ПРАГА---Сегодня годовщина депортации вайнахских народов. К этому дню российский оппозиционный политик Илья Яшин приурочил презентацию доклада о ситуации в Чечне, на которой заявил, что намерен добиваться отставки Рамзана Кадырова. Сам Рамзан Кадыров в этот день проклял за депортацию Сталина и Берию и заявил о желании уйти воевать, которое, впрочем, пока ни с кем не обсуждал. Мы побеседовали с Ильей Яшиным о его докладе.
Амина Умарова: Вы считаете, что ставленник Путина в Чечне – Кадыров опаснее Путина и его коррумпированного окружения?
Илья Яшин: Нет, конечно. Ключевая мысль моего доклада, что установленный в Чечне режим – это прямая ответственность Путина и результат его политики на Северном Кавказе. Исключительные полномочия, которые Путин предоставил Кадырову, зашкаливающая коррупция, региональная армия, которая ориентирована на подчинение лично Кадырову, – все это результат политики Путина на Северном Кавказе, и именно на него я возлагаю ключевую ответственность за происходящее.
Амина Умарова: А кого вы видите вместо Кадырова во главе Чеченской Республики и как и почему, по вашему мнению, Кадырову удается оставаться во власти в Чечне?
Илья Яшин: Я не готов называть конкретные фамилии, но убежден, что среди жителей Чеченской Республики достаточно способных и авторитетных людей, которые готовы взять на себя эту ответственность, поэтому самое главное, чего нужно добиться, – это свободных и честных выборов. Я вообще не помню, когда у чеченцев была возможность свободно и открыто выбирать своих руководителей. Вообще, это одна из главных задач, которая, как мне кажется, стоит на повестке дня – дать людям в Чечне возможность развивать самоуправление, возможность распоряжаться своей судьбой, выбирать парламент, главу республики. Тот факт, что у людей это право отобрали (впрочем, как и у других граждан России), абсолютно унизителен.
Что касается Кадырова, то он сумел убедить Путина в том, что именно он является гарантом отсутствия боевых действий на территории Чечни. Это фактически такой политический договор между Путиным и Кадыровым, смысл которого заключается в том, что Путин передал Кадырову исключительные полномочия – абсолютно зашкаливающие полномочия, полная вседозволенность. В обмен Кадыров обеспечивает отсутствие войны, терактов. Справляется, кстати, не очень. Мы помним рейд боевиков на территорию Чечни в Грозном в декабре 2014 года, и до сих пор там периодически возникают стычки, мы видим, сколько людей удается завербовать в Чечне ИГИЛ... Проблема сохраняется, и Кадыров в этом плане, несмотря на все исключительные полномочия, все равно не проявляет себя как эффективный руководитель, даже на том участке ответственности, который Путин ему доверил.
Амина Умарова: Сегодня день начала депортации вайнахов – чеченцев и ингушей. Если чеченцы считаются гражданами России, почему бы не инициировать установление памятника погибшим и расстрелянным во время депортации? В Хайбахе – высокогорном чеченском селении, в конюшне по приказу Гвишиани было сожжено как минимум 700 человек. Это дело запрещено расследовать. Почему бы вам (я имею в виду в вашем лице оппозицию) не стать той нитью между простым чеченским и российским народом? Нельзя сказать: давайте закроем эту печальную страницу и начнем с чистого листа. Дело в том, что каждые 50 лет кремлевские власти находят причину уничтожать чеченцев – нет разницы царская ли это Россия, а-ля демократическое правление Ельцина, не говоря уже про путинское правление, который пришел к власти за счет войны в Чечне.
Илья Яшин: Я считаю, что сталинская депортация ни в коем случае не должна быть предана забвению, и полностью поддерживаю идею с установлением мемориала, расследованием тех преступлений, когда людей выгоняли из своих домов, когда их выгоняли со своей земли, когда людей убивали, они гибли по дороге. Это действительно страшное преступление и драма чеченского и ингушского народа, которые требуют и осмысления, и расследования, и увековечивания памяти. Именно поэтому я назначил презентацию на 23 февраля – это одна из важных причин. Я таким образом, проводя презентацию своего доклада в день годовщины сталинской депортации, хотел выразить свою солидарность чеченскому народу и лишний раз продемонстрировать, что у меня нет никакого конфликта с чеченцами – мы находимся в противостоянии с кадыровским режимом. В этом, кстати, мы видим, в том числе, и защиту интересов чеченского народа.
Кстати, надо отметить, что Кадыров ведет в этом смысле очень двусмысленную политику. Вы наверняка знаете, что зачастую люди, которые отстаивают память погибших и пострадавших при депортации, подвергаются репрессиям со стороны кадыровских силовиков. Известна история Руслана Кутаева, который собрал конференцию в феврале 2014 года, когда одновременно проходила Олимпиада в Сочи, и вроде как всем было приказано радоваться и веселиться. Но вот Руслан Кутаев провел конференцию, и за это фактически он был арестован, против него было сфабриковано уголовное дело, он был отправлен за решетку. На суде он заявил, что подвергался пыткам. Наше требование – добиться освобождения Руслана Кутаева.
