ПРАГА---«Гость недели» – председатель парламента Южной Осетии Анатолий Ильич Бибилов. Мы обсуждаем процесс подготовки дополнительных соглашений в рамках Договора о союзничестве и интеграции между Южной Осетией и Россией, точнее, то, почему их не удается подписать в срок – до конца января.
Нана Плиева: Анатолий Ильич, действительно, на днях вы встречались с президентом Леонидом Тибиловым, наверняка обсуждали и этот вопрос.
Анатолий Бибилов: Понимание того, что договор надо подписать, есть у всех, но два дня не тот срок, за который это можно успеть и выйти на тот уровень, когда разговоры и всякие кривотолки по поводу этого соглашения закончатся. Конечно, соглашение будет подписано – в этом никаких сомнений у меня нет. Другое дело – весь сыр-бор, который развернулся вокруг парламента, письма президента, вокруг обращения политических партий ко мне, как к председателю парламента, о проведении внеочередной сессии. В принципе, других таких проблемных вопросов особо не возникает. Еще раз подчеркну, что, без сомнения, соглашение будет подписано.
Нана Плиева: Действительно, 19 января Леонид Тибилов обратился к вам с предложением созвать внеочередное заседание парламента, позже к этому требованию присоединились партии парламентского меньшинства, ваши коллеги... Почему вы проигнорировали это обращение?
Анатолий Бибилов: Может быть, немного неправильная формулировка. Никакого игнорирования нет. Есть процедуры, которые никому не позволено нарушать, в том числе, председателю парламента. Мы прекрасно понимаем, что заседание – это то собрание, где принимаются решения, а те вопросы, которые ставятся в письме президента и в обращении, которое прозвучало от политических партий, мы, как депутаты, не можем эти вопросы рассматривать именно на заседании парламента. Когда мы говорим, что, допустим, президент воспользовался своим конституционным правом, тогда есть еще конституционные полномочия парламента, которые точно так же прописаны в этой же Конституции. Есть много форматов, есть парламентские слушания... Если бы эти политические партии действительно хотели изучить, то у нас есть еще процедура депутатского запроса, процедура принятия обращения о проведении вот этих парламентских слушаний; процедура обращения к председателю парламента от фракции какой-либо партии, – то есть вариантов очень много. Мы же не против рассматривания, а против такого формата. Мы не имеем права нарушать Конституцию, не можем нарушать законы и регламент работы парламента. Всего лишь.
Нана Плиева: На днях вы заявили, что это попытка отдельных чиновников из администрации президента переложить ответственность за срыв сроков подписания дополнительных соглашений на депутатов...
Анатолий Бибилов: Абсолютно верно.
Нана Плиева: Вы остались при своем мнении?
Анатолий Бибилов: Конечно, я остался при своем мнении. И опять-таки исходя из того, что в течение полугода почему-то парламент никто не спрашивал про текст соглашения – обсудить или принести, показать, направить… Только лишь за 10 дней до подписания вдруг мы хотим провести внеочередное заседание, а куда делись пять месяцев и 20 дней? Почему именно за 10 дней? Почему именно сейчас, в конце, что у нас там происходит? Почему должны на себя брать ответственность депутаты, если соглашение непосредственно готовится в администрации президента? Если бы в течение этих шести месяцев было взаимодействие между двумя ветвями власти по подготовке соглашения, по предложениям, по каким-то дополнениям и т.д., то у меня бы сейчас никаких вопросов не возникало, но мне говорят: за 10 дней. Конечно, это говорит о том, что чиновники где-то хотят переложить ответственность на депутатов парламента. У меня другого понимания или объяснения этому нет.
Нана Плиева: Когда вы говорите о том, что это попытка прямого вмешательства в дела парламента, искусственно срежиссированная некоторыми лицами из администрации президента ситуация… Нашло это понимание у президента?
Анатолий Бибилов: Президент во время нашего устного разговора прекрасно понял, что на самом деле мы не можем рассматривать это на внеочередном съезде. Как личность, президент это понимает, но этого, к сожалению, не понимают те его подчиненные, которые хотят, чтобы был определенный напряг между двумя ветвями власти, в частности, между президентом и председателем парламента. Поэтому и Министерство обороны сделало заявление, где Дмитрия Тасоева сравнивают чуть ли не с агентом Грузии и т.д. Это все звенья одной цепи, и это, конечно же, срежиссировано в администрации президента – у меня в этом нет никаких сомнений.
