Опять не выходит у нас разговор про хорошие новости. За последние недели о Чечне и чеченцах говорили много во всем мире после бостонского теракта 15 апреля. Теракт унес три жизни, покалечил 200 человек, и в этой кровавой подлости обвиняют братьев Царнаевых. Тамерлан убит при попытке задержания. Джохар ранен, захвачен живым и даже дал показания.
Оговорюсь сразу: здесь не будет ни слова о хитроумных провокациях спецслужб, об этом говорят много и без меня. И отец Царнаевых успел сразу заявить в интервью "Известиям", что его детей подставили. А что еще он мог сказать, если спрашивать на Кавказе будут с него – со старшего мужчины? Точно то же говорил отец одной из террористок, взорвавшихся три года назад в московском метро: что его дочь невиновна, ее украли, подставили и т.д. И что, был хоть один повод ему верить?
Потом выступила мать Тамерлана и Джохара. Ее слова были еще категоричней. Но что это доказывает? Дело даже не в 51-й статье Конституции, позволяющей не свидетельствовать против себя и близких родственников. Ведь вот уже вполне русские как бы аналитики рассуждали о коварстве американских спецслужб, указывая на время появления на сайтах сообщений о теракте и комментариях к ним. Заранее, мол, все написали, выдали себя. Похоже, о часовых поясах в отечественной конторе глубокого бурения не знают, а землю до сих пор полагают плоской.
Во всем виновата Америка, но здесь не только наш привычный вывих нелюбви к ней, а, скорее, всероссийская, третьемирная привычка к безответственности. Если что-то случилось, то я за это не отвечаю, мы за это не отвечаем, это оно само, это они сами сделали.
Ну да, конечно, спросят ведь не только с отца, а и с чеченских силовиков, и с российских спецслужб, как когда-то, полвека назад, пришлось объясняться, что делал в Советском Союзе Ли Харви Освальд.
Невысказанный вопрос и теперь адресован в Россию в целом и в Чечню в частности. Как же так, чеченское руководство получило неограниченные возможности и полномочия для борьбы с шайтанами для контртеррористических операций, а тут раз за разом: 2010-й – два теракта в московском метро, ответственность за которые взял на себя Доку Умаров, 2011-й – теракт в Домодедово, опять-таки связываемый с умаровским подпольем "Имарат Кавказ", и вот опять, теперь уже за океаном.
Пресс-секретарь Рамзана Кадырова, отвечая на высказанные и невысказанные претензии, сказал, что в зрелом возрасте Царнаевы в Чечне не проживали, а если стали "плохишами", то тут вопрос к тем, кто их воспитывал.
Боюсь, я должен согласиться с представителями власти. Я отнюдь не убежден, что теракт в Бостоне связан с чеченским подпольем, хотя и не ставлю под сомнение выводы и действия американских спецслужб. Я не могу ничего утверждать или отрицать – для этого нужно владеть материалами расследования. Я могу лишь высказать обоснованные сомнения. Вряд ли к этому теракту был причастен Доку Умаров. И вот почему.
Давайте вспомним теракт 2010 года. Умаров взял ответственность за него трое суток спустя, просто потому, что запись, сделанная в тот же день, дошла до сети интернет спустя три дня. Видимо, несли в руках, а не пересылали по электронной почте или телефонной связи. Российские спецслужбы слишком хорошо контролируют средства электросвязи, а боевики слишком хорошо знают, что неосторожный выход в сеть может быть чреват ракетным или бомбовым ударом. При такой скорости связи Доку Умаров не может ничем руководить, он может лишь брать на себя ответственность.
Более того, именно чеченский сектор подполья в последние годы был ориентирован на действия внутри республики, и убитые 24 января 2013 года Хусейн и Муслим Гакаевы, Асланбек Вадалов, Тархан Газиев или погибшие 29 июля прошлого года Заурбеков и Дарханов, – они все были ориентированы и посылали своих подчиненных совершать нападения против местных чеченских силовых и административных структур. В этом они не совпадают с общей линией северокавказского подполья, с линией Доку Умарова на теракты за пределами Чечни.
Тогда в чем же дело? Ведь, кажется, уже доказано или, по крайней мере, есть обоснованные предположения, что Царнаевы имели связи на территории Дагестана с теми или иными боевиками, связанными с подпольем. Но в том-то и дело, что это, во-первых, не чеченский сектор подполья, а во-вторых, вряд ли можно считать это местной структурой, скорее, это такой общемировой диффузный, направляемый отнюдь не чьими-то приказами, а идеологией, фронт борьбы против Запада в целом и Америки в частности. Один из тех, с кем связывался Царнаев, – палестинец Нидаль, убитый 19 мая прошлого года в Махачкале. Другой, возможно, связанный с ним, – Плотников, русский, живший в Канаде и принявший ислам.
Боюсь, что здесь дело не в Чечне, не в Кавказе, а в том, что почему-то интегрированные на Западе молодые люди, иногда даже выросшие и родившиеся в своей стране, вдруг присоединяются к этой глобальной сети. И вопрос тут не к тем странам, откуда они приехали, а к тем странам, в которых они жили и против которых вдруг подняли руку. Получается, что здесь речь идет о безответственности, уже не российской. Почему они, столь долго жившие у нас, пошли по этому преступному пути? Это вопрос очень тяжелый, и это нехорошая новость из Чечни, пожалуй, для всего цивилизованного мира.
