ПРАГА---Радио «Эхо Кавказа» уже рассказывало о событиях вокруг древнейших рудников по добыче золота, которые были обнаружены в Болнисском районе в 2004 году. По утверждениям ученых, желтый металл там добывали еще в IV тысячелетии до нашей эры. Территории был присвоен статус памятника культурного наследия, однако после того как компания по добыче драгоценных металлов RGM Gold получила от Министерства природных ресурсов лицензию на освоение территории, она добилась от Министерства культуры лишения Сакдрисской шахты статуса памятника. На днях компания перебросила к шахте тяжелую технику и заявила, что готовится к началу работ. Однако это вызвало возмущение общественности и большое количество вопросов к Министерству культуры – почему это произошло и как найти выход из положения? На те же вопросы радио «Эха Кавказа» отвечает заместитель министра культуры Марина Мизандари.
Кети Бочоришвили: Кто дал разрешение на снятие с памятника статуса?
Марина Мизандари: В свое время это было сделано по указу министра, потому что сама процедура присвоения статуса была неправильной. Именно поэтому этот статус был признан недействительным, но это не означает, что объект не является памятником культурного наследия.
Кети Бочоришвили: То есть следующим этапом должно было быть признание, только уже по правильным процедурам?
Марина Мизандари: Даже в этом же приказе было указание на рассмотрение возможности присвоения объекту статуса передвижного памятника, его перемещения в том же ареале, в том же ландшафте. То, что статус был признан недействительным, не означает того, что это не является памятником культурного наследия. Это очень важный археологический памятник. В тот же день мы могли бы присвоить тот же статус, который был признан недействительным, но уже с правильной процедурой, и это возможно и сегодня, и через неделю, и т.д.
Кети Бочоришвили: А как это возможно, если там уже начинаются работы?
Марина Мизандари: Мы сейчас стараемся приостановить эти работы, т.к. они совершенно незаконны, потому что сейчас у этого памятника статус археологического объекта, и он его защищает. То есть, никто не имеет права начать работы для добычи металла без согласия Министерства культуры, а признания того, что это уже полностью изученный археологический объект, – нет, так что это незаконные работы.
Кети Бочоришвили: Почему все-таки в министерстве затянулся этот процесс?
Марина Мизандари: Потому что сначала, чтобы предприятие все-таки смогло добывать там золото и не приостановило свою работу, была рассмотрена возможность перемещения этого памятника. Это очень сложная технология. Например, думали о том, что можно будет вырезать эту небольшую поверхность, но с конца июля и в течение августа министерством были получены письма от инженеров, геологов и металлургов, которые писали, что это может привести к коррозии, поверхность этих тоннелей войдет в контакт с кислородом, что это очень хрупкие материалы и не выдержат такую пертурбацию. Затем уже стали рассматривать другую возможность, и идеально было бы превратить старые шахты в музей и совместить с современным производством.
Кети Бочоришвили: То есть это ваш компромиссный вариант?
Марина Мизандари: Да, это компромисс, который дал бы возможность сохранить памятник без переноса.
Кети Бочоришвили: А пойдет ли на это компания?
Марина Мизандари: Я думаю, что не одна компания должна решать этот вопрос, – это должно быть государственным решением, основанным на видении долгосрочного экономического развития страны, а не близорукого: то есть, получишь золото в течение трех лет, затем эксплуатация закончится, а потом там ничего не будет ни для области, ни для региона и его жителей. Если бы там был музей, то появилась бы долгосрочная возможность для Болниси стать культурным, просветительным, научным центром.
Кети Бочоришвили: Тем более, что там находится христианский памятник V века, базилика…
Марина Мизандари: Там у нас не только базилика, но и старые поселения, недалеко от шахты по добыче золота, где проживали люди, которые его добывали; еще Дманиси раннего периода. В самом Болниси, конечно, Болнисский Сиони с самой древней грузинской надписью, а также памятники немецкого наследия. Кроме того, в 2017 году там собираются построить музей, посвященный немецкому наследию. Желательно все это замкнуть в один комплекс, тем более, что это страна золотого руна – и вдруг эта золотая шахта, которая считается самой древней, согласно данным ученых международного масштаба. Ведь об этом говорят не только немецкие и грузинские ученые, но и французы, британцы.
Кети Бочоришвили: То есть у вас оптимистичный настрой?
Марина Мизандари: Я думаю так, если межминистериальный контакт сработает в конструктивном направлении. Культурное наследие может не принести большой прибыли, но ведь речь идет, может быть, о не всегда осязаемых ценностях. Там много аспектов, и даже экономического благополучия можно добиться благодаря созданию музея, культурного или просветительского центра. У жителей Болниси может быть больше прибыли, чем сегодня, потому что на данный момент местный музей находится в плачевном состоянии, и вообще, району грозит экологическая катастрофа.
Кети Бочоришвили: Да, я часто слышу, что среди людей, участвующих в разработке месторождения, огромное количество онкологических заболеваний...
