Тбилиси готовится к первой после войны 2008 года официальной встрече между представителями грузинского и российского правительств. Какие вопросы стороны должны будут обсудить в первую очередь, если диалог с Москвой вообще необходим?
Гурам, 54 года: Диалог между нашими странами обязательно должен начаться – нас связывают очень давние культурные и политические связи. Обсуждать нужно вопрос территориальной целостности, вопрос возвращения наших территорий. Если они не готовы к этому, можно обсуждать и экономику, и культуру, но никогда не избегать темы возврата наших территорий.
Лиана, 62 года: Если нам вернут Абхазию и Южную Осетию, тогда еще можно о чем-то говорить. А так, я никакого смысла в этом не вижу: России нужно только одно: как можно больше отхватить у нас. Сколько территорий мы потеряли? Начиная еще с Сочи! Кто нам это вернет? Сколько земли осталось грузинам?
Давид, 49 лет: Нам необходимо учитывать все то, что мы пережили за время отношений с Россией. Конечно, нужно разговаривать, но необходимо быть предельно осторожными! В первую очередь на обсуждение должны быть вынесены вопросы оккупированных территорий, но можно говорить и обо всем остальном, включая экономику. Хотя и это скользкий вопрос – Российская империя всегда использовала торговлю для того, чтобы усилить свое влияние и расширить империю. Именно поэтому, повторяю, необходима крайняя осторожность.
Нина 55 лет: Ничего оригинального я не скажу, я считаю, что диалог необходим, но есть вопросы, которые нужно ставить в первую очередь – это вопросы территориальной целостности. Если Медведев или кто-то еще не готовы это обсуждать, что ж, подождем, пока они не уйдут. А вопросы экономики уже сами собой решатся после этого.
Арчил, 65 лет: Обсуждать нужно только вопрос территорий, если они пойдут на уступки, тогда можно поговорить и о другом. Я считаю, что с Россией нужно говорить очень жестко.
Георгий, 25 лет: Я считаю, что говорить нужно и в первую очередь о международной торговле. Параллельно с этим нужно обсуждать и вопросы территориальной целостности, правда, даст ли это результат – не знаю.
Манана, 42 года: Я верю в то, что мы с Россией сможем договориться и решить все проблемы. Пусть не сразу, а шаг за шагом – ведь мы могли же жить нормально раньше? Надо договариваться обязательно насчет Сухуми и Цхинвали. Я не против того, чтобы мы жили так, как во времена Советского Союза, – без всяких проблем, с открытыми границами.
Нугзар, 67 лет: Самые лучшие отношения с Россией смог наладить Саакашвили – он сделал все, что хотели в Москве: продал им грузинскую энергетику, предприятия, отдал Абхазию и Южную Осетию. Они вывели свои войска с одной грузинской территории и ввели на другую – еще в большем количестве. Как сейчас все это исправлять? Разговорами? У нас были Сталин и Берия, но даже при них Грузия не смогла вернуть себе Сочи, на что сейчас надеяться?
Гурам, 54 года: Диалог между нашими странами обязательно должен начаться – нас связывают очень давние культурные и политические связи. Обсуждать нужно вопрос территориальной целостности, вопрос возвращения наших территорий. Если они не готовы к этому, можно обсуждать и экономику, и культуру, но никогда не избегать темы возврата наших территорий.
Лиана, 62 года: Если нам вернут Абхазию и Южную Осетию, тогда еще можно о чем-то говорить. А так, я никакого смысла в этом не вижу: России нужно только одно: как можно больше отхватить у нас. Сколько территорий мы потеряли? Начиная еще с Сочи! Кто нам это вернет? Сколько земли осталось грузинам?
Давид, 49 лет: Нам необходимо учитывать все то, что мы пережили за время отношений с Россией. Конечно, нужно разговаривать, но необходимо быть предельно осторожными! В первую очередь на обсуждение должны быть вынесены вопросы оккупированных территорий, но можно говорить и обо всем остальном, включая экономику. Хотя и это скользкий вопрос – Российская империя всегда использовала торговлю для того, чтобы усилить свое влияние и расширить империю. Именно поэтому, повторяю, необходима крайняя осторожность.
Нина 55 лет: Ничего оригинального я не скажу, я считаю, что диалог необходим, но есть вопросы, которые нужно ставить в первую очередь – это вопросы территориальной целостности. Если Медведев или кто-то еще не готовы это обсуждать, что ж, подождем, пока они не уйдут. А вопросы экономики уже сами собой решатся после этого.
Арчил, 65 лет: Обсуждать нужно только вопрос территорий, если они пойдут на уступки, тогда можно поговорить и о другом. Я считаю, что с Россией нужно говорить очень жестко.
Георгий, 25 лет: Я считаю, что говорить нужно и в первую очередь о международной торговле. Параллельно с этим нужно обсуждать и вопросы территориальной целостности, правда, даст ли это результат – не знаю.
Манана, 42 года: Я верю в то, что мы с Россией сможем договориться и решить все проблемы. Пусть не сразу, а шаг за шагом – ведь мы могли же жить нормально раньше? Надо договариваться обязательно насчет Сухуми и Цхинвали. Я не против того, чтобы мы жили так, как во времена Советского Союза, – без всяких проблем, с открытыми границами.
Нугзар, 67 лет: Самые лучшие отношения с Россией смог наладить Саакашвили – он сделал все, что хотели в Москве: продал им грузинскую энергетику, предприятия, отдал Абхазию и Южную Осетию. Они вывели свои войска с одной грузинской территории и ввели на другую – еще в большем количестве. Как сейчас все это исправлять? Разговорами? У нас были Сталин и Берия, но даже при них Грузия не смогла вернуть себе Сочи, на что сейчас надеяться?
