Российские эксперты, наблюдающие за развитием событий в республике Южная Осетия, склоняются к мнению, что следующим премьер-министром югоосетинского правительства будет назначенец из Москвы – Михаил Мамонов. По их мнению, для российского куратора республики Владислава Суркова крайне важно настоять на этом кадровом решении, и он от своего не отступит. «Ху из мистер Мамонов», и почему его назначение принципиально для Владислава Суркова?
Михаил Мамонов – человек из окружения Владислава Суркова. В бытность Суркова первым заместителем главы администрации президента России Михаил Мамонов работал в Федеральном агентстве по делам молодежи, где отвечал за международные отношения: ездил по американским университетам, агитировал студентов принять участие в очередном «нашистском» форуме на Селигере, встречал иностранных ученых, которые приезжали в инновационный центр «Сколково». От знакомых москвичей я слышал, что он выпускник МГИМО, вроде бы специалист по Китаю.
Михаил Мамонов, судя по всему, – человек не очень публичный. Тех, кто будет искать данные о нем в интернете, предупреждаю: забивайте в поисковик его имя в сочетании со словами «Росмолодежь» или «Сурков», в противном случае потеряете кучу времени.
Мои попытки обсудить личность Мамонова с российскими экспертами успехом не увенчались. Все отделывались одной фразой: «Человек Суркова» – так, как будто это исчерпывающая характеристика.
По мнению руководителя Центра политической информации Алексея Мухина, для того чтобы представить себе, как будет работать правительство под управлением Мамонова, вполне достаточно понять, какую административную конструкцию выстраивает для Южной Осетии Владислав Сурков.
Алексей Мухин напомнил, что, будучи заместителем главы администрации президента России, Владислав Сурков выстраивал довольно жесткие административные вертикали, через которые он руководил своими проектами:
«Нельзя отказать Суркову в таланте организатора, но при этом нужно учитывать, что он совершенно авторитарен. Эволюцию вертикалей, которые выстраивает Владислав Сурков в Южной Осетии (перенося, в том числе центр принятия решения в Россию), можно проследить по его прежней работе в администрации президента. Теперь по поводу мнений, что следующее правительство Южной Осетии будет чисто техническим. Скорее всего, оно будет технологическим – Владислав Юрьевич очень любит это слово. Формально все условности будут соблюдены, и правительство будет действовать как будто самостоятельно, но находиться оно будет под полным и жестким контролем Владислава Суркова».
По мнению Алексея Мухина, югоосетинские элиты ждут нелегкие времена:
«Эта схема Суркова в сочетании с усилиями руководителя Счетной палаты Татьяны Голиковой выльются в ультра жесткий контроль за расходованием российской помощи».
По мнению российского политолога Николая Силаева, для Суркова Южная Осетия важнее, чем для любого из его предшественников-кураторов. Это первая его должность по возвращении из как бы опалы, и если он продемонстрирует успех, то получит шанс вернуться на первые роли в российскую политику. В этом смысле ему крайне важно, чтобы в Южной Осетии на ключевом посту находился верный ему человек.
Какие-то гениальные экономисты здесь не нужны, если учитывать, что речь идет о восстановлении маленькой территории, сопоставимой по численности населения с административным районом северокавказской республики, говорит Николай Силаев:
«У меня складывается впечатление, что Сурков человек очень рациональный, прагматичный. Если бы у него была возможность найти в Южной Осетии союзников или подчиненных, в которых он до конца уверен, то вряд ли он стал бы звать туда человека из Москвы. Видимо, он посчитал, что правительство Южной Осетии надо вовсе выключить из югоосетинских внутренних политических отношений. Т.е. он хочет создать некую «администрацию стройки», которая занималась бы восстановлением республики, но не занималась политикой».
Иными словами, Сурков не хочет стать заложником внутриполитических дрязг и «терок» между местными элитами.
При этом, подчеркивает Силаев, Сурков, наверное, понимает, что договориться с местными элитами не получится – Москва несколько раз пыталась взять их под контроль, но ни к чему хорошему это не привело.