Марина Мизандари: Да, чуть ли не каждый второй болен…
Кети Бочоришвили: Все, что растет вокруг, тоже малопригодно для употребления.
Марина Мизандари: Если будет правильное видение, я думаю, нужно будет как-то с этим бороться.
Кети Бочоришвили: Наверное, должна быть выше и гражданская активность. Эти протесты, думаю, тоже принесут свои результаты.
Марина Мизандари: Конечно, они свою роль уже сыграли, но не знаю, в достаточной ли мере.
Кети Бочоришвили: Кто дал разрешение на снятие с памятника статуса?
Марина Мизандари: В свое время это было сделано по указу министра, потому что сама процедура присвоения статуса была неправильной. Именно поэтому этот статус был признан недействительным, но это не означает, что объект не является памятником культурного наследия.
Кети Бочоришвили: То есть следующим этапом должно было быть признание, только уже по правильным процедурам?
Марина Мизандари: Даже в этом же приказе было указание на рассмотрение возможности присвоения объекту статуса передвижного памятника, его перемещения в том же ареале, в том же ландшафте. То, что статус был признан недействительным, не означает того, что это не является памятником культурного наследия. Это очень важный археологический памятник. В тот же день мы могли бы присвоить тот же статус, который был признан недействительным, но уже с правильной процедурой, и это возможно и сегодня, и через неделю, и т.д.
Кети Бочоришвили: А как это возможно, если там уже начинаются работы?
Марина Мизандари: Мы сейчас стараемся приостановить эти работы, т.к. они совершенно незаконны, потому что сейчас у этого памятника статус археологического объекта, и он его защищает. То есть, никто не имеет права начать работы для добычи металла без согласия Министерства культуры, а признания того, что это уже полностью изученный археологический объект, – нет, так что это незаконные работы.
Кети Бочоришвили: Почему все-таки в министерстве затянулся этот процесс?
Марина Мизандари: Потому что сначала, чтобы предприятие все-таки смогло добывать там золото и не приостановило свою работу, была рассмотрена возможность перемещения этого памятника. Это очень сложная технология. Например, думали о том, что можно будет вырезать эту небольшую поверхность, но с конца июля и в течение августа министерством были получены письма от инженеров, геологов и металлургов, которые писали, что это может привести к коррозии, поверхность этих тоннелей войдет в контакт с кислородом, что это очень хрупкие материалы и не выдержат такую пертурбацию. Затем уже стали рассматривать другую возможность, и идеально было бы превратить старые шахты в музей и совместить с современным производством.
Кети Бочоришвили: То есть это ваш компромиссный вариант?
Марина Мизандари: Да, это компромисс, который дал бы возможность сохранить памятник без переноса.
Кети Бочоришвили: А пойдет ли на это компания?
Марина Мизандари: Я думаю, что не одна компания должна решать этот вопрос, – это должно быть государственным решением, основанным на видении долгосрочного экономического развития страны, а не близорукого: то есть, получишь золото в течение трех лет, затем эксплуатация закончится, а потом там ничего не будет ни для области, ни для региона и его жителей. Если бы там был музей, то появилась бы долгосрочная возможность для Болниси стать культурным, просветительным, научным центром.
Кети Бочоришвили: Тем более, что там находится христианский памятник V века, базилика…
Марина Мизандари: Там у нас не только базилика, но и старые поселения, недалеко от шахты по добыче золота, где проживали люди, которые его добывали; еще Дманиси раннего периода. В самом Болниси, конечно, Болнисский Сиони с самой древней грузинской надписью, а также памятники немецкого наследия. Кроме того, в 2017 году там собираются построить музей, посвященный немецкому наследию. Желательно все это замкнуть в один комплекс, тем более, что это страна золотого руна – и вдруг эта золотая шахта, которая считается самой древней, согласно данным ученых международного масштаба. Ведь об этом говорят не только немецкие и грузинские ученые, но и французы, британцы.
Кети Бочоришвили: То есть у вас оптимистичный настрой?
Марина Мизандари: Я думаю так, если межминистериальный контакт сработает в конструктивном направлении. Культурное наследие может не принести большой прибыли, но ведь речь идет, может быть, о не всегда осязаемых ценностях. Там много аспектов, и даже экономического благополучия можно добиться благодаря созданию музея, культурного или просветительского центра. У жителей Болниси может быть больше прибыли, чем сегодня, потому что на данный момент местный музей находится в плачевном состоянии, и вообще, району грозит экологическая катастрофа.
Кети Бочоришвили: Да, я часто слышу, что среди людей, участвующих в разработке месторождения, огромное количество онкологических заболеваний...
Марина Мизандари: Да, чуть ли не каждый второй болен…
Кети Бочоришвили: Все, что растет вокруг, тоже малопригодно для употребления.
Марина Мизандари: Если будет правильное видение, я думаю, нужно будет как-то с этим бороться.
Кети Бочоришвили: Наверное, должна быть выше и гражданская активность. Эти протесты, думаю, тоже принесут свои результаты.
Марина Мизандари: Конечно, они свою роль уже сыграли, но не знаю, в достаточной ли мере.
