ПРАГА---Мы продолжаем тему, и у нас на линии прямой связи из Тбилиси политолог Каха Гоголашвили.
Кети Бочоришвили: Каха, по-вашему, из каких соображений было принято решение поддержать Палестину? Я имею в виду грузинские власти.
Каха Гоголашвили: К сожалению, сами власти не делают четких комментариев по этому поводу, не дают полного объяснения, какова была мотивация грузинской стороны. И я надеюсь, что здесь была мотивация, скорее всего, связанная с рисками признания Абхазии и Южной Осетии рядом государств, которые имеют тесные связи с Палестиной, и которым была небезразлична позиция Грузии. Думаю, что исходя именно из рисков, связанных с этой грузинской проблемой, и произошло, в конечном счете, решение этого вопроса. Я также склонен верить, что имели место консультации с нашими партнерами, в том числе с Соединенными Штатами, и, по всей видимости, такого явного запрета, запрета в кавычках, во всяком случае, такой жесткой позиции или жесткой рекомендации, чтобы ни в коем случае не присоединяться к этой резолюции, наверное, не было и не последовало со стороны наших партнеров. Трудно сказать, какова была позиция Израиля на этих переговорах с Грузией – насколько резко они требовали поддержки Грузии, и насколько это повлияет в будущем на наши отношения с Израилем. Я думаю, что, конечно, это повлияет на наши отношения, но, возможно, не в таком драматическом контексте, как это представляется многим сегодня в Грузии.
Кети Бочоришвили: Почему вы так считаете? Ведь все-таки это очень серьезный партнер для Грузии. И сегодняшнее заявление президента грузино-израильской бизнес-палаты в адрес посла Израиля достаточно серьезное.
Каха Гоголашвили: Да-да, наверное, повиляет, но смотря в какой мере. В конечном счете, Израиль – это страна, которая прекрасно разбирается в международной политике, и ее дипломаты и руководители прекрасно видят, где проходит линия возможного. И если грузинской стороне удалось убедить руководство Израиля в том, что Грузия действовала именно за гранью этого возможного, и у нее не было другого выхода, как только поддержать эту резолюцию, то, я думаю, это будет принято с пониманием. Может быть, не для широкой прессы, широкой аудитории, но именно для тех, кто руководит внешней политикой Израиля, это будет достаточным, так сказать, условием для того, чтобы продолжать отношения с Грузией. Ну, это мой оптимистический взгляд на эти вещи. Я не хочу сказать, что я уверен на все сто процентов, что именно этот сценарий был разыгран. Существуют другие возможности, но, по моему мнению, они менее вероятны. Один из вариантов, возможно, произошла просто какая-то путаница, потому что Министерство иностранных дел Грузии на данный момент еще не до конца сформировано.
Кети Бочоришвили: Я и хотела спросить – извините, что я вас перебиваю, – разве после этого не усложнится в будущем решение вопроса о статусе собственных отторгнутых территорий?
Каха Гоголашвили: Что касается статуса отторгнутых территорий, прямой связи между этими двумя явлениями нет, конечно. Потому что на самом деле даже Израиль не против независимости Палестины, просто Израиль против продвижения Палестины по этому пути без удовлетворения тех условий, которые имеет Израиль на этот счет. То есть Израиль находится в состоянии переговоров. Правда, эти переговоры то возобновляются, то останавливаются, но в глобальном смысле идет процесс, в котором Израиль ищет договоренности с палестинской стороной, чтобы впоследствии они признали друг друга как государства. Израиль считает, что именно в этом процессе нельзя им мешать и принимать какие-то решения, которые будут в пользу Палестины. Израиль на самом деле не выступает против независимости Палестины. А что касается наших отторгнутых территорий, там ситуация, конечно, другая, то есть здесь принципиально не может быть признания независимости Южной Осетии и Абхазии.
Кети Бочоришвили: Каха, по-вашему, из каких соображений было принято решение поддержать Палестину? Я имею в виду грузинские власти.
Каха Гоголашвили: К сожалению, сами власти не делают четких комментариев по этому поводу, не дают полного объяснения, какова была мотивация грузинской стороны. И я надеюсь, что здесь была мотивация, скорее всего, связанная с рисками признания Абхазии и Южной Осетии рядом государств, которые имеют тесные связи с Палестиной, и которым была небезразлична позиция Грузии. Думаю, что исходя именно из рисков, связанных с этой грузинской проблемой, и произошло, в конечном счете, решение этого вопроса. Я также склонен верить, что имели место консультации с нашими партнерами, в том числе с Соединенными Штатами, и, по всей видимости, такого явного запрета, запрета в кавычках, во всяком случае, такой жесткой позиции или жесткой рекомендации, чтобы ни в коем случае не присоединяться к этой резолюции, наверное, не было и не последовало со стороны наших партнеров. Трудно сказать, какова была позиция Израиля на этих переговорах с Грузией – насколько резко они требовали поддержки Грузии, и насколько это повлияет в будущем на наши отношения с Израилем. Я думаю, что, конечно, это повлияет на наши отношения, но, возможно, не в таком драматическом контексте, как это представляется многим сегодня в Грузии.
Кети Бочоришвили: Почему вы так считаете? Ведь все-таки это очень серьезный партнер для Грузии. И сегодняшнее заявление президента грузино-израильской бизнес-палаты в адрес посла Израиля достаточно серьезное.
Каха Гоголашвили: Да-да, наверное, повиляет, но смотря в какой мере. В конечном счете, Израиль – это страна, которая прекрасно разбирается в международной политике, и ее дипломаты и руководители прекрасно видят, где проходит линия возможного. И если грузинской стороне удалось убедить руководство Израиля в том, что Грузия действовала именно за гранью этого возможного, и у нее не было другого выхода, как только поддержать эту резолюцию, то, я думаю, это будет принято с пониманием. Может быть, не для широкой прессы, широкой аудитории, но именно для тех, кто руководит внешней политикой Израиля, это будет достаточным, так сказать, условием для того, чтобы продолжать отношения с Грузией. Ну, это мой оптимистический взгляд на эти вещи. Я не хочу сказать, что я уверен на все сто процентов, что именно этот сценарий был разыгран. Существуют другие возможности, но, по моему мнению, они менее вероятны. Один из вариантов, возможно, произошла просто какая-то путаница, потому что Министерство иностранных дел Грузии на данный момент еще не до конца сформировано.
Кети Бочоришвили: Я и хотела спросить – извините, что я вас перебиваю, – разве после этого не усложнится в будущем решение вопроса о статусе собственных отторгнутых территорий?
Каха Гоголашвили: Что касается статуса отторгнутых территорий, прямой связи между этими двумя явлениями нет, конечно. Потому что на самом деле даже Израиль не против независимости Палестины, просто Израиль против продвижения Палестины по этому пути без удовлетворения тех условий, которые имеет Израиль на этот счет. То есть Израиль находится в состоянии переговоров. Правда, эти переговоры то возобновляются, то останавливаются, но в глобальном смысле идет процесс, в котором Израиль ищет договоренности с палестинской стороной, чтобы впоследствии они признали друг друга как государства. Израиль считает, что именно в этом процессе нельзя им мешать и принимать какие-то решения, которые будут в пользу Палестины. Израиль на самом деле не выступает против независимости Палестины. А что касается наших отторгнутых территорий, там ситуация, конечно, другая, то есть здесь принципиально не может быть признания независимости Южной Осетии и Абхазии.
