Итак, Бидзина Иванишвили возвращается во главе неправительственной организации с монументальным названием «Гражданин». Реплики его почитателей в эти дни пронизывала пугающая страстность старорежимного цыганского хора, исполняющего вариации на тему «К нам приехал наш любимый», а из вражеского стана, как и водится, доносился едва различимый плач и скрежет зубовный. Столичные острословы забавлялись новомодной игрой, пытаясь придумать для Бидзины Григорьевича очередной титул, ну, что-то вроде «Великий Гражданин и всея Грузии Самодержец», тогда как за окном неторопливо опускались на землю отливающие огнем, а может, и кровью украинские снежинки.
Ах, как же вольно дышится в возрожденном Арканаре! После многолетнего садомазохистского романа с призраком гражданской войны, всех этих терзаний и предчувствий, грузинское общество обнаружило, что каким-то чудом проскочило опасный отрезок, не понеся значительного урона. По соседству вовсю лихорадит намного более мощные страны, а мы сидим себе, как хоббиты на завалинке, копаясь в мелочах и отпуская безобидные шуточки о Бидзине уходящем и вновь приходящем. Разумеется, это ощущение безопасности и относительной стабильности иллюзорно, но вместе с тем настолько приятно обывателю, что ради него он может забить парочку пассионариев сапогами. Но поскольку до подобных ужасов дело еще не дошло, вернемся к Иванишвили правящему, но в то же время неправительственному.
То, что он делает в Грузии, причем в любой сфере, напоминает скупку контрольных пакетов акций обанкротившихся предприятий; контекст каждый раз меняется, но основной алгоритм, по сути, один и тот же. Переформатировав под себя политическое пространство, он вплотную займется НПО и СМИ и попытается выстроить их таким образом, чтобы составлять повестку дня по своему усмотрению и оказывать определяющее, так сказать, формообразующее воздействие на общественное мнение, чего, несмотря на политический триумф, он пока достиг лишь отчасти. Вероятно, это и является главной целью, а вовсе не создание новой уздечки для правительства, которое он сам укомплектовал и вывернет наизнанку, когда пожелает. Для создания устойчивой (пусть даже мягкой) авторитарной системы мало контролировать министров и депутатов, необходима и ненавязчивая власть над умами, а значит, доминирование на информационном поле и в гражданском секторе.
Если мы вспомним встречи Бидзины Иванишвили с экспертами, редакторами и представителями НПО, – он ведь не только раскритиковал их за некорректные, по его мнению, комментарии, но и попытался расставить приоритеты: вот эти вопросы важны для граждан, а вон те – не очень. И постоянно упирал на то, что его собеседники оказывают серьезное влияние на настроения в обществе, и это возлагает на них большую ответственность. Это был трудноразличимый, но очень важный сигнал.
Кто-то из старых разведчиков, бродивших по заснеженным полям «холодной войны», говорил, что, вербуя интеллигентов, не следует грубо давить на их беспокойные души или картинно швырять пачки денег на стол – объект может повести себя крайне нервно и непредсказуемо. Намного эффективнее терпеливо выслушать собеседника, как непризнанного гения, от всей души посочувствовать, поговорить с ним о творчестве Штокхаузена, предложить участие в интересном проекте, гонорар за новую книгу или лекцию, и лишь потом, когда доверие окрепнет, а коготок увязнет, брать птичку за жабры (или что там у нее есть).
Во время первых встреч с целевой аудиторией Бидзина Иванишвили немного переборщил – многие заговорили о попытке диктата и высмеяли его патерналистские поучения в духе сельского старосты. Некоторые из его замечаний были, безусловно, правильны, но эта «правильность» была настолько неотесанной и нахрапистой, что сама по себе провоцировала к тому, чтобы отреагировать вызывающе неправильно. Форма в данном случае сыграла против содержания. Теперь же он, вероятно, попытается добиться желаемого результата, который, кстати, описал заранее на упомянутых встречах, используя более тонкие методы работы с немногочисленной, со скрипом склоняемой к сотрудничеству, но критически важной для долгосрочной стабильности режима прослойкой общества. Это, безусловно, намного лучше, чем обреченные попытки Саакашвили затерроризировать все, что движется; просто жаль, что без массовой самоцензуры и интеллектуального самоограничения, скорее всего, не обойдется и на этот раз.
Разумеется, все в пределах правил и можно ограничиться благожелательным комментарием: бизнесмен-патриот решил укрепить отечественную демократию и создал сверхмощную организацию «Гражданин», рядом с которой все прочие грузинские НПО выглядят как пингвины, бегущие от атомного ледокола. И он будет повышать сознательность граждан, поскольку знает, как это надо делать, о чем заявлял неоднократно. И все бы хорошо, если бы не старая проверенная временем инструкция, в которой подробно расписано, как следует поступать с тем, кто говорит, что «знает, как надо», и приобретенный за эти безумные годы инстинкт, прямо запрещающий верить сильным мира сего на слово (никому, ни за что, никогда).
