"Единое национальное движение" имеет шанс стать первой нормальной политической партией в постсоветской Грузии. Использует ли оно его – другой вопрос.
Под "нормальной партией" я подразумеваю более или менее стабильную организацию, которая реально влияет на политическую жизнь своей страны и может функционировать как во власти, так и в оппозиции. Важным признаком такой партии является то, что ее идентичность не зависит от единственного политического лидера.
До сих пор ЕНД такой партией не было. После своего создания в 2001-м году и до "Революции роз" в ноябре 2003-го это было массовое движение протеста, сформированное вокруг популярного харизматического лидера – Михаила Саакашвили. Его сторонниками становились те, кто считал, что Саакашвили – самая перспективная альтернатива непопулярному к тому времени режиму Эдуарда Шеварднадзе.
После прихода к власти и слияния с партией "Объединенных демократов" во главе с Зурабом Жвания и Нино Бурджанадзе обновленное "Национальное движение" стало играть примерно ту же роль, что до того "Союз граждан Грузии", т.е. фактически стало придатком административных структур. Его функцией было выполнять конкретные задания в основном предвыборного характера. Основным мотивом для вступления в партию было получение работы в государственных учреждениях.
Сейчас, через семь месяцев после потери власти, ЕНД лишилось определенного количества депутатов парламента и контроля над большинством муниципалитетов Грузии. Тем не менее оно сохранило костяк своей команды и сторонников и остается главной, фактически пока единственной оппозиционной партией страны.
Такого развития событий мало кто ожидал: большинство считало, что "националы" повторят путь прежних партий власти, т.е. канут в небытие. Именно на это надеялось и новое правительство: Бидзина Иванишвили обещал своим сторонниками, что к следующим выборам "Национальное движение" перестанет существовать.
Что может объединять ЕНД после потери рычагов власти? Главное – оно ассоциируется с конкретной политикой и достижениями его девятилетнего правления. Сейчас большинство населения не расположено о них вспоминать – больше говорят о плохом. Но руководители и сторонники партии надеются, что скоро народ поймет, что "Грузинская мечта" неспособна выполнить свои обещания и, более того, ситуация в стране ухудшается; тогда он с благодарностью вспомнит о "Национальном движении" и вновь обратится к нему за помощью.
Будет ли это так? Может быть, да, может быть, нет. Многие, включая тех, кто, в принципе, симпатизирует прежней власти, относятся к долгосрочным перспективам "Национального движения" скептически. Для этого есть основания: прежде всего, потому что прецедентов стабильных политических партий, которые представляют собой нечто большее, чем группу поддержки конкретного политического лидера, в Грузии нет. Могут напомнить о Республиканской партии, которой удалось сохранить свой бренд за все время независимости, несмотря на смену нескольких лидеров. Однако это – пример не слишком привлекательный, так как республиканцы никогда не играли самостоятельной политической роли и лишь старались подстроиться под различные политические коалиции. У "Национального движения" амбиции на порядок выше.
19 апреля оно организует свою первую массовую демонстрацию после перехода в оппозицию. Акция анонсирована как выражение поддержи европейскому выбору Грузии, который, по мнению "Национального движения", после прихода новой власти оказался под вопросом. Но главная цель – показать, что оппозиция жива и у нее есть своя база поддержки.
Главным вызовом для "Национального движения" может оказаться сохранение внутреннего единства. Уже сегодня можно сказать, что кроме Михаила Саакашвили у него есть еще один лидер, который вполне может тягаться с ним по популярности, – это Вано Мерабишвили, бывший премьер, который после выборов стал генеральным секретарем партии. Само по себе это – признак зрелости организации. Однако это же и серьезный вызов. Автоматически поползли слухи о трениях между двумя лидерами. Как видно, у них различное отношение к Бачо Ахалая, бывшему министру обороны, а затем внутренних дел, который в данный момент находится в заключении: он был одним из фаворитов президента, но у него сложные отношения с Мерабишвили. Это может привести к скандалу.
Противоречия внутри нормальных политических партий естественны. Это – испытание, которое организация может либо выдержать, либо нет. Если "Национальному движению" удастся через него пройти, это будет важно не только для отдельной партии, но для развития цивилизованной политической системы в Грузии.
