На днях Кетеван Цихелашвили, член грузинской делегации на Женевских дискуссиях, рассказала об идее создания грузино-абхазской комиссии, которая займется вопросами культурного наследия. По ее словам, предварительное согласие де-факто руководства в Сухуми уже получено. Сегодня абхазская сторона представила свое видение этого вопроса.
Ажиотаж вокруг этой темы возник после интервью Кетеван Цихелашвили газете «Мтели квира». В нем замминистра по вопросам примирения, подводя итоги последнего раунда Женевских дискуссий, рассказала об идее создания грузино-абхазской комиссии по вопросам культурного наследия.
Никаких деталей о формате и участниках будущей комиссии Цихелашвили не разглашала. Она лишь сообщила о надеждах грузинской стороны, что создание комиссии позволит продвинуться в решении проблемы разрушающихся памятников архитектуры, расположенных в Абхазии.
Журналисты тут же подхватили эту новость, посчитав, что Сухуми готов удовлетворить многолетнее требование Тбилиси допустить грузинских ученых к храмам и церквям в Абхазии. Особое внимание при этом уделялось тому факту, что российская сторона не будет принимать в этом процессе никакого участия.
Сегодня в Сухуми опровергли подобные предположения:
«Конечно, это искажение действительности, поскольку в Женеве шла речь лишь о том, чтобы обсудить возможность создания какого-либо механизма по возвращению культурных ценностей. Они были вывезены из Абхазии в Грузию в XX веке, в частности, в период грузино-абхазской войны. Ни о какой совместной комиссии по изучению наследия вообще не было речи», – сказал министр иностранных дел де-факто республики Вячеслав Чирикба в интервью радио «Эхо Кавказа».
Он добавил, что абхазская сторона уже приступила к подготовке списка тех ценностей, на возвращение которых рассчитывают в Сухуми. При этом Чирикба отметил, что в принципе не против того, чтобы зарубежные специалисты осмотрели храмы и церкви Абхазии.
Это станет возможным при соблюдении одного важного для абхазской стороны условия: грузинская сторона не будет пытаться поднимать вопрос о том, кому принадлежат эти архитектурные памятники. Для Сухуми они однозначно абхазские, и эта тема рассмотрению не подлежит.
«У нас, конечно, очень много культурных памятников, абхазских церквей и монастырей, которые нуждаются в качественной реставрации. Это касается и Лыхнинского храма, и других храмов. Поэтому мы не против того, чтобы приехали международные эксперты, которые оценили бы состояние наших храмов и дали рекомендации по поводу консервации или качественной реставрации. Речь идет об абхазских церквях, абхазских монастырях», – подчеркнул Чирикба.
Замминистра по вопросам примирения Кетеван Цихелашвили согласна с тем, что политизация этой темы результата не принесет. Проблема культурного наследия, по ее словам, содержится в повестке дня Женевских дискуссий уже шестой год подряд, и до последнего времени в этом направлении не было никаких подвижек.
Кетеван Цихелашвили высказала удовлетворение тем, что абхазская сторона была готова обсудить эту тему на последнем раунде. За столом переговоров, по ее словам, находились около 25 человек. Слово «комиссия» впервые прозвучало из уст именно абхазских участников, сказала замминистра.
«Я предпочитаю сейчас подождать, – говорит Цихелашвили, – не хочу торопиться и вступать в спор. Потому что для меня главное, чтобы дело пошло вперед. Но то, о чем я говорю, на самом деле обсуждалось. Я продолжу работать по этому вопросу с сопредседателями. И, по-моему, речь идет о таких вопросах, которые с рациональной точки зрения должны входить в общие интересы».
Даже если стороны продолжат обсуждение, договориться о чем-то конкретном им будет крайне сложно. Историк Георгий Анчабадзе напомнил, что тема культурных памятников и ценностей завязана на национальной идентичности, разногласия как раз по этим вопросам еще в советские годы стали основной конфликта между двумя народами.
Требования вернуть в Абхазию, например, Бедийскую чашу звучали в Сухуми еще в 70-е годы прошлого века, говорит историк. Даже в условиях единого советского государства разрешить проблему не удалось.
