Историю грузино-абхазских отношений после войны 1992-1993 годов можно разделить на две примерно равные части. Причем разделительной линией тут стало не признание Россией независимости Абхазии в августе 2008-го (оно только закрепило новую ситуацию), а случившийся на два года раньше ввод грузинских силовиков в верхнюю часть Кодорского ущелья.
Именно после него официальные Сухум и Тбилиси прервали контакты, а также прекратились переговоры по политическому урегулированию конфликта. Конечно, и до 2006-го переговоры внушали мало надежд на успех, но после ситуация стала похожа на движение вперед по очень длинному тоннелю: сознание говорит, что рано или поздно в конце тоннеля появится свет, то есть возникнет какое-то решение, по пока этот свет совершенно не просматривается. Конечно, время от времени по обе стороны реки Ингур звучат рассуждения о том, каким могло бы быть такое решение, но это все повторение давно пройденного, которое устраивает одну из сторон конфликта, но никоим образом даже не соприкасается с видением урегулирования другой стороны.
Вот почему опубликованная недавно на сайте Фонда Генриха Белля на Южном Кавказе статья «Что изменилось для Абхазии и Южной Осетии после Крыма» известного западноевропейского эксперта, специалиста по Кавказу Томаса де Ваала прозвучала весьма неожиданно для многих. Точнее, концовка этой статьи, где он высказывает некоторые советы, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Отметив, что «парадоксальным образом признание Россией Абхазии и Южной Осетии усилило их международную изоляцию и зависимость от Москвы», Томас приходит к выводу:
«С практической точки зрения Грузии стоит поддерживать все меры по интеграции Абхазии во внешний мир в рамках «нейтрального статуса». Нужно перестать возражать против поездок абхазов за рубеж; разрешить абхазским студентам учиться в Европе по программе Erasmus; разрешить Турции легально торговать с Абхазией, а может быть, и открыть в Сухуме консульство; уговорить Евросоюз и ООН открыть в Абхазии свои представительства. Этих мер абхазы давно добивались. Несколько лет назад они показались бы радикальными, но сегодня это минимум, без которого Абхазия не сможет хотя бы частично открыться миру».
Рассуждения, на мой взгляд, вполне здравые с точки зрения не только абхазской стороны, но и объективного наблюдателя. Но, читая их, не мог отделаться от ощущения наивности этих рекомендаций. Ибо реакция грузинских властей и общества на них абсолютно предсказуема: все, что не вписывается в «генеральную линию» по восстановлению территориальной целостности, будет с негодованием или без оного, но отвергнуто. Примеров тому в прошлом было множество. И даже если в глубине душе грузинские должностные лица, политологи и т.д. понимают правоту Томаса де Ваала, зачем им подвергать риску свою репутацию патриотов? Ведь сколько раз подвергались остракизму грузинские политологи, отклонявшиеся от генеральной линии хоть на йоту! Куда безопасней и выгодней, двигаясь по накатанным рельсам, добиваться «новых побед и свершений на дипломатическом фронте», а также искать и находить различного рода оговорки в речах других должностных лиц.
Вот в минувшую пятницу в грузинском медиа-пространстве появилась публикация «Организаторы турвыставки в Стамбуле убрали абхазские флаги по требованию Грузии», где генеральный консул Грузии в Турции Ираклий Асашвили докладывает грузинской общественности об одержанной победе. По его словам, Абхазия на очередной туристической выставке не была представлена в статусе независимого государства, а флаги ее были вывешены по инициативе турецкой компании. Однако, заверил он, после требования грузинской стороны организаторы убрали флаги. «Об этом мы сообщили мэрии Стамбула и Министерству культуры и туризма Турции, – заявил Асашвили. «Остался только абхазский флаг, который был на рабочем столе этой компании», – заявили в МИД Грузии. Шум, надо понимать, подняли грузинские интернет-пользователи в соцсетях.
Так же бдительно стоят на страже генеральной линии и «патриоты от филологии». С интересом прочел публикацию «Территориальная целостность (и дьявол) в деталях», автор – «Анна Цурцумия, университет Дублина». Начала она с воспоминания о разговоре со знакомой и, судя по всему, молодой жительницей Западной Европы, которая на ее вопрос о том, была ли она в Грузии, ответила: «Да, я была. Но только в Сухуми». И добавила: «Знаешь, когда я так же ответила моему грузинскому другу, тот удивился, мол, ты была не в Грузии, а в Абхазии!» Анна поблагодарила собеседницу за то, что та «не забывает политику Евросоюза непризнания и за пределами стола переговоров». И отметила: еще раз убедилась, что «дьявол и признание территориальной целостности кроются в деталях». То есть типа: вот если бы не забывали мы, грузины, говорить так, как надо, смотришь… Да, «грузинский друг» отреагировал, «не подумав» (правда, зато он отреагировал в соответствии с реалиями и потому естественным образом).
Госпожа Анна Цурцумия внимательно отслеживает соблюдение «правильной политической лексики» в Грузии. И вспоминает, что когда в 2014 году «на территории Абхазии состоялись т.н. президентские выборы, работающий в прямом эфире журналист сказал: «Проведенные в Абхазии выборы не признают в Грузии». Весь ужас, по ее мнению, в том, что в данном предложении «Абхазию и Грузию можно воспринять равными субъектами», а грузинской общественности «необходимо чаще напоминать, что «Абхазия – это Грузия». А вот еще один обнаруженный ею прокол грузинских СМИ – заголовок «Россия нарушила границу Грузии». Между тем, пишет она, «по заявлению Министерства обороны Грузии, российский вертолет пересек линию оккупации и через несколько минут вернулся назад. Очевидно, желание журналиста сократить заголовок новости представило оккупированные территории Грузии российской территорией».
Не буду спорить; со своей точки зрения Анна, конечно, права. Но мне невольно вспомнилась знаменитая фраза о том, что история повторяется сперва как трагедия (то, что было в 1992-1993 годах), а потом как фарс.
А на днях Заза Цурцумия, профессор, тюрколог (не знаю, в каких отношениях они с Анной), опубликовал статью «Результаты российско-турецкой конфронтации для абхазов», где пошел значительно дальше нее. Статья познавательная. Из нее я, например, узнал, что в Абхазии сбытом турецкой текстили – так в тексте – занимаются магазины «Адл» и «Фабрика». Фраза его, что «корабли, принадлежащие турецким бизнесменам абхазского происхождения, в течение ряда лет занимаются незаконной ловлей тысяч тонн хамсы у берегов Абхазии», была мне понятна: «незаконной» – потому что без разрешения Тбилиси. Но вот когда профессор пишет, что абхазы «привлекают из заграницы лиц абхазского происхождения, называя это «репатриацией», уже теряюсь в догадках: а как еще называется возвращение на историческую родину и почему это слово требует здесь заключения в кавычки?
Подобные перехлесты в выступлениях «патриотов от филологии» встречаются и на абхазской стороне. Имею в виду не только упорное стремление некоторых писать и говорить на русском при образовании прилагательных – «галский», «ткуарчалский», хотя по всем законам русского языка «л» тут необходимо смягчать. Некоторые почему-то думают также, что раз они абхазские патриоты, то должны теперь писать, наряду с «Сухумом» и «Батум», «Кутаис»… Хотя, разумеется, написание названий грузинских городов – дело исключительно грузинских законодателей.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
