Сегодня бывший главный прокурор Грузии Арчил Кбилашвили презентовал концепцию реформирования Главной прокуратуры. Идеи Кбилашвили привлекли внимание правозащитников и представителей профессиональных кругов не только потому, что он был первым главным прокурором после прихода к власти «Грузинской мечты». О его модели будущей прокуратуры уже знал премьер-министр Ираклий Гарибашвили, объявляя 18 декабря о начале реформирования данного ведомства.
Арчил Кбилашвили на презентации концепции реформы Главной прокуратуры предстал не в ранге экс-главного прокурора, а в качестве главы НПО «Европейский выбор Грузии». Он учредил организацию после того, как подал в отставку в ноябре прошлого года. То есть сразу после того, как с поста премьер-министра ушел Бидзина Иванишвили. Последний, уже как представитель гражданского сектора, неоднократно отмечал, что Кбилашвили, как опытный юрист, адвокат, обязательно внесет свою лепту в процесс установления демократических стандартов в стране. О Кбилашвили упомянул и действующий премьер-министр Ираклий Гарибашвили на прошлой неделе, когда объявил о начале широкой дискуссии вокруг модели реформы Главной прокуратуры. Тогда же премьер заявил, что уже знаком с концепцией, которую разработала неправительственная организация бывшего генпрокурора. Для определенной части общества это стало своеобразным сигналом того, что власти станут проталкивать именно эту модель, а дискуссии просто примут формальный характер. О концепции, изложенной на 60 страницах, сегодня вкратце рассказал сам Арчил Кбилашвили:
«Это освобождение института прокуратуры от любого вида политического влияния, новое правило назначения и освобождения с должности главного прокурора, а также новые правила назначения и освобождения прокуроров с усилением защиты их прав».
В концепции много интересных и прогрессивных предложений, отмечали присутствующие на презентации представители профессиональных кругов. Однако было и очень много замечаний. Вот что сказал глава Ассоциации молодых юристов Каха Кожоридзе:
«(Эти) правила назначения главного прокурора лучше, чем действующие, когда его назначает самолично премьер-министр. Но и новый вариант фактически оставляет за правительством эксклюзивное право назначать главного обвинителя. Потому что президент, а потом и парламент могут рассмотреть только те две кандидатуры, которые представит им правительство. Таким образом, мы не сможем достичь главной цели – освободить прокуратуру от политического влияния».
Каха Кожоридзе поинтересовался также, что мешало автору концепции, будучи главным прокурором, использовать право, данное ему законом и начать расследование дел о возможном превышении полномочий полицейскими:
«Еще один вопрос: три недели назад, когда мы вместе встречались с представителями дипкорпуса, вы вспомнили о нашумевшем деле задержания высокопоставленных чиновников Министерства сельского хозяйства по обвинению в неправильном проведении тендера по закупке тракторов и в растрате бюджетных средств. (Тогда министр сельского хозяйства Давид Кирвалидзе подал в отставку. Примечательно, что спустя девять месяцев Главной прокуратурой с сотрудников министерства обвинения были сняты.) Вы сказали, что это дело расследовалось с огромными нарушениями. В то же время, будучи прокурором, вы заявляли, что никто не вмешивался в вашу работу. Тогда что же вам помешало не допустить такого беззакония?»
Других участников дискуссии интересовало, должен ли главный прокурор быть подотчетным премьер-министру, намекая на то, что представители исполнительной власти «Грузинской мечты» очень часто проявляют знания о подробностях расследуемых дел и часто анонсируют даже их скорое раскрытие. Впрочем, критика и замечания не смутили бывшего главного прокурора. Арчил Кбилашвили спокойным голосом отметил, что главный прокурор никому не должен быть подотчетным, кроме парламента Грузии, и то – не по конкретным делам.
