Что именно случилось 17 мая 2013 года в Тбилиси? Ожидалась молчаливая акция протеста против гомофобии. Взамен мы увидели демонстрацию силы грузинской "черной сотни" во главе с представителями православной церкви.
В этот же день в прошлом году первая попытка сексуальных меньшинств заявить о своих правах через уличное действо тоже привела к драке, но тогда нескольких нападавших вскоре арестовали, и через два дня сообщество ЛГБТ вполне безнаказанно развернуло свое многоцветное знамя перед парламентом Грузии. Тогда я тоже откликнулся на это событие на "Эхо Кавказа": мол, с трудом, но страна меняется.
В этом году ЛГБТ-активисты поверили в приход истинной демократии и анонсировали акцию заблаговременно, а премьер Бидзина Иванишвили и министр юстиции Тея Цулукиани сделали вполне политкорректные заявления о том, что права любых меньшинств будут защищены. Противники тоже готовились и предупреждали, что не допустят срама на улицах родного города, но активисты поверили заверениям властей и решили все равно выйти на улицу.
Все кончилось побоищем, где полиция даже не пыталась остановить агрессивную толпу во главе со священниками, но, к своей чести, смогла усадить участников акции в автобусы и увезти подальше. Никого не убили, но 17 человек (включая полицейских) получили травмы.
Права сексуальных меньшинств, особенно их право публично демонстрировать свою ориентацию, – болезненный вопрос для многих обществ, особенно традиционных, и почти везде именно церковь стоит во главе тех, кто клеймит содомский грех. Но значение произошедшего погрома не сводится к вопросу о правах меньшинств, как бы ни была важна эта проблема сама по себе. То, что мы увидели, было бунтом церкви против государства: было заявлено, что она стоит выше Конституции, наделена правом наказывать того, кого посчитает нужным, и никто не посмеет ей в этом помешать, потому что она может мобилизовать народ так, как никто другой. Если надо, выведем на улицу миллионы, сказал после акции один из ведущих иерархов, владыка Иаков. В Грузии впервые стали серьезно говорить об иранизации страны.
Зачатки подобного мы уже видели более десяти лет назад во времена правления Эдуарда Шеварднадзе, когда радикальная православная секта открыто и безнаказанно била большими деревянными крестами представителей Свидетелей Иеговы и других протестантских групп (сексуальные меньшинства тогда еще не отваживались говорить о своих правах вслух). Формально эта секта была отлучена от православной церкви, но все равно государство не смело ей мешать.
17-го во главе погромщиков были вполне легитимные иерархи, один из которых сразу после выполнения миссии отслужил благодарственный молебен в главном соборном храме страны Сиони. Через пару дней глава церкви Католикос-Патриарх Илия Второй высказал сожаление, что некоторые священники вели себя "неприлично" – видимо, имелось в виду использование нецензурной лексики. Политики всех мастей, включая оппозицию, ухватились за эти слова, как за соломинку – видите, церковь отмежевалась, виноваты отдельные священники. Но все понимают, что это чепуха: организацию и легитимацию погрома осуществила именно церковь.
Как реагирует власть? Премьер Иванишвили делает правильные заявления о том, что все (в том числе служители церкви) равны перед законом, а любые меньшинства имеют право самовыражаться. За это ему все дружно аплодируют. Но на деле через десять дней после акции лишь четверых погромщиков (вполне светских) оштрафовали на 100 лари (примерно 60 долларов) каждого. Двоих священников допросили, но задерживать не осмелились. Видимо, реального наказания не будет. Зато арестовали Вано Мерабишвили, генсека главной оппозиционной партии, – скорее всего, чтобы показать силу и перенести внимание.
Иванишвили можно понять: рейтинг церкви крайне высок, ссориться с ней политически опасно. Но дело не только в этом. Погромщики 17-го мая – его верные союзники. Позиция церкви сыграла важную роль в исходе последних выборов. Религиозных экстремистов, которых при Саакашвили посадили в тюрьму, новые власти освободили, как "политзаключенных" – они были среди организаторов погрома. После разгрома акции разгоряченные победой священники ругали не столько "пидарасов", сколько олицетворяющее гнилой Запад "Национальное движение" – с их точки зрения, это одно и то же. Таких хороших людей можно использовать против врага и в будущем. С другой стороны, слишком поощрять политические амбиции священников опасно для того же Иванишвили, и объективно в его интересах поставить их на место.