Нана Плиева: Дмитрий Тасоев – ваш соратник, который выступил с критикой исполнительной власти, в частности, сказал, что «срыв соглашения связан, в том числе, с отсутствием жесткой политической воли со стороны первых лиц республики». На это отреагировал сам президент Тибилов, мы помним его заявление. Ваши оппоненты говорят, что власти отстаивают национальные интересы и не дают ликвидировать подразделения Минобороны республики. Они утверждают, что проект российской стороны предусматривает не передачу отдельных подразделений Минобороны Российской Федерации, – как это было закреплено в Договоре о союзничестве и интеграции, – а их ликвидацию.
Анатолий Бибилов: Во-первых, речь идет не о ликвидации, а о переподчинении. Что касается Дмитрия Николаевича (Тасоева), то он сам непосредственно принимал участие во всех этих событиях. Он служил и в Министерстве обороны, и то, что он высказал, это было мнение депутата парламента, который представлен в рабочей группе по подготовке соглашения. Другое дело – сколько раз прошли эти заседания рабочей группы, сколько раз пригласили Дмитрия Николаевича, чтобы он поприсутствовал и высказал свое мнение, – ведь этого не было. Что же касается самого договора, то мы изначально были за полную интеграцию с Российской Федерацией, и мы эту свою позицию отстаиваем.
Нана Плиева: Мы это помним. С другой стороны, подписано соглашение о союзничестве и интеграции, где сказано, что...
Анатолий Бибилов: То, что там сказано, это должно быть подписано.
Нана Плиева: То есть частичная передача, не полная?
Анатолий Бибилов: Совершенно верно – частичная передача. Никто это соглашение отметить не может. Это соглашение подписано двумя президентами, естественно, никто его двусмысленно не понимает. Частично - значит частично. Частичная передача может быть любая: если даже 80% подразделения Министерства обороны будут переданы Российской Федерации, – это тоже частично, 20% – тоже частично. Так вот мы хотим, чтобы это было максимально. Чтобы не было разброса: допустим, лейтенант, который служит в российской армии и лейтенант, который служит в югоосетинской армии, чтобы у них такого разброса не было ни по зарплате, ни по социальным выплатам.
Нана Плиева: Останется ли у Южной Осетии после подписания соглашения своя армия? Россия неоднократно подчеркивала, что признает Южную Осетию независимым государством...
Анатолий Бибилов: Естественно. То, что написано в соглашении, должно быть выполнено. Естественно, подразделения останутся. Что касается передачи российской стороне, то это тоже естественно – к этому мы идем и стремимся. Мне всегда говорят: «Вот у Чечни есть своя армия». Абсолютно же понятно, что у Чечни нет своей армии. Когда они приводят примеры, я им говорю: «Ребята, это подразделения Министерства внутренних дел Российской Федерации, прокуратуры, ФСБ – все структурные подразделения Российской Федерации».
Нана Плиева: Но Чечня входит в состав Российской Федерации, а Южная Осетия признана независимым государством...
Анатолий Бибилов: Совершенно верно. Если мы говорим о том, что военно-политическую безопасность обеспечивает Российская Федерация, то мы либо верим этому, либо не верим, или же верим частично. Как нам верить – частично?
Нана Плиева: Это не только вопрос веры, есть и подписанный договор...
Анатолий Бибилов: Да. То, что прописано в договоре, – это должно быть, другого ничего нет, и другого мы ничего не требуем.
Нана Плиева: Куда девать людей, которые с оружием в руках все эти годы боролись за республику, отстояли ее. Ваши оппоненты говорят, что им теперь придется ехать во Владикавказ, записываться в регулярную российскую армию. Что вы скажете людям, которые обеспокоены своей судьбой?
Анатолий Бибилов: Во-первых, для этого есть государство. Если мы называем себя государством и говорим, что мы независимые, тогда есть руководство, которое должно обеспечить население рабочими местами. Это уже экономический вопрос и, без сомнения, социальный. Мы должны искать места, поддерживать тех людей, которые увольняются. От этого мы никуда не денемся. Это уже забота всего руководства, в том числе, конечно, и парламента, если это касается каких-нибудь законодательных актов. Это действительно вопрос, который мы должны решать.
Нана Плиева: А каковы масштабы увольнений, и какое решение вы предлагаете, потому что это грозит нестабильностью, общественно-политической, социальной напряженностью в обществе?
