Российские политологи национал-патриотического разлива сегодня востребованы. В конце концов, кто лучше них может сейчас объяснить «логику Путина»?! А вот экономисты нынче явно не в чести. Пропагандистские штампы о нескончаемых золотовалютных резервах и неиссякаемых природных богатствах они вслед за политологами повторять не хотят, да и вообще скептически настроены в отношении множества патриотических прожектов. Большинство стараются не высовываться, того и гляди всех запишут в «национал-предатели».
С другой стороны, даже самый патриотически-настроенный экономист не может считать адекватными разговоры национал-патриотов о том, что «вставшая с колен» Россия, вступая в жесткую конфронтацию с Западом, якобы получает шанс на какую-то экономическую модернизацию. Вот, к примеру, в «Известиях» политолог Михаил Ремизов предлагает первые шаги на пути такой реформы: «Если Запад всерьез думает об «экономическом кнуте» для «бунтовщика», не пора ли наконец переориентировать суверенные фонды на внутренние инвестиции, заняться созданием суверенной финансовой и валютной системы, отвоеванием внутреннего рынка?»
Аналогичного рода рассуждений я в эти дни читал немало. Господа, на свете нет самодостаточных экономик! Даже Северная Корея, правящему режиму которой такая самодостаточность необходима для самосохранения, так и не сумела создать ничего подобного. Бомбу смогла, а экономику – нет.
Проблема не в том, что Россия не может собрать современный самолет без иностранных комплектующих. Практически никто не может, и это нормально. Дело в том, что идея закрытой самодостаточной экономики – это крайне архаичная мыслительная конструкция, вообще не учитывающая реалии современной экономической системы. И СССР со своей «суверенной финансовой и валютной системами» был лишь одним из примеров неэффективности такой экономической модели.
Если же кто-то грезит об авторитарной модернизации – это модная тема на постсоветском пространстве в последнее десятилетие, – то, простите, тут ни о каком протекционизме речи быть не может. Классический пример авторитарной модернизации – Сингапур. Ультралиберальная экономика, инвестиции и технологии со всего мира, а вовсе не избушка за частоколом в глухом лесу.
Хорошо, даже если и возможна какая-то особая «русская экономика», то не думают же российские политологи, что она может быть создана в одночасье?! Надо было отстраивать эту экономику, вкладывать в нее средства (а не в Стабфонд), бороться с коррупцией, создавать реально действующую судебную систему все последние 10 тучных нефтяных лет. В таком случае была бы хоть какая-то материальная база для очередного эксперимента над Россией.
Но реальность такова: санкции и последствия – они здесь и сейчас, и никакого десятилетия у России нет. Можно продолжать посмеиваться над Бараком Обамой и его «микросанкциями» в отношении небольшого количества чиновников и друзей Путина. Однако Запад всегда очень медленно реагирует на неожиданности. В отличие от российского президента, который явно игнорирует мнение экономистов, западные элиты будут долго оценивать последствия. Кстати, ограниченность санкций Запада – это как раз следствие «встроенности» России в мировую экономику, взаимозависимостей, которые появились в постсоветскую эпоху, а вовсе не наоборот.
Но и безо всяких жестких санкций Запада российской экономике уже нанесен удар, от которого она долго не оправится. Пока мы видим лишь первые последствия – падение фондового рынка и отток капитала из России. По оценке Института экономполитики им. Гайдара, в первом квартале он достигнет уже 73-75 миллиардов долларов, в Банке России говорят о 60-65 миллиардах долларов. Но это быстрые деньги, долгосрочные последствия куда важнее. Россия перемещает себя в рискованную зону для инвесторов – и иностранных, и внутренних. Причем делается это в тот момент, когда никакого избытка финансовых ресурсов в стране не наблюдается, экономический рост остановился, демографическая ситуация катастрофическая, а долги российских предприятий растут. Россия на пороге серьезного экономического кризиса. И как долго он продлится – это вопрос не cтолько к экономистам, сколько к политологам. Ведь заварили кашу политики.
С другой стороны, даже самый патриотически-настроенный экономист не может считать адекватными разговоры национал-патриотов о том, что «вставшая с колен» Россия, вступая в жесткую конфронтацию с Западом, якобы получает шанс на какую-то экономическую модернизацию. Вот, к примеру, в «Известиях» политолог Михаил Ремизов предлагает первые шаги на пути такой реформы: «Если Запад всерьез думает об «экономическом кнуте» для «бунтовщика», не пора ли наконец переориентировать суверенные фонды на внутренние инвестиции, заняться созданием суверенной финансовой и валютной системы, отвоеванием внутреннего рынка?»
Аналогичного рода рассуждений я в эти дни читал немало. Господа, на свете нет самодостаточных экономик! Даже Северная Корея, правящему режиму которой такая самодостаточность необходима для самосохранения, так и не сумела создать ничего подобного. Бомбу смогла, а экономику – нет.
Проблема не в том, что Россия не может собрать современный самолет без иностранных комплектующих. Практически никто не может, и это нормально. Дело в том, что идея закрытой самодостаточной экономики – это крайне архаичная мыслительная конструкция, вообще не учитывающая реалии современной экономической системы. И СССР со своей «суверенной финансовой и валютной системами» был лишь одним из примеров неэффективности такой экономической модели.
Если же кто-то грезит об авторитарной модернизации – это модная тема на постсоветском пространстве в последнее десятилетие, – то, простите, тут ни о каком протекционизме речи быть не может. Классический пример авторитарной модернизации – Сингапур. Ультралиберальная экономика, инвестиции и технологии со всего мира, а вовсе не избушка за частоколом в глухом лесу.
Хорошо, даже если и возможна какая-то особая «русская экономика», то не думают же российские политологи, что она может быть создана в одночасье?! Надо было отстраивать эту экономику, вкладывать в нее средства (а не в Стабфонд), бороться с коррупцией, создавать реально действующую судебную систему все последние 10 тучных нефтяных лет. В таком случае была бы хоть какая-то материальная база для очередного эксперимента над Россией.
Но реальность такова: санкции и последствия – они здесь и сейчас, и никакого десятилетия у России нет. Можно продолжать посмеиваться над Бараком Обамой и его «микросанкциями» в отношении небольшого количества чиновников и друзей Путина. Однако Запад всегда очень медленно реагирует на неожиданности. В отличие от российского президента, который явно игнорирует мнение экономистов, западные элиты будут долго оценивать последствия. Кстати, ограниченность санкций Запада – это как раз следствие «встроенности» России в мировую экономику, взаимозависимостей, которые появились в постсоветскую эпоху, а вовсе не наоборот.
Но и безо всяких жестких санкций Запада российской экономике уже нанесен удар, от которого она долго не оправится. Пока мы видим лишь первые последствия – падение фондового рынка и отток капитала из России. По оценке Института экономполитики им. Гайдара, в первом квартале он достигнет уже 73-75 миллиардов долларов, в Банке России говорят о 60-65 миллиардах долларов. Но это быстрые деньги, долгосрочные последствия куда важнее. Россия перемещает себя в рискованную зону для инвесторов – и иностранных, и внутренних. Причем делается это в тот момент, когда никакого избытка финансовых ресурсов в стране не наблюдается, экономический рост остановился, демографическая ситуация катастрофическая, а долги российских предприятий растут. Россия на пороге серьезного экономического кризиса. И как долго он продлится – это вопрос не cтолько к экономистам, сколько к политологам. Ведь заварили кашу политики.