«Но я думаю, что это могло бы стать хорошим почином, если переговорный процесс сдвинется в эту сторону. Это может дать положительный заряд для всестороннего грузино-абхазского диалога», – сказал Георгий Анчабадзе.
Ажиотаж вокруг этой темы возник после интервью Кетеван Цихелашвили газете «Мтели квира». В нем замминистра по вопросам примирения, подводя итоги последнего раунда Женевских дискуссий, рассказала об идее создания грузино-абхазской комиссии по вопросам культурного наследия.
Никаких деталей о формате и участниках будущей комиссии Цихелашвили не разглашала. Она лишь сообщила о надеждах грузинской стороны, что создание комиссии позволит продвинуться в решении проблемы разрушающихся памятников архитектуры, расположенных в Абхазии.
Журналисты тут же подхватили эту новость, посчитав, что Сухуми готов удовлетворить многолетнее требование Тбилиси допустить грузинских ученых к храмам и церквям в Абхазии. Особое внимание при этом уделялось тому факту, что российская сторона не будет принимать в этом процессе никакого участия.
Сегодня в Сухуми опровергли подобные предположения:
«Конечно, это искажение действительности, поскольку в Женеве шла речь лишь о том, чтобы обсудить возможность создания какого-либо механизма по возвращению культурных ценностей. Они были вывезены из Абхазии в Грузию в XX веке, в частности, в период грузино-абхазской войны. Ни о какой совместной комиссии по изучению наследия вообще не было речи», – сказал министр иностранных дел де-факто республики Вячеслав Чирикба в интервью радио «Эхо Кавказа».
Он добавил, что абхазская сторона уже приступила к подготовке списка тех ценностей, на возвращение которых рассчитывают в Сухуми. При этом Чирикба отметил, что в принципе не против того, чтобы зарубежные специалисты осмотрели храмы и церкви Абхазии.
Это станет возможным при соблюдении одного важного для абхазской стороны условия: грузинская сторона не будет пытаться поднимать вопрос о том, кому принадлежат эти архитектурные памятники. Для Сухуми они однозначно абхазские, и эта тема рассмотрению не подлежит.
«У нас, конечно, очень много культурных памятников, абхазских церквей и монастырей, которые нуждаются в качественной реставрации. Это касается и Лыхнинского храма, и других храмов. Поэтому мы не против того, чтобы приехали международные эксперты, которые оценили бы состояние наших храмов и дали рекомендации по поводу консервации или качественной реставрации. Речь идет об абхазских церквях, абхазских монастырях», – подчеркнул Чирикба.
Замминистра по вопросам примирения Кетеван Цихелашвили согласна с тем, что политизация этой темы результата не принесет. Проблема культурного наследия, по ее словам, содержится в повестке дня Женевских дискуссий уже шестой год подряд, и до последнего времени в этом направлении не было никаких подвижек.
Кетеван Цихелашвили высказала удовлетворение тем, что абхазская сторона была готова обсудить эту тему на последнем раунде. За столом переговоров, по ее словам, находились около 25 человек. Слово «комиссия» впервые прозвучало из уст именно абхазских участников, сказала замминистра.
«Я предпочитаю сейчас подождать, – говорит Цихелашвили, – не хочу торопиться и вступать в спор. Потому что для меня главное, чтобы дело пошло вперед. Но то, о чем я говорю, на самом деле обсуждалось. Я продолжу работать по этому вопросу с сопредседателями. И, по-моему, речь идет о таких вопросах, которые с рациональной точки зрения должны входить в общие интересы».
Даже если стороны продолжат обсуждение, договориться о чем-то конкретном им будет крайне сложно. Историк Георгий Анчабадзе напомнил, что тема культурных памятников и ценностей завязана на национальной идентичности, разногласия как раз по этим вопросам еще в советские годы стали основной конфликта между двумя народами.
Требования вернуть в Абхазию, например, Бедийскую чашу звучали в Сухуми еще в 70-е годы прошлого века, говорит историк. Даже в условиях единого советского государства разрешить проблему не удалось.
«Но я думаю, что это могло бы стать хорошим почином, если переговорный процесс сдвинется в эту сторону. Это может дать положительный заряд для всестороннего грузино-абхазского диалога», – сказал Георгий Анчабадзе.
