Тема строительства ХудониГЭС и сопутствующего ему затопления сванских деревень сегодня оказалась столь же актуальной, как и 24 года назад. Тогда, в 89-м, целая рать общественных деятелей и журналистов, ведомая Звиадом Гамсахурдиа и Мерабом Костава, на нескольких автобусах отправилась к селу Хаиши, чтобы выразить протест против строительства ГЭС, начатого хоть и десятью годами раньше, но протекавшего довольно вяло.
В деталях помню практически каждую остановку этого маршрута, каждый митинг, который устраивали лидеры национально-освободительного движения в попадавшихся на пути городах и селах. Тогда главный аргумент против строительства, в основе которого лежали исследования Института геофизики под руководством академика Мераба Алексидзе (которое сегодня каким-то чудесным образом исчезло из архивов заведения), звучал примерно так: риски при возведении плотины подобного масштаба в сейсмически нестабильной оползневой зоне слишком велики. В пламенных речах лидеров этот аргумент приобретал иногда почти фатальный характер: если плотину прорвет, под водой окажется вся Западная Грузия. Добавьте к этому кощунственное уничтожение исторического и культурного сванского наследия, и картина апокалипсиса готова.
В ту пору многие называли акцию Гамсахурдиа и Костава политической спекуляцией. Как бы там ни было, результат она тогда принесла – строительство остановилось полностью. Последующие события – падение Союза, конфликты в Осетии и Абхазии – и вовсе стерли из памяти все, что было связано со строительством этой ГЭС. И было трудно себе представить, что через шестнадцать лет тема Худони снова всплывет на поверхность.
Реанимацию проекта в 2005 году осуществил Саакашвили. Он не любил слышать "нет" в ответ на свои инициативы, чем и определил, во многом, окончательное "нет" со стороны грузинского электората. Но продолжение проекта правительством Иванишвили, которому народ сказал решительное "да" и который обещал в своей предвыборной программе не строить больше гигантских ГЭС, обескураживает сегодня многих. И они не желают соглашаться с аргументами министра энергетики, который в комментариях вокруг суперсерьезного проекта легкомысленно отмахивается от призывов НПО семь раз отмерить, прежде чем отрезать.
Сужу сейчас с позиции простого обывателя, который достоверно не знает, что именно в реальности сулит проект. Выгоден ли он настолько, чтобы можно было закрыть глаза на опасности, которые он в себе таит, и стоит ли он того, чтобы сотни местных жителей навсегда распрощались со своими домами, культовыми сооружениями и могилами предков? Источник, которому я доверяю, сообщил мне, что уже 120 семей в Хаиши и близлежащих селах дали клятву не сдвинуться с места, даже если их затопят вместе с домами. А это сваны, горцы, и всякий, кто хоть когда-нибудь что-нибудь слышал о них, знает, что означает такая клятва.
"Прощание с Матерой" Валентина Распутина когда-то произвело на меня настолько глубокое впечатление, что долгие месяцы мне снились люди в затопленных домах. Через много лет я оказалась в селе Ананури, в новом селе Ананури с унылыми типовыми двухэтажными коробками, куда переселили жителей старого села после его затопления при строительстве ЖинвалиГЭС. Хозяйка дома, у которой я многие годы подряд снимала комнату для отдыха в летние месяцы, часто уходила к водохранилищу и часами с берега пристально вглядывалась в мутную воду, словно пытаясь отыскать в ней свой дом...
Возможно, проект ХудониГЭС и принесет казне миллионы. Может статься, экономическая выгода будет настолько велика, что отказываться от него было бы непростительной ошибкой. Но это надо доказать, в этом надо убедить общественность, которую и без того слишком долго обманывали, убедить население тех регионов, которое пострадает в зоне затопления если не в материальном (что тоже – большой вопрос!), то в моральном смысле. Надо, думается мне, прислушаться к тем НПО, которые, закрывая глаза на приклеенный к ним ярлык бездельников и пожирателей грантов, все же пытаются на эти чужие деньги докопаться до правды и уберечь свое, кровное. И не игнорировать заключения и рекомендации таких организаций, как Нидерландская комиссия по воздействию на окружающую среду, которая считает, что риски, связанные со строительством, до конца не изучены. В конце концов, это надо сделать предметом широкого и прозрачного обсуждения с участием специалистов.
