ЧЕРКЕССК---Победившая на выборах "Грузинская мечта" намерена кардинально изменить политику в отношении Абхазии и Южной Осетии. Среди многих инициатив по налаживанию диалога с конфликтными регионами прозвучала и идея возобновления работы Эргнетского рынка.
Представители югоосетинских властей, с кем удалось пообщаться, пока воздерживаются от комментариев по поводу этих инициатив, говорят, что до тех пор, пока они не будут озвучены официально представителями грузинской власти, говорить особенно не о чем.
Среди прочих инициатив новое правительство Грузии, судя по заявлениям, намерено возобновить торговлю в селе Эргнети. Наверное, имеется в виду не просто возобновление работы рынка, как места торговли, но прежде всего как миротворческого проекта, как территории, где люди, разделенные конфликтом, налаживали бы деловые и личные связи.
Югоосетинский общественник Алан Парастаев в начале века в рамках проекта международной неправительственной организации International Alert проводил исследование феномена Эргнетского рынка.
Тогда группа исследователей пришла к выводу, что рынок имеет большое значение для миротворческого процесса, и та сторона, которая его закроет, скорее всего, будет заинтересована в обострении ситуации в регионе.
Впоследствии так и произошло, рынок был закрыт по решению президента Саакашивили, после этого градус напряженности в регионе неуклонно возрастал, что, в конечном счете, привело к войне 2008-го года.
По мнению Алана Парастаева, после этой войны отношение южных осетин к грузинам изменилось настолько, что он, в прошлом ярый противник закрытия рынка как миротворческого проекта, теперь не испытывает оптимизма от перспективы его возобновления:
"Сегодня южные осетины понимают ситуацию так: грузины не хотят видеть осетин соседями. Миротворчество – это, прежде всего, построение доверия между сторонами, эти шаги нужно делать, но они не будут такими эффективными, как до войны 2008-го года. Сегодня мы начинаем с нуля, даже не с уровня 1992-го года, когда еще осталось влияние прошлого. Тогда говорили: "с грузинами у нас нормальные отношения, просто там все портит кучка негодяев". Сегодня же говорят: "им нельзя доверять, но среди них есть хорошие люди".
Алан Парастаева считает, что говорить об открытии рынка пока рано:
"Есть большие риски, что рынок может стать местом провокаций. Пока не созрели предпосылки к открытию Эргнетского рынка. Мне кажется, с грузинской стороны это провокация или пиар. Если даже наши власти согласятся на открытие рынка, то это будет местом провокаций или неким рычагом для влияния на ситуацию. Поэтому, мне кажется, рано говорить об открытии рынка, но если мы уж говорим о торговле, давайте, сначала наладим простые связи на границе, перевозку товара, а потом уже будем говорить о месте, где скапливается торговый люд".
По мнению руководителя движения "Твой выбор – Осетия" Алана Джусоева, как миротворческий проект Эргнетский рынок был необходим до 2008 года, потому что ни Грузия, ни Южная Осетия в ту пору не могли обеспечить безопасность своих анклавов. Теперь, когда анклавов нет, а субъекты конфликта разошлись по разные стороны границы, охраняемой российской армией, он не видит более смысла в подобного рода миротворчестве:
"Другое дело – говорить о рынке как о возможности заработать деньги. В Грузии большая безработица, их проекты по развитию сельского хозяйства ни к чему не привели. Это будет такая дыра, куда бедные грузины будут привозить яблоки, апельсины и т.п. Южные осетины смогут перекупать этот товар и потом везти его в ту же Российскую Федерацию. С точки зрения стратегического партнерства Южной Осетии и России это будет неправильно. Может быть, и не будет тех объемов товаров, которые подорвут работу российского товаропроизводителя, но в любом случае с нашей стороны это будет неэтично, некорректно, некрасиво".
Впрочем, говорит Алан Парастаев, торговля с Грузией идет и без Эргнетского рынка, пусть не в таких объемах, как раньше, но все же жители Ленингорского района, пользуясь возможностью пересекать границу с Грузией, в значительной степени обеспечивают потребность республики в овощах и фруктах:
"Российские пограничники, по моим наблюдениям, стараются не препятствовать этим связям. Во всяком случае, восемьдесят процентов фруктов и овощей, которые продают местные лавочники, – это грузинский товар. Если кто-то не верит, пусть пойдет со мной и посмотрит, в какие газеты завернуты помидоры. Я не думаю, что во Владикавказе помидоры заворачивают в газеты грузинской оппозиции".
