ПРАГА---Продолжаем тему в прямом эфире. У нас на линии прямой связи из Москвы старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО (У) МИД России, редактор аналитического портала «Россия-Грузия: экспертный диалог», политолог Николай Силаев.
Дэмис Поландов: Николай, отшумели новости сочинской Олимпиады, и мы снова с вами в эфире обсуждаем проблемы на югоосетинской разделительной линии. В Тбилиси сегодня говорят о том, что возобновление работ после Олимпиады – это давление на Грузию в преддверии заключения соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Вы согласны с тезисом, что Россия не смирилась с тем, что Грузия подпишет это соглашение?
Николай Силаев: Что значит «не смирилась»? Россия, по-моему, всегда указывала на то, что это дело Грузии и суверенный выбор народа Грузии – с кем подписывать соглашения, а с кем не подписывать. Уж тем более я не вижу, что может быть общего между работами по демаркации границы и соглашением об ассоциации с ЕС.
Дэмис Поландов: То есть вы полагаете, что эти работы были приостановлены только на время Олимпиады, чтобы избежать каких-то шумных выяснений отношений и это просто продолжение?
Николай Силаев: Мне сложно судить, почему они были приостановлены, т.к. они приостанавливались и раньше. Я думаю, что это в большей степени связано с какими-то техническими соображениями тех, кто проводит эти работы. Может быть, конечно, могли и приостановить на время Олимпиады, учитывая то, какой эффект вызывает в Грузии каждый вбитый пограничный столб, но это лишь версия. Я не знаю мотивов приостановки и продолжения работ.
Дэмис Поландов: Анализируя сегодняшнюю ситуацию на Южном Кавказе, отношения с Россией, мы не можем абстрагироваться от событий на Украине, хотя там ситуация тоже до конца не ясна, но можно делать какие-то предположения. Если предположить, что позиция Москвы в Украине будет серьезно подорвана, если с новыми украинскими властями будут плохие отношения, то как, по вашему мнению, это скажется на политике России на ее южных границах в отношении самопровозглашенных республик Абхазии и Южной Осетии и на отношениях с Грузией?
Николай Силаев: В любом случае нужно подождать до тех пор, пока в Украине будут хоть какие-нибудь власти, т.е. по меньшей мере до президентских выборов, когда бы они ни были проведены. Сейчас просто непонятно, с кем говорить о российско-украинских отношениях в Киеве. Насколько я понимаю, там нет на месте министра иностранных дел, и где он – неизвестно. Что касается ситуации на южных границах России, мне кажется, что сейчас это в минимальной степени связано с тем, что происходит в Украине. Если вдруг возникают какие-то аналогии, связанные с российско-украинскими и грузино-украинскими отношениями после первого Майдана, то, на мой взгляд, эти аналогии не вполне верны, потому что в 2004 году к власти на Украине пришла довольно прочная коалиция, пользующаяся большой поддержкой общества, и у нее были определенные амбиции, в том числе внешнеполитические, в частности, связанные с идеей продвижения демократии (в своеобразном понимании) на постсоветском пространстве. Сейчас ничего из того, что происходит в Киеве, не позволяет говорить о том, что новые украинские власти смогут проводить сколько-нибудь последовательную внешнюю политику. Слишком велики внутренние проблемы Украины, слишком сложная внутриполитическая ситуация, слишком неопределенный вопрос о власти.
Дэмис Поландов: Как вы считаете, в отношении Крыма и конкретно Черноморского флота вопросов в ближайшее время поднято не будет?
Николай Силаев: Не знаю, может быть, в Киеве кто-то их и поднимет. Недавно в Севастополе народ избрал мэра, у которого, наверное, тоже есть какие-то взгляды на то, как должны строиться отношения между Севастополем и Киевом и каким может быть будущее российской военной базы. То есть внутри самой Украины нужно решить очень много вопросов для того, чтобы после этого возникали вопросы об украинской внешней политике и, в частности, о Черноморском флоте. Сейчас много всяких слов звучат из Киева, но пока непонятно, чем эти слова будут подкрепляться, какие есть ресурсы, властные рычаги.
Дэмис Поландов: Сейчас много говорится о ситуации в Крыму и о том, какие действия могла бы предпринять Россия. Как вы считаете, какие действия сейчас в отношении Украины и, в частности, Крыма, может предпринять Россия?
Николай Силаев: Я думаю, что на этом этапе все ограничится известной поездкой депутатов. Это, если угодно, некое зондирование почвы, плюс несколько довольно ярких и пафосных высказываний, которыми вообще отличается Слуцкий, и, если угодно, попытка Москвы прозондировать почву, понять, что там происходит, какие настроения, какие есть ресурсы влияния на ситуацию в том числе. Я бы не стал ждать каких-то резких движений со стороны Москвы. Пока ничего не происходит. Другое дело, насколько сами украинские власти в этой сложной внутриполитической ситуации будут аккуратны, как, например, они будут взаимодействовать с тем же новым севастопольским мэром, причем, я бы подчеркнул, что ситуация в Севастополе и ситуация в Крыму в целом – это не одно и то же. Это во многом схожие процессы, но они не тождественны друг другу. Дальнейшее развитие ситуации во многом зависит от того, будет ли подтвержден прежний статус, каковы будут действия по отношению к русскому языку, будут ли предприняты попытки каким-то силовым способом поменять власти в автономии и Севастополе. Я думаю, что в Киеве есть большой ресурс для выбора, большое пространство.
