В последние дни в центре внимания абхазского общества, без сомнения, находится нефтяная тема (это притом, что ни одного барреля ее в республике еще не добыто, и будет ли когда-нибудь это сделано – большой вопрос).
Напомню, что в прошлый четверг 30 июля парламент Абхазии по данному накануне поручению президента РА сформировал комиссию по изучению вопроса об экономической эффективности и экологической безопасности геологического изучения, разведки и добычи углеводородного сырья на территории Республики Абхазия. Кабинету министров рекомендовано приостановить действие лицензии на геологическое изучение, разведку и добычу нефти до окончания работы комиссии. В состав комиссии под председательством депутата Алмаса Джапуа вошли Беслан Губаз, Ахра Квеквескири, Саид Харазия, Тенгиз Агрба, Юрий Зухба, Леонид Чамагуа, Беслан Цвинария, Заур Язычба. Ранее, на предыдущем заседании сессии, за полмесяца до того, не набрал нужного количества голосов при включении в повестку дня и был отложен вопрос «О моратории на разработку (добычу) углеводородов (нефти, газа) в Абхазии» на 30 лет – такая была формулировка. Нынешний вариант решения выглядит не так категорично: мол, мало ли, может, уже через пару месяцев комиссия выдаст заключение, что все в порядке и начатую работу можно продолжать. Но…
Так или иначе, в двух российских компаниях внимательно следили за развитием событий во властных структурах республики. Речь идет о НК «Роснефть», у которой с Абхазией в позапрошлом году был заключен договор на разведку и добычу «черного золота» на шельфе Черного моря близ Гудауты, и «Независимой нефтегазовой компании» (ННК) экс-главы «Роснефти» Эдуарда Худайнатова, которая по договору ищет то же на суше в восточной Абхазии. Уже на следующий день после создания комиссии, 31 июля, на официальных сайтах компаний появились заявления, приковавшие к себе внимание абхазской общественности. Так, в тексте пресс-службы «Роснефти» отмечается, что в случае пересмотра соглашения между Абхазией и Россией в области добычи нефти компания будет вести переговоры о возмещении вложенных средств в проект: «…Такое развитие событий будет иметь предсказуемые последствия для экономики, занятости и бюджетных доходов Абхазии, а также вынудит «НК «Роснефть» зафиксировать убытки. Компания надеется на скорейшее достижение определенности в отношении проектов сотрудничества с Абхазией. В случае принятия негативного решения «Роснефть» готова провести переговоры о справедливой компенсации вложенных средств… В рамках реализации проекта по освоению Гудаутского лицензионного участка на шельфе Черного моря НК «Роснефть» выполнила полный комплекс геофизических и геохимических исследований, провела сейсморазведку 2D и 3D, начала подготовку к поисковому бурению. Компания планирует реализовать проект строительства санатория в городе Пицунда, осуществляет в Абхазии закупки сельскохозяйственной продукции для нужд своих дочерних обществ. В 2014 году в бюджет Абхазии обществами «РН-Шельф Абхазии» и «РН-Абхазия» было перечислено 122,2 миллиона рублей налоговых платежей».
И в тот же день, вскоре после появления этой информации, растиражированной в полусотне сообщений российских СМИ (один из заголовков звучал весьма резко: «Власти Абхазии вытесняют «Роснефть» из страны»), президент Абхазии Рауль Хаджимба в интервью Интерфаксу заявил: «Мы будем исходить из действующих договоренностей с российской компанией «Роснефть», при этом обеспечивать надлежащий контроль за соблюдением экологических норм и других интересов государства. Надеюсь, что выводы парламентской комиссии помогут найти оптимальное решение вопроса в интересах народа Абхазии и ее российских партнеров».
