Бидзина Иванишвили надеется, что Грузия в "ближайшее время" станет членом Североатлантического альянса. Как на это смотрят жители Грузии, и считают ли они вообще необходимой интеграцию в НАТО?
Нукри, 52 года: Очень сомневаюсь, что это произойдет в ближайшем будущем. Я лично еще до конца не определился, нужно нам входить НАТО или нет, однако нас туда никто не примет, пока мы не уладим внутренние проблемы. А потом, может, и надо будет вступить.
Марина, 49 лет: Я не знаю, все возможно, наверное. Но я против военных блоков, я не считаю их панацеей от всего. Думаю, надо идти немного другим путем всем людям.
Гиули, 64 года: Я согласен с позицией нашего премьера: Грузия должна стать членом НАТО. Главным препятствием на этом пути, по-моему, являются разногласия между старыми властями и новыми, когда они разрешатся, а страна состоится как демократическое государство, тогда и примут нас в НАТО.
Светлана, 42 года: Говорят, что тогда мы станем жить лучше, как и другие страны. Может быть, дороги откроются. Но если сюда они введут свои войска, то это уже может стать проблемой. А если откроются дороги для людей, это будет неплохо.
Заза, 33 года: Все шансы на вступление есть, причем, это случится скорее, чем думаем. Перед нами только одно препятствие – время, нужно чуть подождать.
Марина, 36 лет: Я сомневаюсь, что мы присоединимся к НАТО в ближайшие год или два. Вообще, решать этот вопрос – дело политиков, но я бы хотела видеть Грузию нейтральной страной.
Асмат, 41 год: Случится это в ближайшей перспективе или нет, я сказать не могу, но я считаю, что рано или поздно мы туда войдем. Я поддерживаю курс на интеграцию в Европу и Запад в целом.
Георгий, 69 лет: Если мы присоединимся к НАТО, то мы будем чувствовать себя защищенными – это поняли еще при правительстве Шеварднадзе, и с тех пор мы хотим туда войти, а нас не пускают. И никто не знает, когда это все закончится, и получит ли Грузия эту защиту. Я сомневаюсь, что из-за нас другие страны станут рисковать.
Рамаз, 50 лет: Членство в НАТО необходимо Грузии, но я сомневаюсь, что мы войдем в НАТО до того, как решим наши территориальные проблемы. Мы хотим в НАТО, чтобы их решить, но они не пойдут на это – мы сами должны разобраться с конфликтами, и тогда нас примут в НАТО.
Нукри, 52 года: Очень сомневаюсь, что это произойдет в ближайшем будущем. Я лично еще до конца не определился, нужно нам входить НАТО или нет, однако нас туда никто не примет, пока мы не уладим внутренние проблемы. А потом, может, и надо будет вступить.
Марина, 49 лет: Я не знаю, все возможно, наверное. Но я против военных блоков, я не считаю их панацеей от всего. Думаю, надо идти немного другим путем всем людям.
Гиули, 64 года: Я согласен с позицией нашего премьера: Грузия должна стать членом НАТО. Главным препятствием на этом пути, по-моему, являются разногласия между старыми властями и новыми, когда они разрешатся, а страна состоится как демократическое государство, тогда и примут нас в НАТО.
Светлана, 42 года: Говорят, что тогда мы станем жить лучше, как и другие страны. Может быть, дороги откроются. Но если сюда они введут свои войска, то это уже может стать проблемой. А если откроются дороги для людей, это будет неплохо.
Заза, 33 года: Все шансы на вступление есть, причем, это случится скорее, чем думаем. Перед нами только одно препятствие – время, нужно чуть подождать.
Марина, 36 лет: Я сомневаюсь, что мы присоединимся к НАТО в ближайшие год или два. Вообще, решать этот вопрос – дело политиков, но я бы хотела видеть Грузию нейтральной страной.
Асмат, 41 год: Случится это в ближайшей перспективе или нет, я сказать не могу, но я считаю, что рано или поздно мы туда войдем. Я поддерживаю курс на интеграцию в Европу и Запад в целом.
Георгий, 69 лет: Если мы присоединимся к НАТО, то мы будем чувствовать себя защищенными – это поняли еще при правительстве Шеварднадзе, и с тех пор мы хотим туда войти, а нас не пускают. И никто не знает, когда это все закончится, и получит ли Грузия эту защиту. Я сомневаюсь, что из-за нас другие страны станут рисковать.
Рамаз, 50 лет: Членство в НАТО необходимо Грузии, но я сомневаюсь, что мы войдем в НАТО до того, как решим наши территориальные проблемы. Мы хотим в НАТО, чтобы их решить, но они не пойдут на это – мы сами должны разобраться с конфликтами, и тогда нас примут в НАТО.