Кроме сегодняшних моих собеседников я говорил на эту тему со многими южными осетинами и не обнаружил особого оптимизма по поводу возможности общаться или торговать с Грузией. "Мы не желаем им плохого, но и говорить нам больше не о чем", – наверное, это самое распространенное мнение в Цхинвале, которое Алан Парастаев называет свидетельством нулевого уровня доверия.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Представители югоосетинских властей, с кем удалось пообщаться, пока воздерживаются от комментариев по поводу этих инициатив, говорят, что до тех пор, пока они не будут озвучены официально представителями грузинской власти, говорить особенно не о чем.
Среди прочих инициатив новое правительство Грузии, судя по заявлениям, намерено возобновить торговлю в селе Эргнети. Наверное, имеется в виду не просто возобновление работы рынка, как места торговли, но прежде всего как миротворческого проекта, как территории, где люди, разделенные конфликтом, налаживали бы деловые и личные связи.
Югоосетинский общественник Алан Парастаев в начале века в рамках проекта международной неправительственной организации International Alert проводил исследование феномена Эргнетского рынка.
Тогда группа исследователей пришла к выводу, что рынок имеет большое значение для миротворческого процесса, и та сторона, которая его закроет, скорее всего, будет заинтересована в обострении ситуации в регионе.
Впоследствии так и произошло, рынок был закрыт по решению президента Саакашивили, после этого градус напряженности в регионе неуклонно возрастал, что, в конечном счете, привело к войне 2008-го года.
По мнению Алана Парастаева, после этой войны отношение южных осетин к грузинам изменилось настолько, что он, в прошлом ярый противник закрытия рынка как миротворческого проекта, теперь не испытывает оптимизма от перспективы его возобновления:
"Сегодня южные осетины понимают ситуацию так: грузины не хотят видеть осетин соседями. Миротворчество – это, прежде всего, построение доверия между сторонами, эти шаги нужно делать, но они не будут такими эффективными, как до войны 2008-го года. Сегодня мы начинаем с нуля, даже не с уровня 1992-го года, когда еще осталось влияние прошлого. Тогда говорили: "с грузинами у нас нормальные отношения, просто там все портит кучка негодяев". Сегодня же говорят: "им нельзя доверять, но среди них есть хорошие люди".
Алан Парастаева считает, что говорить об открытии рынка пока рано:
"Есть большие риски, что рынок может стать местом провокаций. Пока не созрели предпосылки к открытию Эргнетского рынка. Мне кажется, с грузинской стороны это провокация или пиар. Если даже наши власти согласятся на открытие рынка, то это будет местом провокаций или неким рычагом для влияния на ситуацию. Поэтому, мне кажется, рано говорить об открытии рынка, но если мы уж говорим о торговле, давайте, сначала наладим простые связи на границе, перевозку товара, а потом уже будем говорить о месте, где скапливается торговый люд".
По мнению руководителя движения "Твой выбор – Осетия" Алана Джусоева, как миротворческий проект Эргнетский рынок был необходим до 2008 года, потому что ни Грузия, ни Южная Осетия в ту пору не могли обеспечить безопасность своих анклавов. Теперь, когда анклавов нет, а субъекты конфликта разошлись по разные стороны границы, охраняемой российской армией, он не видит более смысла в подобного рода миротворчестве:
"Другое дело – говорить о рынке как о возможности заработать деньги. В Грузии большая безработица, их проекты по развитию сельского хозяйства ни к чему не привели. Это будет такая дыра, куда бедные грузины будут привозить яблоки, апельсины и т.п. Южные осетины смогут перекупать этот товар и потом везти его в ту же Российскую Федерацию. С точки зрения стратегического партнерства Южной Осетии и России это будет неправильно. Может быть, и не будет тех объемов товаров, которые подорвут работу российского товаропроизводителя, но в любом случае с нашей стороны это будет неэтично, некорректно, некрасиво".
Впрочем, говорит Алан Парастаев, торговля с Грузией идет и без Эргнетского рынка, пусть не в таких объемах, как раньше, но все же жители Ленингорского района, пользуясь возможностью пересекать границу с Грузией, в значительной степени обеспечивают потребность республики в овощах и фруктах:
"Российские пограничники, по моим наблюдениям, стараются не препятствовать этим связям. Во всяком случае, восемьдесят процентов фруктов и овощей, которые продают местные лавочники, – это грузинский товар. Если кто-то не верит, пусть пойдет со мной и посмотрит, в какие газеты завернуты помидоры. Я не думаю, что во Владикавказе помидоры заворачивают в газеты грузинской оппозиции".
Кроме сегодняшних моих собеседников я говорил на эту тему со многими южными осетинами и не обнаружил особого оптимизма по поводу возможности общаться или торговать с Грузией. "Мы не желаем им плохого, но и говорить нам больше не о чем", – наверное, это самое распространенное мнение в Цхинвале, которое Алан Парастаев называет свидетельством нулевого уровня доверия.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