В этот же день в прошлом году первая попытка сексуальных меньшинств заявить о своих правах через уличное действо тоже привела к драке, но тогда нескольких нападавших вскоре арестовали, и через два дня сообщество ЛГБТ вполне безнаказанно развернуло свое многоцветное знамя перед парламентом Грузии. Тогда я тоже откликнулся на это событие на "Эхо Кавказа": мол, с трудом, но страна меняется.
В этом году ЛГБТ-активисты поверили в приход истинной демократии и анонсировали акцию заблаговременно, а премьер Бидзина Иванишвили и министр юстиции Тея Цулукиани сделали вполне политкорректные заявления о том, что права любых меньшинств будут защищены. Противники тоже готовились и предупреждали, что не допустят срама на улицах родного города, но активисты поверили заверениям властей и решили все равно выйти на улицу.
Все кончилось побоищем, где полиция даже не пыталась остановить агрессивную толпу во главе со священниками, но, к своей чести, смогла усадить участников акции в автобусы и увезти подальше. Никого не убили, но 17 человек (включая полицейских) получили травмы.
Права сексуальных меньшинств, особенно их право публично демонстрировать свою ориентацию, – болезненный вопрос для многих обществ, особенно традиционных, и почти везде именно церковь стоит во главе тех, кто клеймит содомский грех. Но значение произошедшего погрома не сводится к вопросу о правах меньшинств, как бы ни была важна эта проблема сама по себе. То, что мы увидели, было бунтом церкви против государства: было заявлено, что она стоит выше Конституции, наделена правом наказывать того, кого посчитает нужным, и никто не посмеет ей в этом помешать, потому что она может мобилизовать народ так, как никто другой. Если надо, выведем на улицу миллионы, сказал после акции один из ведущих иерархов, владыка Иаков. В Грузии впервые стали серьезно говорить об иранизации страны.
Зачатки подобного мы уже видели более десяти лет назад во времена правления Эдуарда Шеварднадзе, когда радикальная православная секта открыто и безнаказанно била большими деревянными крестами представителей Свидетелей Иеговы и других протестантских групп (сексуальные меньшинства тогда еще не отваживались говорить о своих правах вслух). Формально эта секта была отлучена от православной церкви, но все равно государство не смело ей мешать.
17-го во главе погромщиков были вполне легитимные иерархи, один из которых сразу после выполнения миссии отслужил благодарственный молебен в главном соборном храме страны Сиони. Через пару дней глава церкви Католикос-Патриарх Илия Второй высказал сожаление, что некоторые священники вели себя "неприлично" – видимо, имелось в виду использование нецензурной лексики. Политики всех мастей, включая оппозицию, ухватились за эти слова, как за соломинку – видите, церковь отмежевалась, виноваты отдельные священники. Но все понимают, что это чепуха: организацию и легитимацию погрома осуществила именно церковь.
Как реагирует власть? Премьер Иванишвили делает правильные заявления о том, что все (в том числе служители церкви) равны перед законом, а любые меньшинства имеют право самовыражаться. За это ему все дружно аплодируют. Но на деле через десять дней после акции лишь четверых погромщиков (вполне светских) оштрафовали на 100 лари (примерно 60 долларов) каждого. Двоих священников допросили, но задерживать не осмелились. Видимо, реального наказания не будет. Зато арестовали Вано Мерабишвили, генсека главной оппозиционной партии, – скорее всего, чтобы показать силу и перенести внимание.
Иванишвили можно понять: рейтинг церкви крайне высок, ссориться с ней политически опасно. Но дело не только в этом. Погромщики 17-го мая – его верные союзники. Позиция церкви сыграла важную роль в исходе последних выборов. Религиозных экстремистов, которых при Саакашвили посадили в тюрьму, новые власти освободили, как "политзаключенных" – они были среди организаторов погрома. После разгрома акции разгоряченные победой священники ругали не столько "пидарасов", сколько олицетворяющее гнилой Запад "Национальное движение" – с их точки зрения, это одно и то же. Таких хороших людей можно использовать против врага и в будущем. С другой стороны, слишком поощрять политические амбиции священников опасно для того же Иванишвили, и объективно в его интересах поставить их на место.