Значит, полагает эксперт, нужно внутреннюю югоосетинскую политику отделить от главного – процесса восстановления республики, сосредоточиться на экономическом блоке, а югоосетинские элиты пусть занимаются любимым делом: решают, кто важнее.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Михаил Мамонов – человек из окружения Владислава Суркова. В бытность Суркова первым заместителем главы администрации президента России Михаил Мамонов работал в Федеральном агентстве по делам молодежи, где отвечал за международные отношения: ездил по американским университетам, агитировал студентов принять участие в очередном «нашистском» форуме на Селигере, встречал иностранных ученых, которые приезжали в инновационный центр «Сколково». От знакомых москвичей я слышал, что он выпускник МГИМО, вроде бы специалист по Китаю.
Михаил Мамонов, судя по всему, – человек не очень публичный. Тех, кто будет искать данные о нем в интернете, предупреждаю: забивайте в поисковик его имя в сочетании со словами «Росмолодежь» или «Сурков», в противном случае потеряете кучу времени.
Мои попытки обсудить личность Мамонова с российскими экспертами успехом не увенчались. Все отделывались одной фразой: «Человек Суркова» – так, как будто это исчерпывающая характеристика.
По мнению руководителя Центра политической информации Алексея Мухина, для того чтобы представить себе, как будет работать правительство под управлением Мамонова, вполне достаточно понять, какую административную конструкцию выстраивает для Южной Осетии Владислав Сурков.
Алексей Мухин напомнил, что, будучи заместителем главы администрации президента России, Владислав Сурков выстраивал довольно жесткие административные вертикали, через которые он руководил своими проектами:
«Нельзя отказать Суркову в таланте организатора, но при этом нужно учитывать, что он совершенно авторитарен. Эволюцию вертикалей, которые выстраивает Владислав Сурков в Южной Осетии (перенося, в том числе центр принятия решения в Россию), можно проследить по его прежней работе в администрации президента. Теперь по поводу мнений, что следующее правительство Южной Осетии будет чисто техническим. Скорее всего, оно будет технологическим – Владислав Юрьевич очень любит это слово. Формально все условности будут соблюдены, и правительство будет действовать как будто самостоятельно, но находиться оно будет под полным и жестким контролем Владислава Суркова».
По мнению Алексея Мухина, югоосетинские элиты ждут нелегкие времена:
«Эта схема Суркова в сочетании с усилиями руководителя Счетной палаты Татьяны Голиковой выльются в ультра жесткий контроль за расходованием российской помощи».
По мнению российского политолога Николая Силаева, для Суркова Южная Осетия важнее, чем для любого из его предшественников-кураторов. Это первая его должность по возвращении из как бы опалы, и если он продемонстрирует успех, то получит шанс вернуться на первые роли в российскую политику. В этом смысле ему крайне важно, чтобы в Южной Осетии на ключевом посту находился верный ему человек.
Какие-то гениальные экономисты здесь не нужны, если учитывать, что речь идет о восстановлении маленькой территории, сопоставимой по численности населения с административным районом северокавказской республики, говорит Николай Силаев:
«У меня складывается впечатление, что Сурков человек очень рациональный, прагматичный. Если бы у него была возможность найти в Южной Осетии союзников или подчиненных, в которых он до конца уверен, то вряд ли он стал бы звать туда человека из Москвы. Видимо, он посчитал, что правительство Южной Осетии надо вовсе выключить из югоосетинских внутренних политических отношений. Т.е. он хочет создать некую «администрацию стройки», которая занималась бы восстановлением республики, но не занималась политикой».
Иными словами, Сурков не хочет стать заложником внутриполитических дрязг и «терок» между местными элитами.
При этом, подчеркивает Силаев, Сурков, наверное, понимает, что договориться с местными элитами не получится – Москва несколько раз пыталась взять их под контроль, но ни к чему хорошему это не привело.
Значит, полагает эксперт, нужно внутреннюю югоосетинскую политику отделить от главного – процесса восстановления республики, сосредоточиться на экономическом блоке, а югоосетинские элиты пусть занимаются любимым делом: решают, кто важнее.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
