ТБИЛИСИ---Когда новые власти "Грузинской мечты" говорят о планах в области демократических реформ, одна из их излюбленных тем – система местного самоуправления. Премьер Бидзина Иванишвили особенно охотно обсуждает ее в беседах с западными визитерами. Делались и публичные заявления, что уровень реальной независимости как региональных, так и муниципальных властей скоро резко повысится.
Если пришедшая к власти коалиция действительно выполнит это обещание, политическая система в Грузии станет более демократичной. Но пока делается прямо противоположное. Для их предшественников из "Национального движения" развитие местного самоуправления явно не было приоритетом. Правящая группа не доверяла местным элитам, считая их недостаточно просвещенными и подверженными коррупции, и предпочитала претворять в жизнь быстрые реформы из единого центра. Формальные компетенции муниципальной власти были крайне узки, а основную часть финансовых средств она получала через центральную казну – правда, согласно определенной законом формуле. Фактически деятельность муниципалитетов весьма плотно координировалась из столицы.
Но на институциональном уровне реформа местного самоуправления, проведенная "Национальным движением" в 2006 году, заключала в себе важное нововведение: впервые ключевой районный уровень местной власти – сейчас он называется муниципальным – стал формально независим от центрального правительства. Реальный контроль осуществлялся по партийной линии: на местных выборах 2010 года во всех муниципалитетах победила правящая партия, соответственно, она могла контролировать все назначения на местном уровне. Тем более что мэров избирали не жители прямым голосованием, а члены местных советов – сакребуло. В таком случае решающее значение имеет именно воля партии.
Парламентские выборы первого октября привели к принципиально новой реальности в отношениях между центральной и местной властями: одна партия доминировала на уровне центральной власти, а ее оппозиция – на муниципальном. По закону с этим ничего невозможно поделать, так как муниципальная власть формируется исключительно на основе местных выборов – следующие должны пройти в 2014 году. Таким образом, реформа 2006 года впервые принесла реальные плоды: местная власть стала политически независима от общенациональной.
Или должна была стать. Но "Грузинская мечта" решила с этим не мириться. Их идеология проста: выборы показали, что народ за нас, следовательно, мы должны контролировать власть на всех уровнях. А если этой цели нельзя достичь законным путем, народ должен взять власть в свои руки не законными, но демократическими методами (в теории это называется "охлократией", т. е. "властью толпы"). В различных городах Грузии начались митинги с требованием отставки местных руководителей. Часто толпа врывалась в здания местных муниципалитетов и старалась удалить не нравившихся ей функционеров физически. Можно предположить, что параллельно членам местных сакребуло доходчиво объясняли, почему для них же выгоднее вовремя перейти на сторону победителей.
Идеологи новых властей и премьер Иванишвили умывают руки – мол, мы ни при чем, но не можем запретить народу выразить свое недовольство. То, что ведущую роль в акциях протеста играют местные лидеры "Грузинской мечты", объясняется особо высоким уровнем внутренней демократии в созданной миллиардером политической организации. В общем, алиби есть, смотря кто ему верит.
Резкая критика западных политических лидеров и прессы по отношению к первым шагам новых властей в первую очередь касалась использования правосудия в политических целях и атаки на местное самоуправление. Но эту критику сначала приписали сознательной дезинформации, а недавно Иванишвили с гордостью заявил, что его правительству удалось выдержать давление со стороны Запада в вопросах, касающихся отношений с представителями предыдущей власти. Он не уточнял, но можно предположить, что имелись в виду и требования прекратить атаки на муниципалитеты.
Результаты кампании пока смешанные. "Национальному движению" удалось сохранить контроль лишь над меньшинством муниципалитетов – остальные переметнулись к новым властям. Но, например, тот факт, что руководители основных городов – Тбилиси и Кутаиси – не подчиняются центру, конечно, неприятен Иванишвили.
Неправильно такой результат объяснять лишь давлением новых властей. Не приходится сомневаться, что в рядах "Национального движения" немало конформистов, которые вполне по своей инициативе решили примкнуть к победителям. Но что давление есть, и оно представляет собой более или менее координированную политику, сомневаться трудно. Как это совместить с широко разрекламированным желанием "Грузинской мечты" расширить полномочия и независимость местного самоуправления? Впрочем, в действиях новых властей и без этого немало противоречий, в которых приходится разбираться.
