к войнам 90-х годов. Мы постоянно об этих войнах говорим, как о чем-то, к чему нас принудили, что неизвестно, как с нами это случилось. Порой мы говорим о военных преступлениях, но мы не говорим о том, как мы в этом оказались, чего мы хотели добиться, с какой целью? Кто были те люди, кто пропагандировал эти войны? Ведь все это готовилось с середины 80-х годов, и этот проект никогда не был поставлен под сомнение. До сих пор в список приоритетов не поставлен вопрос о том, каким мы будем государством, какой будет наша экономика, каким будет общество. Приоритетным является вопрос - какова будет площадь нашего государства. А до тех пор, пока это приоритет, трудно надеяться на перемены.
С доктором исторических наук, профессором Белградского университета Дубравкой Стоянович беседовала моя коллега Бранка Тривич.
