ПРАГА---Сегодня в рубрике «Гость недели» бывший политзаключенный Вахтанг Маисая, который находился в заключении в период правления Михаила Саакашвили три года и 8 месяцев по обвинению в сотрудничестве с иностранной разведкой. Его судьба в значительной степени является олицетворением всего того ужаса, который происходил в Грузии при Михаиле Саакашвили.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, я хотел бы вас попросить коротко обрисовать вашу историю. Насколько я помню, вы, в результате, сотрудничали со словацкой разведкой.
Вахтанг Маисая: Меня официально обвинили в сотрудничестве, в том числе с мифической спецслужбой военной разведки Словакии, которой не существует – это, во-первых. Во-вторых, главное – это были пытки, имитация расстрела и попытка организации моего убийства. Сейчас выявились новые факты того, что в тюрьме №8 Глдани режим Саакашвили собирался меня ликвидировать с помощью представителей спецслужб, которые и сфабриковали это дело, как убили, например, полковника внешней разведки Грузии Тетрадзе, Мамуку Зерекидзе, отца моего друга, и многих других. Это был полный ужас. До сих пор мне неясно, в чем меня обвиняли.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, вы понимаете, чем вы им так не угодили?
Вахтанг Маисая: Я это понимаю, потому что в приговоре прямо написано, что я, оказывается, выдал планы разведывательного и контрразведывательного характера. Во время ночных допросов, которые вели представители контрразведки Грузии, мне прямо говорили, что я должен помочь им в организации чеченских террористических групп, и требовали назвать фамилии людей из оппозиции – например, озвучивались фамилии Нино Бурджанадзе, Ираклия Аласания, многих представителей государственных силовых и политических структур Грузии, – в общей сложности 50 человек, которых я должен был назвать своими сообщниками. То есть их должны были обвинить в пособничестве шпионажу.
Андрей Бабицкий: Мы знаем много случаев, когда люди не выдерживали, подписывали то, что от них требовали, признавали свою вину. Почему вы этого не сделали, что вам помешало? Где вы черпали силы?
Вахтанг Маисая: Когда против меня использовались пытки, в том числе и психотропные вещества – приносили минеральную воду, заставляли ее выпить, вследствие чего у меня начиналась сильная головная боль и проявлялись другие симптомы, – я черпал силы в том, что знал, что я был прав.
Андрей Бабицкий: Но и другие знали о своей правоте, тем не менее…
Вахтанг Маисая: Я читал «В круге первом» Солженицына, где описывалось, что у человека, когда он уверен в самом себе, вырабатывается сила воли, чтобы противостоять натиску. Во-вторых, мне помогло то, что моя семья сумела добиться того, чтобы мое дело взяла такой принципиальный адвокат, как Натия Коркотадзе. Она меня и спасла. Если бы она не взяла мое дело, то я, наверное, был бы уже мертв, потому что таких свидетелей не оставляют.
Андрей Бабицкий: Вы сказали, что использовались пытки. Можете рассказать, какие именно?
Вахтанг Маисая: Во-первых, имитация расстрела – в здании модуля меня подвели к стене и произвели имитацию выстрелов. Во-вторых, были избиения, у меня выбиты все зубы; контрразведка использовала психотропные вещества для того, чтобы сломить волю; избивали при мне других заключенных, и я все это наблюдал; не давали сна; каждый день вели ночной допрос; в стиле КГБ СССР не давали спать от шести вечера до шести утра. Работали две-три оперативные группы, сменявшие друг друга, они использовали очень сильное психологическое давление. Люди, которые работали в советское время в системе КГБ, работают и в нынешних условиях.
Андрей Бабицкий: И сегодня они продолжают оставаться сотрудниками силового ведомства?
Вахтанг Маисая: Да. Некоторых даже повысили в званиях и должностях.
Андрей Бабицкий: Вот это очень важный аспект. Недавно правительство объявило о решении отложить сроки создания комиссии по выявлению недостатков правосудия, и мы знаем о том, что огромное количество людей, которые фальсифицировали дела, мучили заключенных, подследственных, продолжают оставаться винтиками этой системы. Они не понесли никакого наказания, хотя речь идет о тяжелейших преступлениях против личности. Как вы думаете, изменится ли эта ситуация или никто не понесет наказания?
Вахтанг Маисая: Я думаю, что нужно время, потому что даже те трагические события, которые происходили в Чили, до сих пор расследуются. Сейчас процесс кое-как пошел, и есть некоторые сдвиги.
Андрей Бабицкий: Как вам кажется, есть ли политическая воля у нынешнего руководства Грузии?
Вахтанг Маисая: Конечно же, пока политической воли нет – это был массовый террор, который может быть сравним в пропорциональном контексте со сталинскими репрессиями. Естественно, нынешние власти боятся того, что если выявить массовость этих преступлений, то процесс может выйти из-под контроля, и они опасаются такого развития событий.
Андрей Бабицкий: То есть задействовано слишком много людей, и призвать их к ответственности – значит восстановить против себя значительную часть населения. Это имеется в виду?