Если пришедшая к власти коалиция действительно выполнит это обещание, политическая система в Грузии станет более демократичной. Но пока делается прямо противоположное. Для их предшественников из "Национального движения" развитие местного самоуправления явно не было приоритетом. Правящая группа не доверяла местным элитам, считая их недостаточно просвещенными и подверженными коррупции, и предпочитала претворять в жизнь быстрые реформы из единого центра. Формальные компетенции муниципальной власти были крайне узки, а основную часть финансовых средств она получала через центральную казну – правда, согласно определенной законом формуле. Фактически деятельность муниципалитетов весьма плотно координировалась из столицы.
Но на институциональном уровне реформа местного самоуправления, проведенная "Национальным движением" в 2006 году, заключала в себе важное нововведение: впервые ключевой районный уровень местной власти – сейчас он называется муниципальным – стал формально независим от центрального правительства. Реальный контроль осуществлялся по партийной линии: на местных выборах 2010 года во всех муниципалитетах победила правящая партия, соответственно, она могла контролировать все назначения на местном уровне. Тем более что мэров избирали не жители прямым голосованием, а члены местных советов – сакребуло. В таком случае решающее значение имеет именно воля партии.
Парламентские выборы первого октября привели к принципиально новой реальности в отношениях между центральной и местной властями: одна партия доминировала на уровне центральной власти, а ее оппозиция – на муниципальном. По закону с этим ничего невозможно поделать, так как муниципальная власть формируется исключительно на основе местных выборов – следующие должны пройти в 2014 году. Таким образом, реформа 2006 года впервые принесла реальные плоды: местная власть стала политически независима от общенациональной.
Или должна была стать. Но "Грузинская мечта" решила с этим не мириться. Их идеология проста: выборы показали, что народ за нас, следовательно, мы должны контролировать власть на всех уровнях. А если этой цели нельзя достичь законным путем, народ должен взять власть в свои руки не законными, но демократическими методами (в теории это называется "охлократией", т. е. "властью толпы"). В различных городах Грузии начались митинги с требованием отставки местных руководителей. Часто толпа врывалась в здания местных муниципалитетов и старалась удалить не нравившихся ей функционеров физически. Можно предположить, что параллельно членам местных сакребуло доходчиво объясняли, почему для них же выгоднее вовремя перейти на сторону победителей.
Идеологи новых властей и премьер Иванишвили умывают руки – мол, мы ни при чем, но не можем запретить народу выразить свое недовольство. То, что ведущую роль в акциях протеста играют местные лидеры "Грузинской мечты", объясняется особо высоким уровнем внутренней демократии в созданной миллиардером политической организации. В общем, алиби есть, смотря кто ему верит.
Резкая критика западных политических лидеров и прессы по отношению к первым шагам новых властей в первую очередь касалась использования правосудия в политических целях и атаки на местное самоуправление. Но эту критику сначала приписали сознательной дезинформации, а недавно Иванишвили с гордостью заявил, что его правительству удалось выдержать давление со стороны Запада в вопросах, касающихся отношений с представителями предыдущей власти. Он не уточнял, но можно предположить, что имелись в виду и требования прекратить атаки на муниципалитеты.
Результаты кампании пока смешанные. "Национальному движению" удалось сохранить контроль лишь над меньшинством муниципалитетов – остальные переметнулись к новым властям. Но, например, тот факт, что руководители основных городов – Тбилиси и Кутаиси – не подчиняются центру, конечно, неприятен Иванишвили.
Неправильно такой результат объяснять лишь давлением новых властей. Не приходится сомневаться, что в рядах "Национального движения" немало конформистов, которые вполне по своей инициативе решили примкнуть к победителям. Но что давление есть, и оно представляет собой более или менее координированную политику, сомневаться трудно. Как это совместить с широко разрекламированным желанием "Грузинской мечты" расширить полномочия и независимость местного самоуправления? Впрочем, в действиях новых властей и без этого немало противоречий, в которых приходится разбираться.