Анатолий Бибилов: Я не думаю, что это вызовет какую-то напряженность. Почему? Во-первых, те люди, которые хотя служить в армии, они будут служить в армии – югоосетинская это будет армия или российская, но они будут служить. Те, кто будет идти в российскую армию, прекрасно знают, что, естественно, там и зарплата выше, и обеспечение лучше, и социальные гарантии в несколько раз выше, чем в Южной Осетии. Если человек хочет служить, он будет служить. Если же одни уволятся, то у нас есть много людей, которые хотят служить, то есть они пойдут туда. Если 600 человек уйдет, то те же 600 человек, которые хотят служить, поступят и будут служить. Нет тут никакой социальной напряженности.
Нана Плиева: Вы имеете в виду в России?
Анатолий Бибилов: Да.
Нана Плиева: Подписывать дополнительные соглашения будут, пусть и не в срок, но как пойдет этот процесс сейчас?
Анатолий Бибилов: Если говорить о работе парламента, то мы предлагаем провести формат парламентских слушаний – пожалуйста, никаких проблем. Я еще раз подчеркну: все, что касается парламента, мы в любом варианте идем навстречу. Мы не против обсуждения любых тем, которые есть или будут ставиться перед парламентом. Опять-таки все в рамках закона.
Нана Плиева: Кто несет ответственность за то, что к 29 января 2016 года соглашения не подписаны?
Анатолий Бибилов: В любом случае ответственность за подготовку и подписание соглашения лежит на администрации президента и на тех министерствах и ведомствах, кого это непосредственно касается по статьям того межгосударственного соглашения, которое было подписано двумя президентами.
Нана Плиева: Анатолий Ильич, многие связывают развернувшиеся баталии (не в первый раз) с приближением выборов и вашими президентскими амбициями...
Анатолий Бибилов: Есть такая армейская пословица: «Плох тот солдат, который не хочет стать генералом». У нас в Южной Осетии (и вы в 2011 году были тому свидетелями) каждый человек считает, что может быть президентом. Амбиции есть у всех, но решение о том, что тот же Анатолий Бибилов будет выдвигаться, – я же никакого решения еще не принял. Ссылаться на какие-то президентские амбиции я не считаю уместным, – я просто хочу работать, я хочу, чтобы парламент работал, принимались законы, то есть связь с каким-то президентскими амбициями некорректна.
Нана Плиева: Но у политика могут быть президентские амбиции, как вы только что сказали, в этом ничего зазорного. И они у вас есть, зачем это скрывать?
Анатолий Бибилов: Но исходя из этого создавать какие-то препоны в работе того или иного человека, – это, по крайней мере, неправильно.
Нана Плиева: Ваши коллеги в парламенте говорят, что существует глубокий раскол между исполнительной властью и партией большинства. Анатолий Ильич, с чем связаны ваши противоречия? Это разное видение будущего Южной Осетии как государства или разное видение интеграции с Россией?
Анатолий Бибилов: Вот вы сами подчеркнули, что сказали мои оппоненты. Мои предположения о том, что они подвержены влиянию администрации президента, – это они сами говорят. Что же получается? Противоречия между исполнительной властью и партией большинства? Получается, другие партии – это исполнительная власть? Я почему-то никогда не делю другие партии при непосредственной работе парламента, и когда есть какие-то противоречия, то они есть между исполнительной властью и законодательной, но ни в коем случае не между исполнительной властью и какой-то отдельной партией. Это глупо.
Нана Плиева: Понятно, ваша партия сегодня в большинстве, и, в принципе, она и делает погоду в парламенте, мы можем говорить о противоречиях между законодательной и исполнительной властью. Какова природа этих противоречий?
Анатолий Бибилов: Я думаю, что, может быть, это определенная ревность оттого, что наша партия заняла большинство в парламенте. Это и те очень нужные и необходимые законы, которые блокируются по тому же профессиональному парламенту. Это чистая блокировка того, чтобы парламент выполнял те функции, которые на него возложены Конституцией и законами. Почему мы не хотим иметь профессиональный парламент? Даже если отбросить все политические амбиции, как минимум двадцать одного человека мы обеспечим рабочими местами в Южной Осетии, то есть те люди, которые сегодня занимают государственные должности в республике, они выбирают: или быть депутатом, или же в государственной власти. Двадцать одного человека мы обеспечиваем рабочими местами. Что в этом плохого?! Нет, это не нравится тем людям, которые сегодня работают в исполнительной власти. Это необходимо для того, чтобы влиять на работу парламента. Не проголосовал, как надо, – сняли тебя с должности. Все!
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