Вахтанг Маисая: Не только населения. Если выявить всю трагедию, это будет настоящей драмой для всего грузинского народа. Примерно 20 тысяч человек прошли все ужасы пенитенциарной системы тогдашней власти, и 350 человек были вовлечены в прямом или косвенном виде в эти ужасные деяния. То есть примерно 20 тысяч человек сидели, а около 200 человек были политическими заключенными, дела которых были сфабрикованы по политическим мотивам – это очень значимое число, которое можно приравнять к масштабному деянию не только против личности, но и против человечности. Я думаю, что в скором времени этим делом должен заняться Гаагский суд, и участь Михаила Саакашвили, наверное, будет такой же, как Милошевича и других международных преступников.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, как, вообще, Грузия провалилась в эту яму? Мы знаем, что есть страны, как Туркменистан или Узбекистан, где ситуация не лучше – там происходят и пытки, и абсурдные обвинения против людей. Но каким образом Грузия, которая провозгласила себя маяком демократии, оплотом западных ценностей, оказалась в этой бедственной ситуации?
Вахтанг Маисая: Очень сложно ответить. Грузинская общественность устала от всех политических волнений, которые Грузия испытала, начиная с 1991 года. Мы пережили два военных и политических переворота – 1991-го и 2003-го годов, две гражданские войны. Когда пришел к власти триумвират – Михаил Саакашвили, Зураб Жвания и Нино Бурджанадзе, грузинская общественность успокоилась и дала возможность этим политическим деятелям управлять страной. После того как был убит Зураб Жвания и Нино Бурджанадзе фактически ушла в тень, 14 февраля 2005-го Михаил Саакашвили вышел на трибуну парламента и прямо провозгласил политику так называемой нулевой толерантности (вот из этой точки мы должны выйти), и с этого дня начался массовый политический террор в Грузии. Михаил Саакашвили просто искусно использовал пиар-технологии – он очень искусный игрок, – они очень искусно управляли сознанием людей в Грузии. Они использовали все дозволенные и недозволенные пиар-технологические методы для того, чтобы убедить народ, что они строят демократию.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, связываете ли вы каким-то образом свою судьбу в будущем с задачей добиться того, чтобы люди, которые делали все это, понесли ответственность?
Вахтанг Маисая: Конечно. Это уже стало принципиальным вопросом и принципом моей жизни. Я бы сказал, что это будет борьба до конца, чтобы эти люди понесли соответствующее наказание.
Андрей Бабицкий: А что вы для этого делаете?
Вахтанг Маисая: Я делаю все, что в моих силах. Мы с друзьями прилагаем все усилия для того, чтобы выявить факты и открыть глаза на те репрессии, которые проводились под руководством Михаила Саакашвили.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, я хотел бы вас попросить коротко обрисовать вашу историю. Насколько я помню, вы, в результате, сотрудничали со словацкой разведкой.
Вахтанг Маисая: Меня официально обвинили в сотрудничестве, в том числе с мифической спецслужбой военной разведки Словакии, которой не существует – это, во-первых. Во-вторых, главное – это были пытки, имитация расстрела и попытка организации моего убийства. Сейчас выявились новые факты того, что в тюрьме №8 Глдани режим Саакашвили собирался меня ликвидировать с помощью представителей спецслужб, которые и сфабриковали это дело, как убили, например, полковника внешней разведки Грузии Тетрадзе, Мамуку Зерекидзе, отца моего друга, и многих других. Это был полный ужас. До сих пор мне неясно, в чем меня обвиняли.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, вы понимаете, чем вы им так не угодили?
Вахтанг Маисая: Я это понимаю, потому что в приговоре прямо написано, что я, оказывается, выдал планы разведывательного и контрразведывательного характера. Во время ночных допросов, которые вели представители контрразведки Грузии, мне прямо говорили, что я должен помочь им в организации чеченских террористических групп, и требовали назвать фамилии людей из оппозиции – например, озвучивались фамилии Нино Бурджанадзе, Ираклия Аласания, многих представителей государственных силовых и политических структур Грузии, – в общей сложности 50 человек, которых я должен был назвать своими сообщниками. То есть их должны были обвинить в пособничестве шпионажу.
Андрей Бабицкий: Мы знаем много случаев, когда люди не выдерживали, подписывали то, что от них требовали, признавали свою вину. Почему вы этого не сделали, что вам помешало? Где вы черпали силы?
Вахтанг Маисая: Когда против меня использовались пытки, в том числе и психотропные вещества – приносили минеральную воду, заставляли ее выпить, вследствие чего у меня начиналась сильная головная боль и проявлялись другие симптомы, – я черпал силы в том, что знал, что я был прав.
Андрей Бабицкий: Но и другие знали о своей правоте, тем не менее…
Вахтанг Маисая: Я читал «В круге первом» Солженицына, где описывалось, что у человека, когда он уверен в самом себе, вырабатывается сила воли, чтобы противостоять натиску. Во-вторых, мне помогло то, что моя семья сумела добиться того, чтобы мое дело взяла такой принципиальный адвокат, как Натия Коркотадзе. Она меня и спасла. Если бы она не взяла мое дело, то я, наверное, был бы уже мертв, потому что таких свидетелей не оставляют.