Лично мне, как простому гражданину Грузии, все это необходимо. Хочу знать и быть уверенной. И я имею право не верить министру, который требования НПО предоставить достоверную информацию о проекте и ответить на важные вопросы называет перед телекамерами "пустым кваканьем". И очень надеюсь, что при этом не попаду на ковер к премьеру, когда ему снова захочется отчитать журналистов за якобы необоснованную критику.
В деталях помню практически каждую остановку этого маршрута, каждый митинг, который устраивали лидеры национально-освободительного движения в попадавшихся на пути городах и селах. Тогда главный аргумент против строительства, в основе которого лежали исследования Института геофизики под руководством академика Мераба Алексидзе (которое сегодня каким-то чудесным образом исчезло из архивов заведения), звучал примерно так: риски при возведении плотины подобного масштаба в сейсмически нестабильной оползневой зоне слишком велики. В пламенных речах лидеров этот аргумент приобретал иногда почти фатальный характер: если плотину прорвет, под водой окажется вся Западная Грузия. Добавьте к этому кощунственное уничтожение исторического и культурного сванского наследия, и картина апокалипсиса готова.
В ту пору многие называли акцию Гамсахурдиа и Костава политической спекуляцией. Как бы там ни было, результат она тогда принесла – строительство остановилось полностью. Последующие события – падение Союза, конфликты в Осетии и Абхазии – и вовсе стерли из памяти все, что было связано со строительством этой ГЭС. И было трудно себе представить, что через шестнадцать лет тема Худони снова всплывет на поверхность.
Реанимацию проекта в 2005 году осуществил Саакашвили. Он не любил слышать "нет" в ответ на свои инициативы, чем и определил, во многом, окончательное "нет" со стороны грузинского электората. Но продолжение проекта правительством Иванишвили, которому народ сказал решительное "да" и который обещал в своей предвыборной программе не строить больше гигантских ГЭС, обескураживает сегодня многих. И они не желают соглашаться с аргументами министра энергетики, который в комментариях вокруг суперсерьезного проекта легкомысленно отмахивается от призывов НПО семь раз отмерить, прежде чем отрезать.
Сужу сейчас с позиции простого обывателя, который достоверно не знает, что именно в реальности сулит проект. Выгоден ли он настолько, чтобы можно было закрыть глаза на опасности, которые он в себе таит, и стоит ли он того, чтобы сотни местных жителей навсегда распрощались со своими домами, культовыми сооружениями и могилами предков? Источник, которому я доверяю, сообщил мне, что уже 120 семей в Хаиши и близлежащих селах дали клятву не сдвинуться с места, даже если их затопят вместе с домами. А это сваны, горцы, и всякий, кто хоть когда-нибудь что-нибудь слышал о них, знает, что означает такая клятва.
"Прощание с Матерой" Валентина Распутина когда-то произвело на меня настолько глубокое впечатление, что долгие месяцы мне снились люди в затопленных домах. Через много лет я оказалась в селе Ананури, в новом селе Ананури с унылыми типовыми двухэтажными коробками, куда переселили жителей старого села после его затопления при строительстве ЖинвалиГЭС. Хозяйка дома, у которой я многие годы подряд снимала комнату для отдыха в летние месяцы, часто уходила к водохранилищу и часами с берега пристально вглядывалась в мутную воду, словно пытаясь отыскать в ней свой дом...
Возможно, проект ХудониГЭС и принесет казне миллионы. Может статься, экономическая выгода будет настолько велика, что отказываться от него было бы непростительной ошибкой. Но это надо доказать, в этом надо убедить общественность, которую и без того слишком долго обманывали, убедить население тех регионов, которое пострадает в зоне затопления если не в материальном (что тоже – большой вопрос!), то в моральном смысле. Надо, думается мне, прислушаться к тем НПО, которые, закрывая глаза на приклеенный к ним ярлык бездельников и пожирателей грантов, все же пытаются на эти чужие деньги докопаться до правды и уберечь свое, кровное. И не игнорировать заключения и рекомендации таких организаций, как Нидерландская комиссия по воздействию на окружающую среду, которая считает, что риски, связанные со строительством, до конца не изучены. В конце концов, это надо сделать предметом широкого и прозрачного обсуждения с участием специалистов.
Лично мне, как простому гражданину Грузии, все это необходимо. Хочу знать и быть уверенной. И я имею право не верить министру, который требования НПО предоставить достоверную информацию о проекте и ответить на важные вопросы называет перед телекамерами "пустым кваканьем". И очень надеюсь, что при этом не попаду на ковер к премьеру, когда ему снова захочется отчитать журналистов за якобы необоснованную критику.
