– Как вы считаете, процесс восстановления разрушенного в 2008 году жилья завершен?
Алла, 25 лет: Кажется, нет. Ведь многие люди до сих пор говорят, и по телевидению бывают репортажи, что не восстановили их жилье. Некоторым быстро восстановили, а некоторым нет. Вот из наших соседей ни у кого не было разрушений.
Лаврентий, 57 лет: Для кого-то завершен процесс, а для кого-то нет. Например, у меня кооперативный дом, он сгорел, но никто ничего не сделал. Мы сами его восстановили.
– И вам не оплатили стоимость ремонта?
Лаврентий: Ни копейки мы не получили. Никто не платит, никто ничего не говорит. Смотрю вокруг, у них тоже не лучше положение.
Госа, 60 лет: Разрушенные дома многим восстановили. Есть и такие, кому не восстановили дом. Я сама в Дзау живу, там тоже есть такие дома. А в Цхинвале моя дочь живет, у нее тоже до сих пор дом не восстановлен до конца. Есть стены и крыша. А сейчас говорят, что денег больше нет. Прораб не годился, деньги дел куда-то. А дом недостроенным остался, до сих пор в нем не живут.
Лейла, 37 лет: Нет, восстановление не завершено. Если было бы завершено, в городе не осталось бы домов, которые разрушены. Есть еще дома, которые разрушены и не восстановлены. В моем подъезде на пятом этаже есть такая квартира. Там вообще ничего не восстановили. Это на улице Таболова, 72, квартира 44. Там ничего не восстановлено, а хозяева живут где-то у друзей или на квартире, не знаю.
Юрий, 52 года: Мне кажется, что не завершен этот процесс. Лично мой дом был разрушен. Мы ходим, но пока еще не восстановлен он. К нему еще не приступали даже. По городу восстановили, конечно, много домов, но весь процесс пока не завершен.
– А ваш дом разрушен полностью или частично?
Юрий: Частично. Говорят: "подождите, подождите, подождите". Уже три года ждем. Сколько еще ждать?
– А что называют главной причиной задержки?
Юрий: Финансирование.
Лика, 21 год: Нет, еще не завершено восстановление. Ни у кого из знакомых не разрушен дом, я просто слышала от людей. Сама я таких не знаю.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Алла, 25 лет: Кажется, нет. Ведь многие люди до сих пор говорят, и по телевидению бывают репортажи, что не восстановили их жилье. Некоторым быстро восстановили, а некоторым нет. Вот из наших соседей ни у кого не было разрушений.
Лаврентий, 57 лет: Для кого-то завершен процесс, а для кого-то нет. Например, у меня кооперативный дом, он сгорел, но никто ничего не сделал. Мы сами его восстановили.
– И вам не оплатили стоимость ремонта?
Лаврентий: Ни копейки мы не получили. Никто не платит, никто ничего не говорит. Смотрю вокруг, у них тоже не лучше положение.
Госа, 60 лет: Разрушенные дома многим восстановили. Есть и такие, кому не восстановили дом. Я сама в Дзау живу, там тоже есть такие дома. А в Цхинвале моя дочь живет, у нее тоже до сих пор дом не восстановлен до конца. Есть стены и крыша. А сейчас говорят, что денег больше нет. Прораб не годился, деньги дел куда-то. А дом недостроенным остался, до сих пор в нем не живут.
Лейла, 37 лет: Нет, восстановление не завершено. Если было бы завершено, в городе не осталось бы домов, которые разрушены. Есть еще дома, которые разрушены и не восстановлены. В моем подъезде на пятом этаже есть такая квартира. Там вообще ничего не восстановили. Это на улице Таболова, 72, квартира 44. Там ничего не восстановлено, а хозяева живут где-то у друзей или на квартире, не знаю.
Юрий, 52 года: Мне кажется, что не завершен этот процесс. Лично мой дом был разрушен. Мы ходим, но пока еще не восстановлен он. К нему еще не приступали даже. По городу восстановили, конечно, много домов, но весь процесс пока не завершен.
– А ваш дом разрушен полностью или частично?
Юрий: Частично. Говорят: "подождите, подождите, подождите". Уже три года ждем. Сколько еще ждать?
– А что называют главной причиной задержки?
Юрий: Финансирование.
Лика, 21 год: Нет, еще не завершено восстановление. Ни у кого из знакомых не разрушен дом, я просто слышала от людей. Сама я таких не знаю.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