Под "нормальной партией" я подразумеваю более или менее стабильную организацию, которая реально влияет на политическую жизнь своей страны и может функционировать как во власти, так и в оппозиции. Важным признаком такой партии является то, что ее идентичность не зависит от единственного политического лидера.
До сих пор ЕНД такой партией не было. После своего создания в 2001-м году и до "Революции роз" в ноябре 2003-го это было массовое движение протеста, сформированное вокруг популярного харизматического лидера – Михаила Саакашвили. Его сторонниками становились те, кто считал, что Саакашвили – самая перспективная альтернатива непопулярному к тому времени режиму Эдуарда Шеварднадзе.
После прихода к власти и слияния с партией "Объединенных демократов" во главе с Зурабом Жвания и Нино Бурджанадзе обновленное "Национальное движение" стало играть примерно ту же роль, что до того "Союз граждан Грузии", т.е. фактически стало придатком административных структур. Его функцией было выполнять конкретные задания в основном предвыборного характера. Основным мотивом для вступления в партию было получение работы в государственных учреждениях.
Сейчас, через семь месяцев после потери власти, ЕНД лишилось определенного количества депутатов парламента и контроля над большинством муниципалитетов Грузии. Тем не менее оно сохранило костяк своей команды и сторонников и остается главной, фактически пока единственной оппозиционной партией страны.
Такого развития событий мало кто ожидал: большинство считало, что "националы" повторят путь прежних партий власти, т.е. канут в небытие. Именно на это надеялось и новое правительство: Бидзина Иванишвили обещал своим сторонниками, что к следующим выборам "Национальное движение" перестанет существовать.
Что может объединять ЕНД после потери рычагов власти? Главное – оно ассоциируется с конкретной политикой и достижениями его девятилетнего правления. Сейчас большинство населения не расположено о них вспоминать – больше говорят о плохом. Но руководители и сторонники партии надеются, что скоро народ поймет, что "Грузинская мечта" неспособна выполнить свои обещания и, более того, ситуация в стране ухудшается; тогда он с благодарностью вспомнит о "Национальном движении" и вновь обратится к нему за помощью.
Будет ли это так? Может быть, да, может быть, нет. Многие, включая тех, кто, в принципе, симпатизирует прежней власти, относятся к долгосрочным перспективам "Национального движения" скептически. Для этого есть основания: прежде всего, потому что прецедентов стабильных политических партий, которые представляют собой нечто большее, чем группу поддержки конкретного политического лидера, в Грузии нет. Могут напомнить о Республиканской партии, которой удалось сохранить свой бренд за все время независимости, несмотря на смену нескольких лидеров. Однако это – пример не слишком привлекательный, так как республиканцы никогда не играли самостоятельной политической роли и лишь старались подстроиться под различные политические коалиции. У "Национального движения" амбиции на порядок выше.
19 апреля оно организует свою первую массовую демонстрацию после перехода в оппозицию. Акция анонсирована как выражение поддержи европейскому выбору Грузии, который, по мнению "Национального движения", после прихода новой власти оказался под вопросом. Но главная цель – показать, что оппозиция жива и у нее есть своя база поддержки.
Главным вызовом для "Национального движения" может оказаться сохранение внутреннего единства. Уже сегодня можно сказать, что кроме Михаила Саакашвили у него есть еще один лидер, который вполне может тягаться с ним по популярности, – это Вано Мерабишвили, бывший премьер, который после выборов стал генеральным секретарем партии. Само по себе это – признак зрелости организации. Однако это же и серьезный вызов. Автоматически поползли слухи о трениях между двумя лидерами. Как видно, у них различное отношение к Бачо Ахалая, бывшему министру обороны, а затем внутренних дел, который в данный момент находится в заключении: он был одним из фаворитов президента, но у него сложные отношения с Мерабишвили. Это может привести к скандалу.
Противоречия внутри нормальных политических партий естественны. Это – испытание, которое организация может либо выдержать, либо нет. Если "Национальному движению" удастся через него пройти, это будет важно не только для отдельной партии, но для развития цивилизованной политической системы в Грузии.