Надо ли говорить, что оппозиционно настроенные наблюдатели в Абхазии откликнулись на это с изрядной долей ехидства! Вот что написал один из интернет-форумчан: «Цыкнул на нас дядя, и сразу – «Мы будем исходить из действующих договоренностей с российской компанией «Роснефть». А вчера мы были последовательными противниками добычи нефти. Чего я не могу понять во всем этом театре абсурда – зачем выставлять себя в таком виде? Изображаем вольницу, а как только одернет старший брат – сдаем назад. С момента опубликования заявления «Роснефти» не прошло и пары часов, и сразу же – «не извольте беспокоиться». Что, трудно было предвидеть такую реакцию «Роснефти» (России)? Или это все потому, что А. Бжания высказался за добычу? Хотели симпатии электората заработать? Заработали так, что теперь уже только ленивый не будет попрекать – дескать, «задний дали».
Однако, я думаю, язвить тут легко, но справедливо ли? Предвидеть реакцию «Роснефти» было как раз совсем нетрудно. Только дело здесь в другом. Согласен со многими критическими суждениями в адрес новой (впрочем, не такой уж и новой) власти в Абхазии, но вот когда Рауля Хаджимба начинают упрекать в том, что он перекладывает ответственность за принятие важнейших для судеб страны решений на других, как правило, на парламент, у меня это вызывает скептическую усмешку. Ибо можно не сомневаться, и общественно-политическая жизнь Абхазии это не раз красноречиво подтверждала, что куда громче звучали бы обвинения, что он принимает такие решения самолично, не опираясь на мнение общества.
Собственно, любой правитель в современной Абхазии неизбежно оказывается между двух огней, между молотом и наковальней – в лице «старшего брата» в Кремле и общественности республики, которая требует по максимуму «отстаивания национальных интересов». Так было и при Багапше, и при Анквабе… Тактика же Хаджимба, использующего налаженные связи с парламентом (и при обсуждении проекта абхазско-российского договора 2014 года, и сейчас по «нефтянке»), – это не «спихотехника», как говаривали в советские годы, а, может, единственно верный выход из ситуации в его положении.
Надо сказать, что полемика относительно того, позволительна ли нефтедобыча в Абхазии, идет в нашем обществе, в частности, в СМИ, давно, не менее десятка лет. Большинство населения, по моим впечатлениям, не менее семидесяти процентов, всегда выступали против. Основана их позиция, по тем же впечатлениям, не только на экологических страхах, но и на убеждении, что возможные доходы от нефтедобычи все равно осели бы в чьих угодно карманах, но только не простого народа. Однако в последнее время обсуждение этого вопроса настолько политизировалось и достигло такой остроты, что некоторые сторонники нефтедобычи, стремящиеся быть вне политики, предпочитают не высказываться против доминирующего мнения, опасаясь, что на них навесят ярлык человека, безразличного к судьбе родной природы.
Но оппозиционеры высказываются открыто. В субботу, 1 августа, в ходе встречи лидеров блока оппозиционных сил республики с общественностью Ткуарчалского района президент фонда социально-экономических и политических исследований «АПРА» Аслан Бжания рассуждал о том, что действия властей приведут только к экономическим потерям, а никакой гарантии экологической безопасности они все равно не дадут: «Если вдруг на Гудаутском шельфе в процессе разведки или добычи нефти произойдет авария, то пятно уйдет в Гагру, Адлер и Сочи. Все мы знаем, что только за последние семь лет, в период подготовки к проведению Олимпийских игр в Сочи, Россия вложила в развитие инфраструктуры курорта более 60 миллиардов долларов. Кто будет портить себе такие вложения? Или все причерноморские государства должны договориться о том, чтобы Черное море стало закрытым морем для добычи нефти, или мы из этого должны извлечь свою пользу, иной альтернативы нет… Четыре из семи государств, расположенных у Черного моря, ведут добычу нефти. В Черном море есть так называемое основное черноморское течение, которое движется против часовой стрелки, в сутки примерно на 50 километров. Если где-то произойдет авария, то никто не сможет гарантировать, что последствия аварии не отразятся на нашем побережье».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