Амина Умарова: А вы знаете, что архив документов НКВД по поводу выселения находится до сих пор под грифом «Совершенно секретно»?
Илья Яшин: Конечно.
Амина Умарова: Прошло 72 года... Почему они до сих пор не раскрываются? Почему, допустим, та же оппозиция не настаивает на том, чтобы, раз хотят установления мира, спокойствия, чеченцы чувствовали себя реальными гражданами России, а не на бумаге?
Илья Яшин: В первую очередь это должны требовать сами чеченцы. Мы, конечно, готовы поддержать эти требования, и я считаю, что они абсолютно справедливы, но в первую очередь этот вопрос должны ставить сами чеченцы. Я, честно говоря, либо не слышу таких голосов, либо слышу их очень тихими.
Амина Умарова: В нынешней кадыровской Чечне вы представляете, что кто-то будет это инициировать?
Илья Яшин: В Чечне или не в Чечне – об этом вообще очень мало говорят. Мы же все живем в стране, где Кадыров чувствует себя в абсолютной вседозволенности. Я считаю, что вы ставите вопросы справедливо, но мы не можем делать эту работу вместо чеченцев. Мы можем делать это вместе с чеченцами, но мы не можем делать это вместо. Честно говоря, я пока не вижу какого-то серьезного запроса на то, чтобы заниматься этой проблемой на каком-то серьезном уровне. Если мы это увидим, то я уверен, что демократическая оппозиция этот запрос, конечно, поддержит.
Амина Умарова: Но вся беда чеченцев в том, что они находятся под дулами ружей, и это для них смертельно опасно.
Илья Яшин: Мы тоже находимся под дулами ружей, у меня друга (Бориса Немцова) год назад убили кадыровские боевики... Мериться, кто больше находится под дулами оружия, мне кажется, неправильно. Никто не должен ничего друг от друга требовать, все люди должны делать то, что они считают правильным в том понимании, в котором они находятся. Я делаю ту работу, которую считаю важной и правильной. Я делаю то, что считаю правильным, нужным и важным. Я готов делать это вместе с кем-то, готов обсуждать и как-то расширять свою повестку, но я не готов выполнять ту работу, которую наши чеченские друзья должны вести ради увековечения памяти своих погибших дедов и отцов. Мне не кажется это правильным и справедливым.
Амина Умарова: Вы знаете, сколько в Чечне массовых захоронений, к которым люди боятся даже подходить, потому что Путину это неугодно, и его пехота расстреляет любого, кто к ним подойдет? Лично Татьяна Голикова, в бытность министром здравоохранения и социального развития России, отказала в строительстве судмедэкспертной лаборатории в Чеченской Республике. Проект финансировали европейские институты.
Илья Яшин: Нет, этого я не знаю – это новость для меня.
Амина Умарова: Там сотни массовых захоронений...
Илья Яшин: А в какой части Чечни они находятся, или это по всей Чечне?
Амина Умарова: Они находятся по всей Чечне. Когда в Грозном, на Чернореченском водохранилище открыли фонтан (как любят говорить в Чечне, самый большой фонтан в Европе), оппозиция, в том числе, Навальный, начала рассказывать, в каком плачевном состоянии находятся подмосковные клиники, но в то же время совершенно не интересуется тем, что у чеченцев тоже нет клиники – они вынуждены лечиться в больницах Ростова, Пятигорска, Махачкалы, Москвы, - в зависимости от финансового состояния семей. Почему не обращают внимание на состояние тех же чеченцев, разве они не граждане России?
Илья Яшин: Конечно, граждане России. Никто не против. Наоборот, я уверен, что и Навальный, и другие лидеры российской оппозиции поддерживают то, чтобы все граждане России получали равный доступ к достойному здравоохранению, к нормальному образованию, к тому, чтобы в Чечне и других регионах было нормальное социальное обслуживание. Мы прекрасно понимаем, что одна из ключевых проблем Чечни очень сходна с одной из ключевых проблем России в целом - это огромное социальное расслоение. У меня нет сомнений в том, что и Кадыров, и его ближайшее окружение, чиновники и силовики получают максимально возможное, лучшее медицинское обслуживание и пользуются лучшим здравоохранением, которое только возможно, – в Чечне, в Москве, в Германии, в Европе и т.д. Ну, сейчас, я думаю, Кадыров вряд ли в Германию может поехать, но в целом он получает медицинское обслуживание высшего качества. В то же время обычным чеченцам, очевидно, не хватает места, они ездят в другие регионы, и в зависимости от того, есть деньги или нет, встает вопрос о жизни и смерти. Но эта проблема свойственна всей стране. Мы прекрасно знаем, в каком состоянии находятся больницы в соседних регионах, в регионах Центральной России, на Дальнем Востоке. Это проблема, к сожалению, характерная для большинства российских регионов. Проблему эту надо решать системно, а не зацикливаться на каком-то конкретном регионе.