Возможно, отсюда и проистекают беспокойные предчувствия у части грузинского общества, которые несколько омрачают торжественный банкет по поводу очередного пришествия Бидзины Иванишвили, на сей раз в качестве Великого Гражданина.
Ах, как же вольно дышится в возрожденном Арканаре! После многолетнего садомазохистского романа с призраком гражданской войны, всех этих терзаний и предчувствий, грузинское общество обнаружило, что каким-то чудом проскочило опасный отрезок, не понеся значительного урона. По соседству вовсю лихорадит намного более мощные страны, а мы сидим себе, как хоббиты на завалинке, копаясь в мелочах и отпуская безобидные шуточки о Бидзине уходящем и вновь приходящем. Разумеется, это ощущение безопасности и относительной стабильности иллюзорно, но вместе с тем настолько приятно обывателю, что ради него он может забить парочку пассионариев сапогами. Но поскольку до подобных ужасов дело еще не дошло, вернемся к Иванишвили правящему, но в то же время неправительственному.
То, что он делает в Грузии, причем в любой сфере, напоминает скупку контрольных пакетов акций обанкротившихся предприятий; контекст каждый раз меняется, но основной алгоритм, по сути, один и тот же. Переформатировав под себя политическое пространство, он вплотную займется НПО и СМИ и попытается выстроить их таким образом, чтобы составлять повестку дня по своему усмотрению и оказывать определяющее, так сказать, формообразующее воздействие на общественное мнение, чего, несмотря на политический триумф, он пока достиг лишь отчасти. Вероятно, это и является главной целью, а вовсе не создание новой уздечки для правительства, которое он сам укомплектовал и вывернет наизнанку, когда пожелает. Для создания устойчивой (пусть даже мягкой) авторитарной системы мало контролировать министров и депутатов, необходима и ненавязчивая власть над умами, а значит, доминирование на информационном поле и в гражданском секторе.
Если мы вспомним встречи Бидзины Иванишвили с экспертами, редакторами и представителями НПО, – он ведь не только раскритиковал их за некорректные, по его мнению, комментарии, но и попытался расставить приоритеты: вот эти вопросы важны для граждан, а вон те – не очень. И постоянно упирал на то, что его собеседники оказывают серьезное влияние на настроения в обществе, и это возлагает на них большую ответственность. Это был трудноразличимый, но очень важный сигнал.
Кто-то из старых разведчиков, бродивших по заснеженным полям «холодной войны», говорил, что, вербуя интеллигентов, не следует грубо давить на их беспокойные души или картинно швырять пачки денег на стол – объект может повести себя крайне нервно и непредсказуемо. Намного эффективнее терпеливо выслушать собеседника, как непризнанного гения, от всей души посочувствовать, поговорить с ним о творчестве Штокхаузена, предложить участие в интересном проекте, гонорар за новую книгу или лекцию, и лишь потом, когда доверие окрепнет, а коготок увязнет, брать птичку за жабры (или что там у нее есть).
Во время первых встреч с целевой аудиторией Бидзина Иванишвили немного переборщил – многие заговорили о попытке диктата и высмеяли его патерналистские поучения в духе сельского старосты. Некоторые из его замечаний были, безусловно, правильны, но эта «правильность» была настолько неотесанной и нахрапистой, что сама по себе провоцировала к тому, чтобы отреагировать вызывающе неправильно. Форма в данном случае сыграла против содержания. Теперь же он, вероятно, попытается добиться желаемого результата, который, кстати, описал заранее на упомянутых встречах, используя более тонкие методы работы с немногочисленной, со скрипом склоняемой к сотрудничеству, но критически важной для долгосрочной стабильности режима прослойкой общества. Это, безусловно, намного лучше, чем обреченные попытки Саакашвили затерроризировать все, что движется; просто жаль, что без массовой самоцензуры и интеллектуального самоограничения, скорее всего, не обойдется и на этот раз.
Разумеется, все в пределах правил и можно ограничиться благожелательным комментарием: бизнесмен-патриот решил укрепить отечественную демократию и создал сверхмощную организацию «Гражданин», рядом с которой все прочие грузинские НПО выглядят как пингвины, бегущие от атомного ледокола. И он будет повышать сознательность граждан, поскольку знает, как это надо делать, о чем заявлял неоднократно. И все бы хорошо, если бы не старая проверенная временем инструкция, в которой подробно расписано, как следует поступать с тем, кто говорит, что «знает, как надо», и приобретенный за эти безумные годы инстинкт, прямо запрещающий верить сильным мира сего на слово (никому, ни за что, никогда).
Возможно, отсюда и проистекают беспокойные предчувствия у части грузинского общества, которые несколько омрачают торжественный банкет по поводу очередного пришествия Бидзины Иванишвили, на сей раз в качестве Великого Гражданина.
