ПРАГА---Гости нашего «Некруглого стола» сегодня Александр Гольц – военный эксперт из Москвы, и Ираклий Аладашвили – главный редактор независимого военно-аналитического журнала «Асенали» из Тбилиси. Мы сегодня обсуждаем военную кампанию России в Сирии.
Нана Плиева: Мой первый вопрос к Александру: сегодня четыре корабля Каспийской флотилии Российской Федерации выполнили 26 пусков крылатых ракет по Сирии. Сообщается, что сегодня же российская авиация и сирийская армия провели первую совместную наступательную операцию против повстанцев. Как вы считаете, ограничатся ли в данном случае силами сирийской правительственной армии или России придется все-таки, как об этом накануне рассуждали западные СМИ, готовиться к наземной военной операции в Сирии, и каковы цели Москвы в данном случае?
Александр Гольц: Начнем с целей. Мне кажется, что цели Москвы были исчерпаны после встречи Обамы и Путина. Задача всей этой операции заключалась в том, чтобы заставить американского президента встретиться со своим российским коллегой. После того как это произошло, я не вижу других целей. Никакой объединенной большой антитеррористической коалиции создать не удастся, уничтожить ИГИЛ тоже невозможно. Или случится некое чудо и России удастся преломить 50-летний опыт подобных войн. Вряд ли. Так что я думаю, что, к сожалению, Россия влезла в это болото по тактическим соображениям, а дальше будем это все расхлебывать. Более или менее понятно, что российские начальники сегодня не хотят участия в наземной операции.
Нана Плиева: Да, они об этом говорят, но действительно ли это так, как вы считаете, или они будут вынуждены пересмотреть эту позицию?
Александр Гольц: Им очень не хочется, потому что понятно, что наземные операции – это катастрофа для России без возможности снабжения войск. Нет никакой возможности снабжать войска там, перебрасывать резервы и тому подобное. Без внятной разведки и без всего этого мы оказываемся в десятки раз худшем положении, чем были советские войска в Афганистане. Я думаю, что российские военачальники в общем-то не горят желанием участвовать в наземной операции. Одна проблема: тот, кто вступил на эту дорожку, не может наверняка гарантировать, куда она приведет. Приведу самый простой пример: бои идут в 50-60 километрах от нашей базы, а давайте предположим, что оппозиция соберет достаточно сил, чтобы атаковать эту базу, и тогда сразу появится дилемма – либо немедленно эвакуироваться со страшной потерей лица, либо перебросить воздушно-десантную дивизию, что, в свою очередь, позже приведет к увеличению потерь.
Нана Плиева: Да, как вы говорите, на карту поставлено многое. Я хочу спросить у Ираклия Аладашвили: у России обострились отношения с Турцией, Анкара выражает недовольство неоднократным вторжением российских самолетов в ее воздушное пространство. Это член НАТО, НАТО напоминает, что статью 5 Устава альянса «О коллективной солидарности» никто не отменял. Как вы считаете, это случайность, действительно ли во всем виноваты погодные условия – была не политическая, а климатическая погода, – или это демонстративность, и что таким образом хочет показать Москва и кому: Турции, НАТО, Западу?
Ираклий Аладашвили: Это интересный вопрос. Можно сказать, что это все случайность, а может, Россия хотела продемонстрировать свою силу.
Нана Плиева: Ну, два раза, наверное, уже не случайность... Один раз случайность, но два раза – совпадение, в крайнем случае.
Ираклий Аладашвили: Почему-то я вспоминаю 2008 год, августовскую войну. Тогда российская авиация бомбила грузинскую территорию, несколько мощных атак было произведено на территории Аджарии, примерно в 5-7 километрах от границы с Турцией. Тогда Су-24 бомбили бывшую российскую военную базу, которая потом принадлежала грузинской армии. При развороте сверхзвуковой самолет, я думаю, тогда не нарушил воздушное пространство Турции, но пролетел очень близко. А может, и нарушил, но об этом тогда никто ничего не сказал. Сейчас другая ситуация. Я слушал Александра, и мне стало интересно, он очень правильно рассуждает. Именно рано или поздно, если будет наступление ИГИЛ или умеренной оппозиции на российскую военную базу в Тартусе, Россия тогда встанет перед выбором, что делать: эвакуироваться или перебрасывать сухопутные войска для ее охраны. Потому что если противник приблизится на 10-15 километров, эти самолеты попадут под артиллерийский огонь, и тогда уже надо будет действовать сухопутным войскам. Так что рано или поздно что-то в этом роде может произойти.
Нана Плиева: Мой вопрос к Александру Гольцу: министр обороны США Эштон Картер сегодня заявил, что США не согласны вести военное сотрудничество с Россией в Сирии, поскольку стратегия Российской Федерации в этой стране трагически неправильная. Он назвал нанесение ударов по противникам Асада, по вооруженной оппозиции фундаментальной ошибкой. Как вы считаете, смогут ли Москва и Вашингтон договориться? Если да, то вокруг какого вопроса? Возможно ли сближение позиций?
Александр Гольц: Более или менее понятно, что им следует договориться о том, как избежать инцидентов в воздухе.
Нана Плиева: Это технический вопрос, и об этом будут переговоры, насколько сегодня было заявлено...
Александр Гольц: Это технический вопрос и политический одновременно. Я думаю, что именно эта угроза заставила Обаму встречаться с Путиным.
Нана Плиева: То есть Обама был просто поставлен в известность о том, что Россия начинает свою операцию... Это была согласовательная или разрешительная встреча?
Александр Гольц: Да, его поставили перед фактом, что Россия готова начать операцию, и он, как верховный главнокомандующий, отдавал себе отчет, что если элементарно не договориться о том, как избегать инцидентов, под угрозу могут быть поставлены жизни американских пилотов. Обаму это волнует, в отличие от господина Путина. Его таким образом поставили перед необходимостью встретиться с российским президентом. Похоже, что они договорились о том, что (грубо говоря) в эти часы бомбим мы, в другие часы бомбите вы, в этом квадрате – так, в этом – так...
Нана Плиева: То есть такая координация сейчас есть, и эта опасность сведена к минимуму, на ваш взгляд...
Александр Гольц: По крайней мере хочется верить. Такие переговоры ведут, и я думаю, что технические специалисты могут об этом договориться. А вот о том, чтобы координировать усилия в этих бомбежках, с самого начала не было и речи, потому что есть принципиальная разница в подходах. Американцы говорят, что режим Асада – это источник проблем, и они готовы поддерживать тех, кого считают умеренной оппозицией, а Россия заявляет, что Асад – это легитимный правитель и единственная сила, которая может противостоять «Исламскому государству».