Оговорюсь сразу: здесь не будет ни слова о хитроумных провокациях спецслужб, об этом говорят много и без меня. И отец Царнаевых успел сразу заявить в интервью "Известиям", что его детей подставили. А что еще он мог сказать, если спрашивать на Кавказе будут с него – со старшего мужчины? Точно то же говорил отец одной из террористок, взорвавшихся три года назад в московском метро: что его дочь невиновна, ее украли, подставили и т.д. И что, был хоть один повод ему верить?
Потом выступила мать Тамерлана и Джохара. Ее слова были еще категоричней. Но что это доказывает? Дело даже не в 51-й статье Конституции, позволяющей не свидетельствовать против себя и близких родственников. Ведь вот уже вполне русские как бы аналитики рассуждали о коварстве американских спецслужб, указывая на время появления на сайтах сообщений о теракте и комментариях к ним. Заранее, мол, все написали, выдали себя. Похоже, о часовых поясах в отечественной конторе глубокого бурения не знают, а землю до сих пор полагают плоской.
Во всем виновата Америка, но здесь не только наш привычный вывих нелюбви к ней, а, скорее, всероссийская, третьемирная привычка к безответственности. Если что-то случилось, то я за это не отвечаю, мы за это не отвечаем, это оно само, это они сами сделали.
Ну да, конечно, спросят ведь не только с отца, а и с чеченских силовиков, и с российских спецслужб, как когда-то, полвека назад, пришлось объясняться, что делал в Советском Союзе Ли Харви Освальд.
Невысказанный вопрос и теперь адресован в Россию в целом и в Чечню в частности. Как же так, чеченское руководство получило неограниченные возможности и полномочия для борьбы с шайтанами для контртеррористических операций, а тут раз за разом: 2010-й – два теракта в московском метро, ответственность за которые взял на себя Доку Умаров, 2011-й – теракт в Домодедово, опять-таки связываемый с умаровским подпольем "Имарат Кавказ", и вот опять, теперь уже за океаном.
Пресс-секретарь Рамзана Кадырова, отвечая на высказанные и невысказанные претензии, сказал, что в зрелом возрасте Царнаевы в Чечне не проживали, а если стали "плохишами", то тут вопрос к тем, кто их воспитывал.
Боюсь, я должен согласиться с представителями власти. Я отнюдь не убежден, что теракт в Бостоне связан с чеченским подпольем, хотя и не ставлю под сомнение выводы и действия американских спецслужб. Я не могу ничего утверждать или отрицать – для этого нужно владеть материалами расследования. Я могу лишь высказать обоснованные сомнения. Вряд ли к этому теракту был причастен Доку Умаров. И вот почему.
Давайте вспомним теракт 2010 года. Умаров взял ответственность за него трое суток спустя, просто потому, что запись, сделанная в тот же день, дошла до сети интернет спустя три дня. Видимо, несли в руках, а не пересылали по электронной почте или телефонной связи. Российские спецслужбы слишком хорошо контролируют средства электросвязи, а боевики слишком хорошо знают, что неосторожный выход в сеть может быть чреват ракетным или бомбовым ударом. При такой скорости связи Доку Умаров не может ничем руководить, он может лишь брать на себя ответственность.
Более того, именно чеченский сектор подполья в последние годы был ориентирован на действия внутри республики, и убитые 24 января 2013 года Хусейн и Муслим Гакаевы, Асланбек Вадалов, Тархан Газиев или погибшие 29 июля прошлого года Заурбеков и Дарханов, – они все были ориентированы и посылали своих подчиненных совершать нападения против местных чеченских силовых и административных структур. В этом они не совпадают с общей линией северокавказского подполья, с линией Доку Умарова на теракты за пределами Чечни.
Тогда в чем же дело? Ведь, кажется, уже доказано или, по крайней мере, есть обоснованные предположения, что Царнаевы имели связи на территории Дагестана с теми или иными боевиками, связанными с подпольем. Но в том-то и дело, что это, во-первых, не чеченский сектор подполья, а во-вторых, вряд ли можно считать это местной структурой, скорее, это такой общемировой диффузный, направляемый отнюдь не чьими-то приказами, а идеологией, фронт борьбы против Запада в целом и Америки в частности. Один из тех, с кем связывался Царнаев, – палестинец Нидаль, убитый 19 мая прошлого года в Махачкале. Другой, возможно, связанный с ним, – Плотников, русский, живший в Канаде и принявший ислам.
Боюсь, что здесь дело не в Чечне, не в Кавказе, а в том, что почему-то интегрированные на Западе молодые люди, иногда даже выросшие и родившиеся в своей стране, вдруг присоединяются к этой глобальной сети. И вопрос тут не к тем странам, откуда они приехали, а к тем странам, в которых они жили и против которых вдруг подняли руку. Получается, что здесь речь идет о безответственности, уже не российской. Почему они, столь долго жившие у нас, пошли по этому преступному пути? Это вопрос очень тяжелый, и это нехорошая новость из Чечни, пожалуй, для всего цивилизованного мира.