Дэмис Поландов: Николай, отшумели новости сочинской Олимпиады, и мы снова с вами в эфире обсуждаем проблемы на югоосетинской разделительной линии. В Тбилиси сегодня говорят о том, что возобновление работ после Олимпиады – это давление на Грузию в преддверии заключения соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Вы согласны с тезисом, что Россия не смирилась с тем, что Грузия подпишет это соглашение?
Николай Силаев: Что значит «не смирилась»? Россия, по-моему, всегда указывала на то, что это дело Грузии и суверенный выбор народа Грузии – с кем подписывать соглашения, а с кем не подписывать. Уж тем более я не вижу, что может быть общего между работами по демаркации границы и соглашением об ассоциации с ЕС.
Дэмис Поландов: То есть вы полагаете, что эти работы были приостановлены только на время Олимпиады, чтобы избежать каких-то шумных выяснений отношений и это просто продолжение?
Николай Силаев: Мне сложно судить, почему они были приостановлены, т.к. они приостанавливались и раньше. Я думаю, что это в большей степени связано с какими-то техническими соображениями тех, кто проводит эти работы. Может быть, конечно, могли и приостановить на время Олимпиады, учитывая то, какой эффект вызывает в Грузии каждый вбитый пограничный столб, но это лишь версия. Я не знаю мотивов приостановки и продолжения работ.
Дэмис Поландов: Анализируя сегодняшнюю ситуацию на Южном Кавказе, отношения с Россией, мы не можем абстрагироваться от событий на Украине, хотя там ситуация тоже до конца не ясна, но можно делать какие-то предположения. Если предположить, что позиция Москвы в Украине будет серьезно подорвана, если с новыми украинскими властями будут плохие отношения, то как, по вашему мнению, это скажется на политике России на ее южных границах в отношении самопровозглашенных республик Абхазии и Южной Осетии и на отношениях с Грузией?
Николай Силаев: В любом случае нужно подождать до тех пор, пока в Украине будут хоть какие-нибудь власти, т.е. по меньшей мере до президентских выборов, когда бы они ни были проведены. Сейчас просто непонятно, с кем говорить о российско-украинских отношениях в Киеве. Насколько я понимаю, там нет на месте министра иностранных дел, и где он – неизвестно. Что касается ситуации на южных границах России, мне кажется, что сейчас это в минимальной степени связано с тем, что происходит в Украине. Если вдруг возникают какие-то аналогии, связанные с российско-украинскими и грузино-украинскими отношениями после первого Майдана, то, на мой взгляд, эти аналогии не вполне верны, потому что в 2004 году к власти на Украине пришла довольно прочная коалиция, пользующаяся большой поддержкой общества, и у нее были определенные амбиции, в том числе внешнеполитические, в частности, связанные с идеей продвижения демократии (в своеобразном понимании) на постсоветском пространстве. Сейчас ничего из того, что происходит в Киеве, не позволяет говорить о том, что новые украинские власти смогут проводить сколько-нибудь последовательную внешнюю политику. Слишком велики внутренние проблемы Украины, слишком сложная внутриполитическая ситуация, слишком неопределенный вопрос о власти.
Дэмис Поландов: Как вы считаете, в отношении Крыма и конкретно Черноморского флота вопросов в ближайшее время поднято не будет?
Николай Силаев: Не знаю, может быть, в Киеве кто-то их и поднимет. Недавно в Севастополе народ избрал мэра, у которого, наверное, тоже есть какие-то взгляды на то, как должны строиться отношения между Севастополем и Киевом и каким может быть будущее российской военной базы. То есть внутри самой Украины нужно решить очень много вопросов для того, чтобы после этого возникали вопросы об украинской внешней политике и, в частности, о Черноморском флоте. Сейчас много всяких слов звучат из Киева, но пока непонятно, чем эти слова будут подкрепляться, какие есть ресурсы, властные рычаги.
Дэмис Поландов: Сейчас много говорится о ситуации в Крыму и о том, какие действия могла бы предпринять Россия. Как вы считаете, какие действия сейчас в отношении Украины и, в частности, Крыма, может предпринять Россия?
Николай Силаев: Я думаю, что на этом этапе все ограничится известной поездкой депутатов. Это, если угодно, некое зондирование почвы, плюс несколько довольно ярких и пафосных высказываний, которыми вообще отличается Слуцкий, и, если угодно, попытка Москвы прозондировать почву, понять, что там происходит, какие настроения, какие есть ресурсы влияния на ситуацию в том числе. Я бы не стал ждать каких-то резких движений со стороны Москвы. Пока ничего не происходит. Другое дело, насколько сами украинские власти в этой сложной внутриполитической ситуации будут аккуратны, как, например, они будут взаимодействовать с тем же новым севастопольским мэром, причем, я бы подчеркнул, что ситуация в Севастополе и ситуация в Крыму в целом – это не одно и то же. Это во многом схожие процессы, но они не тождественны друг другу. Дальнейшее развитие ситуации во многом зависит от того, будет ли подтвержден прежний статус, каковы будут действия по отношению к русскому языку, будут ли предприняты попытки каким-то силовым способом поменять власти в автономии и Севастополе. Я думаю, что в Киеве есть большой ресурс для выбора, большое пространство.
