Художник Света Иванова и петербургский книжный магазин «Порядок слов» представят на открывающейся 28 ноября в Москве Международной ярмарке интеллектуальной литературы Non/Fiction цикл рисунков «Beasts of Russia: Рассерженные горожане». Это собрание двух десятков цветных открыток, на каждой из которых изображен участник российского протестного движения – в образе зверя или птицы, чаще всего экзотических. Подписи под картинками дают разъяснения причин, по которым, например, бегемот Петр или Лемур Глеб присоединились к демонстрации «За честные выборы!» или «Маршу миллионов»: первый уверен, что митинги организовала мировая закулиса, но ходит, так как возмущен повышением тарифов на ЖКХ; второй, программист из Дюссельдорфа, приехал повидать маму и поражен размахом протестного движения. О своем социальном зоопарке Cвета Иванова рассказала РС:
– Это скорее не техническая, а идеологическая история. Первым я нарисовала Хамелеона, это лидер протестного движения. Очень старая моя картиночка, нарисованная для какой-то детской книжки, по-моему, так и не опубликованная. Прошлой осенью, когда в Петербурге появился проект закона о запрете пропаганды гомосексуализма – точно даже не помню, как этот бред сформулирован – я решила, что это животное будет первым моим пропагандистом справедливости и защитником прав угнетенных. Я подарила эту зверушку своим друзьям из магазина "Порядок слов". Все очень смеялись. А потом протесты стали нарастать, я решила, что, поскольку много разных протестующих, из разных слоев общества, у каждого должен быть свой защитник, представитель животного мира.
Фотогалерея:
Вернисаж Светы Ивановой. Beasts of Russia. Открытки
– На протестных акциях в Петербурге вы обнаружили своих персонажей?
– Отчасти и там, конечно. Не могу сказать, что я активно ходила на эти мероприятия. Тем не менее, конечно, я внимательно следила за тем, что происходило. У меня много хороших знакомых среди активистов протеста. Было забавно наблюдать за всем этим немножко со стороны (хотя понятно, что я на стороне протестующих), смотреть за протестами чуть-чуть отстраненно. Сходство с представителями животного мира не могло от моего глаза укрыться. Ничего тут обидного, мне кажется, не должно быть. Трогательная занятость только своей сферой, только какой-то одной стороной жизни характерна для многих людей; один похож на бегемота, другой – на дикобраза, а третий еще на какую-то зверушку.
– Очень уж много у вас получилось экзотических для России животных, особенно бронированных земноводных. Почему именно эти животные виды так широко представлены в вашем цикле?
– Может быть, это связано с тем, что меня волнует образ крокодила. Одним из первых придуманных животных был крокодил…
– В вашем цикле он представлен как «Крокодил, пожелавший остаться неизвестным. Изображен на фоне сфинксов у Академии художеств. Бывший сотрудник "Газпрома", был пойман на взятке и уволен, требует установления в стране справедливой судебной системы».
– Мне кажется, этот крокодил какой-то своей особой петербургской генетикой связан с крокодилом, описанным Достоевским и Корнеем Чуковским. Достаточно этих двух ярких персонажей, чтобы понять, откуда взялись остальные экзотические существа.
– Ваши персонажи «вписаны» в детали городского пейзажа. Как вы выбирали фон, на котором изображали слона Филиппа, тапира Василия или ну вот хоть тукана Витю (Витя – это «социолог, разведен и протестует против нового закона об НКО»). Он у вас на набережной Мойки. Почему Мойки?
Света Иванова и Маргарита
– Мойка – одна из моих любимых рек. Я вообще очень люблю центр Петербурга. Мне тут уже попеняли специалисты, почему нет новостроек? Протестные акции происходили в центре города, в основном на Исаакиевской площади. А это и есть набережная Мойки. Другие места я выбрала интуитивно, придумывая животное. Вот, скажем, единорог Елена: она, бедная, бредет в районе улицы Шкапина по совершенной разрухе, там в округе снесены дома.
– Да, она идет мимо Балтийского вокзала. Единорог Елена представляет собой «выпускницу филфака Санкт-Петербургского университета, поклонницу талантов Генри Миллера. Она повязала белую ленточку в знак протеста против ханжества, отсутствия сексуального воспитания в средней школе». А почему вы не изображали представителей и сторонников власти?
–- Это же рассерженные горожане. Нужно придумывать отдельный цикл, если рисовать сторонниками власти. Это совсем другая компания. Кто-то из знакомых сказал, что мои животные напоминают персонажей сказки Чуковского "Тараканище". Вот они все тут идут, в той или иной степени радостные, огорченные, встревоженные, предающиеся самым разным мыслям и мечтам. А где-то там ходит тараканище. Я подумала, что это примерно так и есть.
– «Наблюдатель на своем участке от фракции КПРФ» – это дикобраз Максим. «Главный редактор оппозиционной радиостанции, член Общественного совета при ГУВД» – муравьед Митя. Означает ли это, что тараканище у вас был бы главным милиционером или командиром ОМОНа?
– Тараканище, я думаю – это президент нашей страны. А насчет командира ОМОНа…Не хочется думать про каких-то монстров, откровенно говоря. Рисовать командира ОМОНа как-то у меня бы рука не поднялась. Я думаю, что в представителях власти нет самого главного, что есть в моих зверушках, что есть и в их прототипах, в протестующих людях – нет личности, индивидуальности, самостоятельной мысли. Ни с каким интересным зверем они не могут ассоциироваться.
– И все-таки, Светлана, почему нет в вашей галерее традиционных русских животных – ни медведя, ни трепетной лани, ни зайчика, ни лося? В основном какие-то иностранные агенты...
– Медведь ассоциируется с "Единой Россией". Рисовать медведя с белой ленточкой – это какая-то непосильная для меня задача. Видимо, что-то такое экзотическое, странное все-таки есть во многих людях, которые начали и продолжают протестовать.
– Кто придумывал подписи к рисункам?
– Эти подписи придумали ребята из "Порядка слов», они же издали эти открытки. Я сначала нарисовала, все это им показала, им все понравилось. Тогда родились подписи – минувшей весной. Сейчас в стране все быстро меняется. Как знать, может быть, уже следующей весной никто и не вспомнит про белые ленточки...
– Тогда ваш цикл станет документом эпохи. Есть какая-то реакция ваших персонажей на портреты?
– Нет, никто себя не узнал. Если и узнали, то, во всяком случае, мне об этом не сообщили. Меня порадовала трогательная реакция одной моей приятельницы, искусствоведа Екатерины Андреевой, которой очень понравились эти открытки. Совершенно неожиданно для всех она приняла участие в движении протеста, поскольку была возмущена нарушениями на выборах. Так вот Екатерина мне попеняла: почему ее там нет?