Андрей Бабицкий: Вы сказали, что использовались пытки. Можете рассказать, какие именно?
Вахтанг Маисая: Во-первых, имитация расстрела – в здании модуля меня подвели к стене и произвели имитацию выстрелов. Во-вторых, были избиения, у меня выбиты все зубы; контрразведка использовала психотропные вещества для того, чтобы сломить волю; избивали при мне других заключенных, и я все это наблюдал; не давали сна; каждый день вели ночной допрос; в стиле КГБ СССР не давали спать от шести вечера до шести утра. Работали две-три оперативные группы, сменявшие друг друга, они использовали очень сильное психологическое давление. Люди, которые работали в советское время в системе КГБ, работают и в нынешних условиях.
Андрей Бабицкий: И сегодня они продолжают оставаться сотрудниками силового ведомства?
Вахтанг Маисая: Да. Некоторых даже повысили в званиях и должностях.
Андрей Бабицкий: Вот это очень важный аспект. Недавно правительство объявило о решении отложить сроки создания комиссии по выявлению недостатков правосудия, и мы знаем о том, что огромное количество людей, которые фальсифицировали дела, мучили заключенных, подследственных, продолжают оставаться винтиками этой системы. Они не понесли никакого наказания, хотя речь идет о тяжелейших преступлениях против личности. Как вы думаете, изменится ли эта ситуация или никто не понесет наказания?
Вахтанг Маисая: Я думаю, что нужно время, потому что даже те трагические события, которые происходили в Чили, до сих пор расследуются. Сейчас процесс кое-как пошел, и есть некоторые сдвиги.
Андрей Бабицкий: Как вам кажется, есть ли политическая воля у нынешнего руководства Грузии?
Вахтанг Маисая: Конечно же, пока политической воли нет – это был массовый террор, который может быть сравним в пропорциональном контексте со сталинскими репрессиями. Естественно, нынешние власти боятся того, что если выявить массовость этих преступлений, то процесс может выйти из-под контроля, и они опасаются такого развития событий.
Андрей Бабицкий: То есть задействовано слишком много людей, и призвать их к ответственности – значит восстановить против себя значительную часть населения. Это имеется в виду?
Вахтанг Маисая: Не только населения. Если выявить всю трагедию, это будет настоящей драмой для всего грузинского народа. Примерно 20 тысяч человек прошли все ужасы пенитенциарной системы тогдашней власти, и 350 человек были вовлечены в прямом или косвенном виде в эти ужасные деяния. То есть примерно 20 тысяч человек сидели, а около 200 человек были политическими заключенными, дела которых были сфабрикованы по политическим мотивам – это очень значимое число, которое можно приравнять к масштабному деянию не только против личности, но и против человечности. Я думаю, что в скором времени этим делом должен заняться Гаагский суд, и участь Михаила Саакашвили, наверное, будет такой же, как Милошевича и других международных преступников.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, как, вообще, Грузия провалилась в эту яму? Мы знаем, что есть страны, как Туркменистан или Узбекистан, где ситуация не лучше – там происходят и пытки, и абсурдные обвинения против людей. Но каким образом Грузия, которая провозгласила себя маяком демократии, оплотом западных ценностей, оказалась в этой бедственной ситуации?
Вахтанг Маисая: Очень сложно ответить. Грузинская общественность устала от всех политических волнений, которые Грузия испытала, начиная с 1991 года. Мы пережили два военных и политических переворота – 1991-го и 2003-го годов, две гражданские войны. Когда пришел к власти триумвират – Михаил Саакашвили, Зураб Жвания и Нино Бурджанадзе, грузинская общественность успокоилась и дала возможность этим политическим деятелям управлять страной. После того как был убит Зураб Жвания и Нино Бурджанадзе фактически ушла в тень, 14 февраля 2005-го Михаил Саакашвили вышел на трибуну парламента и прямо провозгласил политику так называемой нулевой толерантности (вот из этой точки мы должны выйти), и с этого дня начался массовый политический террор в Грузии. Михаил Саакашвили просто искусно использовал пиар-технологии – он очень искусный игрок, – они очень искусно управляли сознанием людей в Грузии. Они использовали все дозволенные и недозволенные пиар-технологические методы для того, чтобы убедить народ, что они строят демократию.
Андрей Бабицкий: Вахтанг, связываете ли вы каким-то образом свою судьбу в будущем с задачей добиться того, чтобы люди, которые делали все это, понесли ответственность?
Вахтанг Маисая: Конечно. Это уже стало принципиальным вопросом и принципом моей жизни. Я бы сказал, что это будет борьба до конца, чтобы эти люди понесли соответствующее наказание.
Андрей Бабицкий: А что вы для этого делаете?
Вахтанг Маисая: Я делаю все, что в моих силах. Мы с друзьями прилагаем все усилия для того, чтобы выявить факты и открыть глаза на те репрессии, которые проводились под руководством Михаила Саакашвили.
