Представьте себе страну, в которой некий высокопоставленный чиновник (назовем его господин N) становится ключевой фигурой при подготовке и совершении государственного переворота. Группе заговорщиков, имена которых хорошо известны, не удается достичь поставленных целей, хотя у них выходит фактически отрешить от власти избранного президента. Однако самим им эта власть не достается. Как вы думаете складывается дальнейшая судьба государственного преступника? Его место за решеткой, уверенно предположите вы. И я бы, не задумываясь, выбрал этот вариант, бы тоже выбрал такой вариант, но, сделав это, мы совершим ошибку. Блистательный господин N возвращается к исполнению своих прежних обязанностей и еще почти год занимает один из самых высоких постов в стране.
В конце концов, видимо, кому-то все же надоедает, что столь заметный участник госпереворота, что называется, «отсвечивает» и его тихонько просят «свалить». Чиновник лениво подает в оставку, а парламент столь же лениво ее утверждает.
Перед нами почетный пенсионер, как сказали бы в советские времена, «союзного значения». Уход с такого поста дает ему полное право рассчитывать на безбедное и спокойное существование до конца своих дней.
На самом деле, эта история абсолютно реальна, и финальный ее аккорд прозвучал на этой неделе. Я имею в виду оставку Верховного судьи Южной Осетии Ацамаза Биченова, человека, который на основании ложных, непроверенных фактов отменил итоги прошлогодних февральских выборов. Победа Аллы Джиооевой на них оказалась настолько очевидной и сокрушительной, что представить себе, как кто-то осмелится подвергнуть сомнению этот абсолютной в своей нотвергаемости результат, было крайне затруднительно. Тем не менее, такой славный персонаж отыскался. У Биченова и до этого репутация была не просто подмоченной, а в высшей степени поганой. Его считали карательным пресс-папье, к которому всякий раз прибегал Эдуард Кокойты, если ему нужно было обрушить всю тяжесть судебной системы на голову своего очередного оппонента.
Биченову, собственно, нечего было тогда терять, и он – то ли в силу заметной интеллектуальной непроходимости, то ли еще не научившись бояться правосудия, поскольку сам же его и представлял – охотно взялся исполнить поручение, которое носило все признаки тягчайшего государственного преступления. Ситуацию не удалось заморозить, но Алла Джиоева не стала президентом. Однако заговорщики рассчитывали на большее – они хотели вернуть себе власть в республике. Не получилось…
Новый глава ЮО Леонид Тибилов, которому вообще свойственна некоторая медлительность в принятии решений, в течение долгих месяцев, видимо, пытался сосредоточиться, силясь уразуметь, что это там за странный и смутно знакомый человек занимает кресло Верховного судьи. И вот, по всей вероятности, до президента недавно, наконец, дошло, что здесь что-то не так.
Само по себе то обстоятельство, что Биченов продолжал столь долгое время после выборов занимать один из высших постов в республике являлось издевательством над избирателями. Но никто даже не думал исправлять эту оскорбительную для любого нормального человека ситуацию. Мирная, едва ли не почетная с учетом криминального прошлого отставка чиновника, совершившего серьезнейшее преступление, стала заключительной главой истории о глубочайшем неуважении власти к мнению народа, которому она вроде бы обязана служить.
Понятно, что люди, сформированные еще старой, советской системой, и не знают и плохо понимают, что это и как это - считаться с интересами и волей граждан. Для них все это – пустая абстракция, бессмысленное словесное кружево. Но рядом же стоят молодые, уже познавшие смыслы нового времени. Почему бы им не подтолкнуть стариков и не сказать им: Вы что, деды, совсем охмурели!»
В конце концов, видимо, кому-то все же надоедает, что столь заметный участник госпереворота, что называется, «отсвечивает» и его тихонько просят «свалить». Чиновник лениво подает в оставку, а парламент столь же лениво ее утверждает.
Перед нами почетный пенсионер, как сказали бы в советские времена, «союзного значения». Уход с такого поста дает ему полное право рассчитывать на безбедное и спокойное существование до конца своих дней.
На самом деле, эта история абсолютно реальна, и финальный ее аккорд прозвучал на этой неделе. Я имею в виду оставку Верховного судьи Южной Осетии Ацамаза Биченова, человека, который на основании ложных, непроверенных фактов отменил итоги прошлогодних февральских выборов. Победа Аллы Джиооевой на них оказалась настолько очевидной и сокрушительной, что представить себе, как кто-то осмелится подвергнуть сомнению этот абсолютной в своей нотвергаемости результат, было крайне затруднительно. Тем не менее, такой славный персонаж отыскался. У Биченова и до этого репутация была не просто подмоченной, а в высшей степени поганой. Его считали карательным пресс-папье, к которому всякий раз прибегал Эдуард Кокойты, если ему нужно было обрушить всю тяжесть судебной системы на голову своего очередного оппонента.
Биченову, собственно, нечего было тогда терять, и он – то ли в силу заметной интеллектуальной непроходимости, то ли еще не научившись бояться правосудия, поскольку сам же его и представлял – охотно взялся исполнить поручение, которое носило все признаки тягчайшего государственного преступления. Ситуацию не удалось заморозить, но Алла Джиоева не стала президентом. Однако заговорщики рассчитывали на большее – они хотели вернуть себе власть в республике. Не получилось…
Новый глава ЮО Леонид Тибилов, которому вообще свойственна некоторая медлительность в принятии решений, в течение долгих месяцев, видимо, пытался сосредоточиться, силясь уразуметь, что это там за странный и смутно знакомый человек занимает кресло Верховного судьи. И вот, по всей вероятности, до президента недавно, наконец, дошло, что здесь что-то не так.
Само по себе то обстоятельство, что Биченов продолжал столь долгое время после выборов занимать один из высших постов в республике являлось издевательством над избирателями. Но никто даже не думал исправлять эту оскорбительную для любого нормального человека ситуацию. Мирная, едва ли не почетная с учетом криминального прошлого отставка чиновника, совершившего серьезнейшее преступление, стала заключительной главой истории о глубочайшем неуважении власти к мнению народа, которому она вроде бы обязана служить.
Понятно, что люди, сформированные еще старой, советской системой, и не знают и плохо понимают, что это и как это - считаться с интересами и волей граждан. Для них все это – пустая абстракция, бессмысленное словесное кружево. Но рядом же стоят молодые, уже познавшие смыслы нового времени. Почему бы им не подтолкнуть стариков и не сказать им: Вы что, деды, совсем охмурели!»
