Развернувшиеся в сети баталии по поводу приезда грузинских ансамблей во Владикавказ, кажется, не оставили равнодушным никого в обеих Осетиях. Анализ этих зачастую экзальтированных эмоциональных всплесков в соцсетях и на улице перенес меня к самому началу новейшей истории Южной Осетии, ее борьбе за свое существование. Я намеренно буду избегать таких слов, как «независимость», «патриотизм», «мы – осетины», «родина», «геноцид», «братья на севере, братья на юге», «израненный Цхинвал», «многострадальный народ» и т.д., так как сакральный смысл этих понятий настолько исковеркан и опошлен самой властью Южной Осетии, что порой чувствуешь неимоверную усталость, когда их слышишь.
Все государственные институты, как, собственно, и само наше государство, были созданы в начале 90-х годов прошлого столетия пассионарными идеалистами, которые либо покоятся с миром, либо близко не подходят к властным структурам. Живых почти уже нет, а кто остался – ведут скромную жизнь в тени, почти невидимую для общественности.
С уходом идеалистов с политической арены все сакральные понятия и чистые порывы, которые, собственно, и объединяли наш народ, стали использоваться чиновниками исключительно как популистский инструмент для самопиара. Никакой серьезной работы по строительству Южной Осетии с момента правления Людвига Чибирова проделано не было.
Лишь эксплуатация имиджа жертвы и иждивенчество (на ресурсах республики и внешней помощи) были фирменным продуктом нашей элиты для внешнего рынка. По мере того как пропадали миллиарды при Чибирове и Кокойты, нивелировались наши идеи. Абсолютная неспособность наших бывших чиновников применить себя за пределами ЮО – лишнее доказательство их паразитирующей природы. Южная Осетия для них всего лишь бизнес.
У нас два с лишним десятка лет спикером парламента был человек из партии, которая и приткнула нас на долгие и унизительные 70 лет к соседней республике, чтобы потом при ее крахе мы снова боролись за выживание и снова восставали из пепла. Сегодня у нас президент, который при найме на работу отдает предпочтение людям, которые были еще в комсомоле.
Мы имеем совершенно чудесный парламент, который стремится уничтожить последний оплот нашей безопасности – нашу армию. Действующий парламент разражается безумными заявлениями, часто по чужим лекалам – от признания геноцида армян до запрета у себя ближневосточных террористических организаций, не имеющих никакого отношения к Южной Осетии.
Вице-спикер парламента Дмитрий Тасоев умудряется попасть в инцидент с сотрудниками ГИБДД Северной Осетии, после чего парламент придает этому событию межгосударственный масштаб. Создается твердое впечатление, что эти люди не понимают, что они являются лицами государства, и каждое их слово влияет на восприятие всех южных осетин. И так повелось с момента ухода пассионариев 90-х. Ничего личного, просто бизнес.
Так думаю не только я и некоторые мои соотечественники, так думают еще на севере Осетии.
С 2008 года у нас была прекрасная возможность создать привлекательную для жизни республику. Можно долго перечислять, что мы могли, но не сделали. Мы почти ничего не смогли, кроме тотальной коррупции, безнаказанности верхов почти во всем. И при этом наша власть пытается торговать сакральными понятиями.
Типичный северный осетин, который, может быть, бывал на Курильских островах, так никогда и не видел Южную Осетию, которая находится от него в часе езды. Собственно, а зачем ему туда ехать? У нас же полная разруха, смотреть нечего и вдохновиться нечем. Ну, а красивые горы и в Северной Осетии есть. Правда, климат отвратительный, но и это поправится – с активизацией глобального потепления.
Соседняя Грузия готова предложить владикавказцу развитую инфраструктуру развлечений, отдыха и даже бизнеса. Шопинг, лечение, отдых на море и горнолыжных курортах. Никто уже не помнит, что в Трусовском ущелье до 1989 года проживали в основном осетины. Сегодня в Трусо и Гудском ущельях, где, собственно, и расположен любимый северянами курорт Гудаури, осетин нет. Естественно, согласно грузинской версии, они в одночасье добровольно эмигрировали во Владикавказ. Но коренных владикавказцев это нисколько не смущает. У них ведь тоже ничего личного, просто бизнес.
Конечно, мне не нравится, что североосетинская власть проявила такую настойчивость в проведении концертов грузинских ансамблей, несмотря на возмущение южан. Но что поделать, если Северная Осетия не хочет обострять отношения с соседней страной из-за бедного и слабого родственника с юга. Именно слабого, потому что никакой серьезной реакции властей с юга так и не последовало. Видно, нерентабельно.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
